— Что же это за фильм, Джад? — вежливо улыбнувшись, спросила она его. — Насколько я тебя знаю, конечно же, порнография...
— Джулия! — Голос отца заставил ее вздрогнуть. Берт Митчел не терпел в своем доме никаких непристойностей, и уж тем более за столом. Джулия помнила, как когда-то давно он однажды отправил домой ее школьную подругу за то, что на той не было гольфов. Тогда им было по четырнадцать лет, но с тех пор Берт Митчел совсем не изменился. На какой-то момент она даже развеселилась, представив себе его реакцию, если бы он узнал, что в одной из сцен спектакля она появляется только в лифчике и трусиках.
— Действительно, дорогая, я считаю, что ты должна лучше относиться к Джаду. — Глория улыбнулась ему, как бы извиняясь за дочь. — Особенно если ты ждешь, что он предложит тебе руку и сердце. Ты все-таки уже в том возрасте, когда большинство девушек выходят замуж и заводят детей. И я считаю, что тебе тоже пора, дорогая. — Глория явно села на своего конька. Джулия наизусть знала все, что неизбежно должно было последовать.
— Мама, мне двадцать шесть, и я вполне в состоянии сама решить, хочу ли выходить замуж и, главное, за кого. — Она бросила уничтожающий взгляд на Джада, недоумевая, почему она продолжает приезжать на эти ежемесячные обеды. Она же заранее знает их меню. Сначала говорят о ее карьере, а затем о том, что больше всего волнует ее родителей, то есть о ее скором замужестве, детях и семейном счастье. Не то чтобы Джулия была принципиально против брака. Просто до сих пор она не встретила подходящего человека. Она коротко взглянула на Джада, который не переставал ей улыбаться. «Пока ясно одно, — подумала она, — это кто угодно, только не Джад Джейсон». Она поддалась внезапному порыву и показала ему язык.
Джад, как раз начавший говорить о фильме, сбился и растерянно замолчал. Однако быстро взял себя в руки. Пока он рассуждал. Джулия сосредоточенно занялась десертом, стараясь по возможности не слушать. Она точно знала, что хочет сыграть в этом спектакле, но ей нужно обсудить с родителями одну действительно важную для нее проблему. Но, увидев, как зачарованно внимают они россказням Джада о его компании в Голливуде, она осознала, что ни мать, ни отец не проявят понимания к трудностям, с которыми столкнулась их дочь, готовя роль полупреступной бродяжки. Напротив! Они лишь утвердятся в своем отрицании такого рода театра. А Джад? Джулия посмотрела на своего приятеля. Он был полностью захвачен описанием проекта. Джулия, хоть и не прислушивалась, все же слышала достаточно, чтобы понять, что она ни за что не станет играть в его фильме. Судя по пересказываемому им сценарию, этот фильм вряд ли будет иметь даже минимальный успех. Джулия вздохнула, страстно желая, чтобы вечер закончился как можно скорее. Потом она еще съездит к своей подруге Паоле. Паола Рамирес тоже была актрисой. Они вместе окончили театральную школу, и Паола тоже играла в этой пьесе. Вот кто, по крайней мере, поймет проблемы Джулии, а это было ей сейчас очень нужно. Ни мать, ни отец, ни тем более Джад для этого не годились. Может, хоть Паола ей поможет. Она отставила тарелку, извинилась и вышла под предлогом, что ей срочно нужно позвонить. Ее слегка укололо, что родители не обратили на это никакого внимания, продолжая увлеченно слушать разглагольствования Джада, который уже приближался к драматичному финалу сценария.
Джулия покачала головой и пошла в свою девичью комнату, которая сохранялась в прежнем виде. Она сняла трубку и набрала номер Паолы. К счастью, ее подруга и коллега оказалась дома.
— Паола? Это Джулия.
— Джулия? Как дела?
Джулия помедлила.
— Можно к тебе сегодня заехать?
— Сегодня? — Паола Рамирес помолчала. — Конечно, — сказала она. — Завтра у меня все равно вечерняя смена в ресторане. А что, так плохо?
Джулия усмехнулась:
— Даже хуже. Я тебе потом расскажу, ладно? — Положив трубку, она некоторое время сидела неподвижно, затем глубоко вдохнула и выпрямила плечи. «Хорошо, что я на машине, — подумала она, спускаясь вниз по лестнице и входя в столовую. — По крайней мере, у меня есть объяснение, почему Джад не должен отвозить меня домой».
— Мне очень жаль, Сьюзен, что все так вышло. — Глен Робертс искоса взглянул на коллегу. — Ладно уж, скажите прямо, что я вел себя как полный идиот. Только перестаньте сидеть за рулем с таким надутым видом и вымещать злость на коробке передач.
— Она здесь автоматическая, — раздраженно возразила Сьюзен и вздохнула. Они ехали по мосту Квинсборо. С тех пор как они выехали из Южного Хэмптона, это были первые фразы, которыми они обменялись.
— Правда? — Глен криво усмехнулся. Она почувствовала облегчение, когда натянутое молчание, установившееся между ними, наконец-то нарушилось. — А мне показалось, будто вы сами врубали скорости. — Он непроизвольно провел ребром ладони по шее.
Сьюзен, не желая того, развеселилась. Но быстро посерьезнела.
— Вам непременно надо было заключать это дурацкое пари, Глен? — Заметив, как помрачнели его глаза, она заторопилась: — Конечно, я понимаю, что О'Брайен спровоцировал вас своими возражениями, но...
— Возражениями? — Глен захохотал. — О'Брайен нес чистейший вздор. Вот и все. — Он скрестил руки на груди.
— Очень может быть. Но О'Брайен не привык, чтобы его критиковали. Он...
— Значит, пора было начать, — сухо заявил Глен. — Наследственность! Не смешите меня. Как будто способность стать полезным и полноценным членом общества передается по наследству! — Он покачал головой. — И ведь всегда находятся типы вроде О'Брайена, утверждающие подобные вещи. Возможно, он хотел таким образом намекнуть, что я несправедливо низко оценил беспомощную работу его дочери?
— Не думаю, — вставила Сьюзен. — Я склоняюсь к тому, что О'Брайен действительно верит в свою теорию. И он в этом не одинок, не правда ли?
Глен отмахнулся:
— Ну и что? Все они ошибаются. Не существует ни единого доказательства, что тип социального поведения наследуется. И есть масса подтверждений, что окружающая среда играет решающую роль в формировании личности.
Сьюзен вздохнула, медленно подкатывая автомобиль к дому, где жил Глен.
— Надеюсь. В противном случае плакал наш миллион.
Она решительно припарковалась и выключила двигатель. Потом взглянула на Глена и покраснела. Он не делал никаких попыток ни выйти, ни спросить ее, не хочет ли она подняться с ним в его квартиру. Да и с какой стати? Он и раньше этого никогда не делал. Они были знакомы уже два года, но она ни разу к нему не заходила. Сьюзен хотела было попрощаться, но в этот момент Глен повернулся и с улыбкой посмотрел на нее.
— Не хотели бы вы зайти ко мне на чашечку кофе?
