Итан и Ричард обменялись смущенными взглядами и неловко переступили с ноги на ногу. Возможно, им было некомфортно в компании друг друга… или существовала другая причина.
Мия посмотрела на мужчин и уже не в первый раз подумала, что у них много общего: оба сдержанные, корректные, скрытные, но иногда поведение выдавало их.
— Вы ничего не хотите мне рассказать?
Ричард покачал головой. Итан бесстрастно сказал:
— Ничего не приходит в голову.
— Если акции купил ты, Итан, я тебя живьем закопаю.
— Попробуй, — пожал он плечами, и Мия была рада огню, полыхнувшему в его глазах. — Ты выставила их на продажу, Мия. Никаких ограничений не было.
— Так они у тебя или нет?
— Я должен тебя предупредить, — вместо ответа, коротко сказал он, — я сейчас еду в Малакку. Вряд ли вернусь к ужину.
Этого следовало ожидать. Итан никогда ничего не говорил просто так. Он не любил ее, не хотел любить ее. Но пусть земля разверзнется у нее под ногами, если это охладит ее любовь к нему.
— Я все равно оставлю для тебя место.
Мия помогла отцу устроиться в пентхаусе и попросила Раджу показать ему отель. Она бы сделала это сама, если бы не почувствовала, как тонкие, но прочные ниточки старой дружбы и искренней любви протянулись между Ричардом, Раджой и Айей. Она видела их в том, как Раджа смотрит на ее отца, как Айя суетится вокруг него.
Ее отец приехал сюда, потому что она попросила его, потому что она долго уговаривала его и в конце концов просто не оставила ему выбора. Он приехал, потому что любил ее, хотя никогда не говорил ей об этом. Но у его возвращения была еще одна причина, которую сосредоточенная на Лили и себе Мия упустила из виду.
Это был его дом.
Мия поймала Айю, как только Ричард и Раджа отправились в путешествие по отелю, и спросила:
— В детстве у него были какие-нибудь любимые блюда?
Айя с радостью поделилась с Мией воспоминаниями, и через час они стояли на кухне, заваленной экзотическими продуктами и специями. Мия даже отдаленно не представляла себе, как называется и для чего предназначается половина из них, но пахло все изумительно, и под чутким руководством Айи работа закипела. Фрукты, овощи, мясо, рыба… От острых запахов и прилива эмоций у Мии заслезились глаза.
— Его часто можно было найти на кухне, — сказала Айя с улыбкой, — или где-нибудь в саду с Раджой. Порежьте бананы и смешайте их с кокосом.
Мия кивнула, придвигая к себе миску.
— Ваши бабушка и дедушка были не плохие люди, — заметила Айя, искоса посмотрев на Мию. — Просто они не знали, как обращаться с ребенком, всегда больше думали о работе. А потом… Потом оба погибли, когда ваш отец едва вступил в пору юности.
Мия знала только то, что погибли они в авиакатастрофе.
— Ваш отец вырос в одиночестве. Когда он встретил вашу мать, он отдал ей все свое сердце. — Айя покачала головой. — Такое нежное сердце, такое преданное.
— Ты знаешь, кто придет на ужин? — неуверенно спросила Мия. — Натаниель, мой отец и… Итан. Ты знаешь, в честь кого этот ужин?
Айя кивнула.
— Я слишком многого прошу? Невозможного?
— Я не знаю, дитя мое, — сказала Айя, глядя на Мию глубокими мудрыми глазами. — Но думаю, что попросить нужно.
Ровно в половину седьмого Мия закончила подготовку стола и начала готовиться к ужину сама. Сначала она выбрала траурно-черное платье, не слишком невзрачное, но и не вызывающее, но потом сняла его и надела платье серое, как голубиные крылья. Этот ужин — не поминки. Его цель — вспомнить, простить, залечить раны и найти в себе силы двигаться дальше.
— Этот ужин не только в честь тебя, мама. Он в честь нас всех, — сказала Мия, глядя на себя в зеркало — на лицо матери с глазами отца. — Дай мне сил сделать все правильно.
Где-то через час приехал Ричард. Он посмотрел на медальон, висящий на шее у Мии, и молча протянул ей бутылку вина.
— Спасибо, что пришел, — прошептала Мия.
Еще через пятнадцать минут на пороге появился Натаниель — один. Он принес ей орхидеи и сладости, пожал руку ее отцу и тихо сказал:
— Добро пожаловать домой.
Она налила всем вина, и они подождали еще пятнадцать минут, заполняя ожидание рассеянным разговором об отеле и успехах Мии.
— Обычно Итан не опаздывает, — заметил Натаниель, когда Мия в десятый раз посмотрела на часы.
— Он сказал, что может не успеть, — осторожно ответила Мия. — Вы очень голодны?
Они подождали еще немного, а потом начали расставлять на столе еду, приготовленную Мией и Айей. Глядя на бесчисленные тарелки, Ричард чуть улыбнулся и посмотрел на Мию.
— Мы с Айей немного посидели на кухне, — небрежно объяснила Мия. — Прошу, садитесь. Давайте начнем.
Тут она вспомнила, что опять забыла про музыку, без которой на этот раз не обойтись: она заполнит паузы в разговоре, поможет расслабиться. Обходя стол, Мия замедлила шаг в нерешительности: надо бы убрать четвертую тарелку, освободить место на столе, но Мия все еще надеялась, что Итан придет.
— Позвоните ему, — тревожно сказал Натаниель. — Или хотите, я позвоню?
— Нет! — Мия улыбнулась ему, чтобы смягчить свой резкий тон. — Не нужно, все в порядке.
Она села и принялась играть роль хозяйки. Она поддразнивала отца, кладущего на тарелку очередную порцию карри, расспрашивала Натаниеля о том, как изменился Пинанг за последние двадцать лет, — словом, делала все, чтобы помочь мужчинам завязать разговор. Они пытались, правда пытались включиться в диалог, но паузы становились все длиннее, и скоро Мия уже не могла их заполнить. Пустой стул напротив словно издевался над ней, напоминая о вечере, когда на нем сидел Итан и старательно уходил от ответов на ее вопросы.
— Я слышал, что твоя сеть отелей успешно пустила корни в Китае, — обратился Ричард к Натаниелю, встревоженно глядя на Мию.
Натаниель тоже с сочувствием смотрел на нее, потом ободряюще улыбнулся и перевел взгляд на Ричарда.
— В первое время у нас ничего не получалось. Но Итан преодолел все трудности, он очень упрямый. — Натаниель снова повернулся к Мии: — Положить вам карри?
Мия отказалась, а вот Ричард протянул Натаниелю свою тарелку.
— Я такого карри не ел уже двадцать четыре года, — сказал Натаниель. — Помнишь, как…
Он осекся, встретившись глазами с Ричардом. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, словно делясь воспоминаниями, а потом опустили головы. Не надо было их сводить, подумала Мия, с трудом удерживаясь от слез. Было бы лучше оставить все как есть…
— Я помню, — нехотя признался Ричард. — Я тоже такого не ел с тех пор.
