В жилах забурлила кровь. Она с беспокойством наблюдала, как он направляется к ней. Кэрри вернулась к костру, насадила на вертел зефир и, наклонившись, притворилась, что поглощена процессом жарки.
— Я надеялся, что к моему приходу костер еще не будет разожжен, — сказал Даниэль.
Кэрри почти против воли взглянула на него, выругав себя за несдержанность.
— Почему? — спросила она.
На его губах играла улыбка, сердце Кэрри забилось чаще.
— Потому что тогда я мог бы похвастаться перед тобой своими удивительными навыками бойскаута.
— Ну, костер уже горит, а мне нужно следить за зефиром. — Она перевела взгляд на обуглившийся зефир.
— Думаю, его уже не спасти. — Даниэль взял вертел с двумя зубцами на конце и нанизал на них свежий зефир. — Вся хитрость в том, чтобы держать его подальше от пламени и медленно крутить над горячими углями. Нужно постоянно следить за ним, и в результате получится то, что нужно.
— Если бы все было так просто. — Она бросила сгоревшее лакомство в костер.
— Все просто, Кэрри. — Он вытащил вертел, а затем продемонстрировал Кэрри золотисто-корич не вый, идеально поджаренный зефир. — Для вас, миледи.
Осторожно сняв липкий десерт с вертела, она отправила его в рот. Сахарная масса мгновенно растаяла на языке. Почувствовав его невероятный вкус, она тут же вспомнила о губах Даниэля.
— Ну, спасибо, — пробормотала Кэрри.
Даниэль съел второй зефир, отложил вертел в сторону, отряхнул руки и поднялся:
— Мы можем поговорить?
Кэрри следовало ответить ему отказом. Она должна уйти и пообщаться с остальными гостями. Ей не следует обращать внимание на Даниэля.
— Я должна…
Она не закончила фразу, потому что не знала как.
Более того, она не знала, что делать дальше. Ее голос дрогнул от нерешительности.
— Пожалуйста, пойдем со мной. Я должен кое-что тебе сказать. — Даниэль протянул ей руку, и Кэрри не задумываясь приняла ее, но затем через несколько мгновений высвободилась.
Она не хотела снова им увлекаться и доверять ему. До них донесся мелодичный смех Аннабель, и ее сердце мучительно сжалось.
Какое-то время они шли молча, пока не оказались у качелей под ивой. Изящные ветви дерева развевались от легкого ветерка, образуя над качелями мягкий золотистый балдахин. Смеркалось. Во дворе была интимная атмосфера. Гости болтали и смеялись, их голоса сливались в однообразный шум.
Кэрри села на качели, а Даниэль встал рядом. Он взялся за штангу качелей и улыбнулся Кэрри.
— Боже, как я скучал по твоему красивому лицу.
Она вздохнула и поднялась:
— Не надо…
— Чего не надо?
— Делать вид, что все хорошо. Мы оба знаем — это не так. — Она хотела уйти, но он схватил ее за руку и притянул к себе.
Кэрри уперлась в его грудь. Ей было приятно вдыхать пряный аромат знакомого одеколона и мечтать о поцелуе. Она отвернулась и отступила.
— Извини. Наверное, мне не стоит так говорить, но я по тебе скучал. — Даниэль не отпускал ее руку.
Их взгляды встретились. — Все будет хорошо, Кэрри. Я обещаю.
— Возможно, сегодня все будет хорошо. Но я знаю, что ты выжидаешь время, чтобы устроить скандал, Даниэль. Например, надеешься встретиться с моим отцом и взять у него интервью. Или станешь терзать обоих моих родителей.
Кэрри запаниковала, ее голос стал хрипловатым. Ее хрупкий мир, выстроенный с таким трудом, рушился. Она едва успела доказать свою профессиональную состоятельность, как Даниэль уже разбил вдребезги все ее мечты. Несмотря на поддержку отца и его заверения, Кэрри слишком хорошо знала, к чему может привести скандал.
— Я видела предыдущие выпуски шоу и знаю, что произойдет.
— Я не собираюсь устраивать скандал. Поверь мне, — произнес Даниэль.
— Я доверяла тебе раньше, и к чему это привело? — Кэрри покачала головой.
— И к чему же?
Ох, как он ей докучает! Почему Даниэль не может просто оставить ее в покое? Пойти и сделать то, что собирался, и прекратить держать ее в неизвестности?
— Зачем ты спрашиваешь?! — в отчаянии воскликнула Кэрри.
— Ты посмотрела шоу сегодня вечером?
Она покачала головой:
— С меня достаточно того, что я в нем снималась.
— Ну, тогда это многое объясняет. — Он улыбнулся, и Кэрри захотелось стереть улыбку с его лица. Неужели Даниэль не понимает, что может погубить ее жизнь и бизнес?
— Для тебя это просто очередной репортаж. Еще одна галочка в перечне репортерских достижений.
— Вовсе нет. На самом деле я думаю, что интервью с тобой — самый важный репортаж в моей карьере.
Его спокойствие привело Кэрри в ярость. Даниэля явно не волнует, какие последствия будет иметь для нее шоу.
— Зачем только я на тебя полагалась?! — Она снова попыталась отвернуться, но Даниэль не позволил.
— Мэтт рылся в моей папке и достал оттуда результаты расследования. Я их ему не отдавал. Кэрри, я не сделал ничего, что подорвало бы твое доверие ко мне.
— Нет, неправда. Ты… — Она замолчала, пытаясь вспомнить те моменты, когда он лгал.
Даниэль всегда говорил ей правду и все же поставил в неловкое положение. Он подвел ее.
— Ты обещал, что все будет хорошо, — хрипло произнесла Кэрри. Ее голос дрожал. — Но все вышло иначе.
— Знаю. И мне жаль, Кэрри. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы компенсировать твои страдания и все изменить, — ответил Даниэль.
Где-то кричали ночные птицы, гости смеялись. Даниэль вздохнул, отпустил руку Кэрри и сел на качели.
— Давным-давно я нарушил самое важное обещание в своей жизни, и с тех пор все изменилось.
Кэрри расположилась рядом. Сейчас Даниэль выглядел потерянным и беззащитным. А вдруг она судит его слишком строго? Может, стоит его выслушать и попытаться понять?
— Почему? — спросила Кэрри.
Он отвел взгляд, и она прочувствовала его боль и сожаление.
— Я должен был быть там, — тихо сказал он, слова давались ему с трудом. — Я должен был остаться дома, как обещал, а не выходить на работу.
— Людям постоянно приходится работать сверхурочно, Даниэль. Ты не можешь себя за это винить.
Он покачал головой.
— Мне следовало вызвать няню. Черт побери, я должен был перенести встречу на другое время. — Он порывисто выдохнул. — На первом месте — семья, а не проклятая карьера.
— Но теперь ты заботишься о своей семье. Аннабель…
Даниэль повернулся к ней:
— Неужели ты не понимаешь? Меня не было там, когда она во мне нуждалась. Не имеет значения, что мы собрались разводиться. Когда Сара мне позвонила, я должен был проявить заботу о ребенке. И с тех пор я постоянно произносил фразу «Я обещаю», но обещаний никогда не выполнял. Я снова и снова обманывал собственную дочь. А теперь… — Он посмотрел в ее глаза. — Я подвел тебя. Не нарочно. Но разницы никакой. Я думал, что держу ситуацию под контролем, но оказалось иначе. Мне очень жаль, Кэрри. Ты не представляешь, как я сожалею.
