— Случилось? Ничего особенного, — ответила девушка, выдавив из себя улыбку. — Я просто засмотрелась на….
— Лора сказала что-то обидное в ваш адрес? — перебил ее Ник. — Она порой бывает чересчур прямолинейной, но сердце у нее такое же огромное, как дом.
— Серьезно? — недоверчиво спросила Энн. Оно, может быть, и так, но ей показалось, что двери этого дома закрыты для нее наглухо.
— Энн, ну перестаньте же!
— Перестать что?
— Да, вы не из тех девушек, с которыми легко общаться. — Ник тяжко вздохнул. — Удивительно, почему я все-таки продолжаю это делать.
Ей хотелось сказать что-то дерзкое, поставить спутника на место, но, увидев, как грустная улыбка тронула его губы, Энн поняла, что все ее попытки обречены на провал. И она с отчаянием произнесла:
— Поверьте, вам совершенно необязательно испытывать подобные муки!
— Если бы это было так… — В голосе Ника теперь звучало неподдельное изумление. — Вы умудрились каким-то образом проникнуть мне в душу, завладеваете моими мыслями, и я ничего не могу поделать. Вы волнуете меня, Энн, порой доводя до грани, за которой может последовать срыв. Кажется, я за всю жизнь не принимал столько холодных душей за день, как сейчас! Я хочу вас!
— Ник!
— Но вернемся к Лоре и Тимоти. — Тон, которым он прервал ее, вызвал у Энн чувство зависти — ей бы такой самоконтроль! — Позвольте мне в таком случае немного просветить вас, познакомив с историей этих супругов. Может быть, тогда вы лучше поймете Лору.
— Но это не имеет никакого значения!
— Это имеет значение для меня! — На этот раз Энн поняла, что спорить не следует, и даже повернулась на сиденье, чтобы наблюдать за Ником, пока он будет говорить.
— Лора и Тимоти были влюблены друг в друга еще с раннего детства, если не сказать — с колыбели. Они поженились, когда обоим исполнилось девятнадцать. Родители и Тимоти, и Лоры принадлежали к сливкам местного общества. В те дни большинство здешних ферм были крошечными, а оба семейства владели значительными участками земли и процветали. Короче, будущее молодой пары смотрелось исключительно в розовом свете, а в глазах местных жителей подобный брак представлялся сказкой. — Ник помолчал секунду, а затем тихим голосом продолжил: — Лора всегда мечтала о большом семействе, но после нескольких месяцев замужества у нее случился выкидыш, а спустя девять месяцев — еще один. И это повторялось из года в год… Чего они только не перепробовали, но все напрасно. Лора была в отчаянии и добровольно заточила себя на ферме, ни с кем не желая видеться… Все это продолжалось на протяжении последних двенадцати лет.
Снова наступила пауза, а затем прозвучала фраза, которая, как поняла Энн, относилась вовсе не к Лоре:
— Можно свыкнуться со своими несчастьями и даже чувствовать себя вполне комфортно, погрузившись в них с головой, но в конце концов это превращается в навязчивую идею, в манию. — Энн молчала, не зная, что ответить, а Ник тем временем продолжил: — Затем Лора, видимо дойдя до предела отчаяния, поняла, что нужно выбирать: либо выть на луну, либо благодарить судьбу за то, что та ей дала.
— И что — она забеременела? — Энн постаралась, чтобы ее вопрос не прозвучал слишком цинично, однако не смогла скрыть недоверия, вспомнив многочисленные фотографии на кухонном комоде, где Лора и Тимоти были запечатлены в компании розовощеких детей от мала до велика.
— Не совсем так, — ответил Ник.
Они уже выехали с грязной проселочной дороги, связывающей ферму с остальным миром, на шоссе, и Ник притормозил у одинокого вяза, выпустив собак на короткую прогулку. Сам он вылез из джипа, обошел его и, прислонившись к дверце, за которой сидела Энн, продолжил рассказ, глядя куда-то вдаль:
— Она поговорила с Тимоти, чего не делала долгие годы, и они решили, что достаточно богаты, здоровы и дома у них хватит места для многих детей. Посему, вместо того чтобы усыновить или удочерить младенцев, оставшихся без родителей, они занялись воспитанием так называемых проблемных детей — тех, по которым жизнь прошлась как танк гусеницами. Лора посчитала, что это будет наилучшим возмещением за бесцельно прожитые годы, и супруги полностью отдались добровольно взваленной на себя миссии на долгие годы. А затем им и этого показалось мало, и они создали что-то вроде летнего дома отдыха для обездоленных детей.
— У нее так и нет своих детей? — тихо спросила Энн.
— В биологическом смысле — нет. У них было шестеро воспитанников, а затем целые группы детей, проводивших на ферме летний отдых. Это продолжалось до тех пор, пока пару лет назад у Тимоти не случился сердечный приступ — к счастью, не самый тяжелый. Разумеется, их воспитанники не забывают приемных родителей: четверо живут поблизости и уже успели обзавестись собственными детьми, поэтому у Ловеллов постоянно кто-то гостит. По правде говоря, эта пара — молодцы, они исправили жизнь многим, кто почти лишился надежды.
— И если бы у них родились собственные дети, ничего этого не было бы? Вы это хотите сказать? — спросила Энн. — Что все оказалось к лучшему, ведь так?
— С моей стороны, это было бы ужасно самонадеянно. — Ник положил руку на открытое окно машины и взглянул Энн прямо в глаза. — Мне жаль, что у них нет желанных собственных детей, но я уважаю Тимоти и Лору за то, что они выбрали лучший вариант из предложенных им судьбой. Вот что я хотел сказать, Энн. Жизнь не всегда честна по отношению к нам, и порой после ее ударов кое-кто уже не способен снова подняться на ноги. Эти люди озлобляются, замыкаются в себе, а взваленная на их плечи ноша часто неподъемна — и они падают на землю, не в силах встать…
А ее мать бросила на произвол судьбы собственного ребенка и даже ни разу не удосужилась поинтересоваться, как тот живет! Энн закрыла глаза, подбородок ее задрожал…
Она была благодарна Нику за то, что он не внял наветам Велмы, и даже тронута его доверием. Но ни в коем случае нельзя было позволить себе думать, что это доверие означает нечто большее.
Неожиданно Ник резко выпрямился, открыл дверцу джипа и протянул Энн руку:
— Мне хочется поговорить с вами, кое-что объяснить, и будет лучше, если мы прогуляемся немного, хорошо?
Энн секунду безмолвно глядела на него, не зная, что ответить, и чувствуя, как на нее опять накатывает панический страх, но все-таки взяла себя в руки и кивнула:
— Хорошо.
Однако самостоятельно выбралась из машины и демонстративно засунула руки в карманы джинсов.
Ник сделал глубокий вздох. То, что с Энн будет нелегко, он знал с самого начала, но не подозревал, что до такой степени.
— Там внизу, за деревьями, речушка. Сходим туда и дадим собакам напиться.
