— Ты серьезно?
— Конечно.
Кэтрин гордо выпрямилась, и глаза ее засветились.
— Это то, что я сама подсознательно чувствую, но… Когда я позвала тебя сюда наверх, то вдруг испугалась, что ты найдешь меня непривлекательной.
Дэйв схватил ее за плечи и заглянул в глаза.
— О, Кэтти, как ты могла предположить такое? Да знаешь ли ты, что снилось мне все это время?
— Так ты тоже видел такие сны? — рассмеялась она и потянула за пояс его джинсов. — Это нечестно! Я стою туг совсем голая, а ты еще одет!
Дэйв мгновенно разделся. Она не сводила восхищенного взгляда с его загорелого мускулистого тела, освещенного лучами солнца, затаив дыхание.
— Я нравлюсь тебе, Кэтти? — спросил он, чувствуя, что еще минута и вожделение просто задушит его.
Она молча кивнула и облизнула пересохшие губы. Дэйв шагнул к ней.
Ему хотелось сжать Кэтти в объятиях, стиснуть, повалить на матрас… замучить дикими ласками, а потом овладеть ею властно и грубо, чтобы довести до сжигающего оргазма, заставив кричать от наслаждения… вытеснить из ее сознания Фрэнка и сделать своей. Но нужно действовать осторожно, без спешки…
И Дэйв стал нежно целовать ее в губы, обуздывая самого себя. Они опустились на постель.
Глядя ей в глаза, он поглаживал се груди, ласкал соски, чувствуя, как трепетно подрагивают они от его прикосновений, а потом провел ладонью вниз к животу. Кэтти с готовностью раздвинула бедра, требуя смелой, желанной ласки. Ощутив, как горяча и влажна ее плоть, Дэйв едва сдержал порыв овладеть ею сейчас же. В том, чтобы продлить сладкую муку ожидания блаженного слияния, тоже была своя прелесть, и он продолжал игру, проникая пальцами туда, где зрело ее нестерпимое вожделение. Кэтти уже стонала, почти кричала. Бедра ее поднимались навстречу его ласкам, и она судорожно прижимала голову Дэйва к своей груди.
Наконец он вошел в нее, и она приняла его, радостно вскрикнув. Ритм движений, которым так наслаждалась Кэтти, увлек Дэйва, и он больше ни о чем не думал. Но вот она выкрикнула его имя, и они содрогнулись в финальном экстазе.
Взмокший, обессиленный, Дэйв лежал на ней, пытаясь отдышаться. Кэтти все еще обнимала его, и он чувствовал, как бешено бьется ее сердце. Он перекатился на спину, не разжимая объятий, и обеспокоенно спросил:
— Как ты? Все нормально?
Лежа с закрытыми глазами, Кэтрин несколько секунд молчала и только гладила его по спине и плечам, словно пробуя на ощупь.
— Скажи мне правду, Дэйв, — прошептала она, наконец открывая глаза. — Ты так долго сдерживал себя… Это из-за Фрэнка?
Он только кивнул в ответ, и у нее на глазах показались слезы.
— Значит, ты боялся напугать меня силой своей страсти. Боже мой, никто еще так не заботился о моих чувствах… Я даже не представляла себе, как это чудесно.
— Мне действительно хотелось доставить тебе удовольствие.
— Какое счастье, что я вновь обрела тебя! — с жаром воскликнула Кэтти. — Ведь впервые за долгое время я почувствовала, что свободна от Фрэнка. Теперь он исчез из моей жизни навсегда, и это случилось благодаря тебе, Дэйв. Ты так бережно относишься ко мне, щадишь мои чувства…
— Я рад.
Он притянул к себе ее голову и нежно поцеловал в губы.
— Думаю, теперь ты понял, что я у тебя в руках не сломаюсь. Не стоит себя сдерживать, понятно? — Она улыбнулась.
Дэйв почувствовал, как желание вновь нарастает в нем, а Кэтти, тут же заметив это, весело сказала:
— Я вижу, что идея тебе поправилась.
— И даже очень, — подтвердил он. — Иди сюда, женщина, я покажу тебе, насколько она мне по душе.
Он, словно вырвавшись из тесной клетки, навалился на нее всем телом и впился в рот жадным поцелуем. Кэтти прильнула к нему, прижимая к себе, и ответила па поцелуй так же страстно. Дэйв ощущал особое упоение в том, что ей нравится в нем сила, мощь, необузданность плотского желания.
Но в то же время он понимал, что ее нужно раздразнить, помучить, свести с ума дикими и нежными ласками. Он оторвался от ее губ и скользнул языком к шее, а потом к груди, обжигая горячим дыханием набухигий сосок. Кэтти выгнулась ему навстречу, и он затеял чувственную игру, целуя, прикусывая и лаская языком ее груди, а потом и вес тело. Его руки, подчиняясь только зову инстинкта, мяли и терзали податливую женскую плоть. Теперь он забыл про нежность и сдержанность и позволил себе быть дерзким, требовательным. Это безумие передалось Кэтти, и она металась в его объятиях, впиваясь пальцами в спину и моля:
— Еще… еще…
Потом Дэйв перевернулся на спину и усадил ее на себя верхом. Она замерла, тяжело дыша, и наклонилась вперед.
— Дэйв, пожалуйста… сейчас же…
— Так ты хочешь меня, Кэтти?
— Да, очень!
— Погоди, — дразнил он се.
— Нет. Теперь моя очередь взять тебя, — вдруг решительно сказала она и, привстав на коленях, провела ладонями по его груди вниз к животу, коснувшись возбужденного члена… Дэйв задрожал от дикого наслаждения, которое дарила ему женщина его мечты.
Он схватил ее за бедра, опуская на себя, и она, вскрикнув от восторга, приняла его внутрь. Они задвигались сначала медленно, потом ритмичнее, сильнее… Дэйв вел Кэтти к блаженству и, не отрывая взгляда, с жадностью наблюдал за ее ощущениями. Ее потрясающий оргазм он и почувствовал, и увидел, и тогда только излился в нее, крича от дикого наслаждения и сам не узнавая своего голоса.
Кэтти без сил повалилась на него, и Дэйв прижал ее к себе, все еще чувствуя сладостную пульсацию плоти. Некоторое время они лежали, пытаясь отдышаться, а потом он уложил ее па спину и заглянул в голубые глаза, в которых отражался его собственный восторг и упоение.
— Любимая… — проговорил Дэйв и обнял ее. — Однажды, несколько лет назад, я провел лето в прериях. Так вот, твои волосы напоминают мне пшеничные поля. Они простирались на много миль вокруг, по ним от ветра пробегали волны, и походили они на золотой океан. Я забрался в самую глубину и повалился на землю среди колосьев. Солнце светило мне прямо в лиио, но я лежал, зажмурившись, и вдыхал удивительный запах спелой, созревшей пшеницы. Вот и сейчас, с тобой, я чувствую то же самое — солнечный свет, и зрелость, и жар.
— Мне никто никогда не говорил ничего подобного, — прошептала Кэтти и крепко прижалась к нему. — Держи меня, — пробормотала она. — Держи и не отпускай.
Дэйв закрыл глаза. Теперь он злился на Фрэнка еще больше. Это из-за него такая изумительная женщина не испытала в своей жизни ничего, кроме пустоты и страдания. Это он лишил ее любви и веры…
Постепенно дыхание Кэтти стало ровным, и Дэйв понял, что она заснула. Его рука начала затекать, но он не смел шевельнугься.
Дэйв был счастлив, что они впервые занимались любовью в этом доме у моря. Он гордился тем, что доставил Кэтти наслаждение и помог избавиться от тягостных воспоминаний прошлого.
