мне чёрное облегающее платье чуть ниже колен, с квадратным вырезом на спине и v образным на груди, а на ногах кожаные батальоны на шпильке. В последний раз я так наряжалась год назад, на юбилей маминого брата, но сегодня совсем другой повод, который, и будоражит, и страшит одновременно. Сегодня у нас с Костей первое свидание, которое должно было состояться еще в тот вечер, после совместной ночи, но бесконечная работа, и в последствии выходной, проведённый с доченькой вдвоём немного сдвинули наши планы. Примерно на неделю
Но меня это ничуть не расстраивает.
По правде, это всё не столь важно, как то, что я теперь уже точно разобралась в своих чувствах. С Костей мне хорошо. Он колоссально отличается от Туманова и Зюзина, наверное, этим-то и зацепил. Я устала быть ненужной, нелюбимой, устала терпеть предательства, когда душа требует любви. Мне больше не хочется обжигаться и ходить с дырой в сердце. Наверное, поэтому и погружаться в омут чувств, теряя рассудок мне тоже больше не хочется. То, что я поняла после двух неудачных попыток стать счастливой — не растворяться в мужчине, и не позволять ему завладеть тобой в полную силу. Да, с Костей прекрасно, он знает, как доставить женщине удовольствие, и да, я влюблена. Но влюблена не так как в того же Егора 6 лет назад, а по-взрослому что ли. Я всё понимаю и даю отчёт каждому своему действию. Возможно, кому-то покажется это странным, но мне так намного лучше, чем терять крышу от любви. По крайней мере на данный момент точно.
—Меньше думай, а больше делай — голосом знатока утвердила родительница. — Тебе уже 30
—27–спешу поправить, и ловлю в отражении недовольный взгляд серых глаз.
—Тридцать не за горами. Пора бы уже о свадебке подумать, а то так и помрешь незамужней одиночкой
—Мам, ну какая свадебка. Это всего лишь свидание, я за Костю замуж не собираюсь.
—Это ты сейчас не собираешь, а завтра передумаешь, но будет поздно. Если мальчик хороший, то надо брать, пока другие не набежали.
—Ма, во-первых, этому мальчику уже 32, а во-вторых, мы всего-то неделю как встречаемся, какие брать?
—Вот когда тебе самой 32 исполнится, поймёшь, что время не вечно. Вон, вспомни свою троюродную сестру. Ей как раз-таки через месяц тридцать два будет. Ни семьи, ни детей. Даже мужика нормального найти не может, хотя бы для здоровья. А всё почему? Потому что шарахалась от всех подряд, вот и пожинает теперь плоды. Так же хочешь?
Боже, мама — это мама. Пора бы уже привыкнуть к её великой миссии надавить на меня, но всё равно никак не привыкну. Это ж надо, даже Польку бедную приплела. Хотя все мы знаем почему она до сих пор одна. Надо же было в дружка своего влюбится. Дурочка, только и делает, что в рот ему заглядывает, пока он направо и налево своей любвеобильностью распыляется. Мне её жаль, искренне, по-человечески, но смотреть все годы, как тот, кого ты любишь— с другими, больше мазохизм напоминает. Я бы уже давно подальше куда-нибудь уехала. Как говорится, с глаз долой из сердца вон, но у каждой своей причуды. Да и кто я такая, чтобы судить, когда у самой в жизни настоящий аттракцион.
—Всё что я сейчас хочу — это прекрасно провести время. Ладно ма, — сняв с вешалки чёрное пальто, продеваю в рукава руки. — Я побежала. Нютку уже не буду отвлекать, пусть играет.
—Придёшь во сколько?
—Как свидание закончится, так сразу.
—Ладно, смотри мне, чтобы никаких.
—Покаааа — хихикнув, выхожу в подъезд и только когда дверь захлопывается, позволяю себе выдохнуть. Это были самые тяжелые и бесконечные три часа в моей жизни.
Надеюсь, когда Нютка вырастет я буду нормальной матерью, которая не лезет в жизнь своего ребёнка. Иначе мне заранее жалко дочь. Выбежав на крыльцо, я ловлю кислородные, успокаивающие шарики, и не могу сдержать широкой улыбки расплывшейся на пол лица при виде своего мужчины. Он стоит напротив, привалившись спиной к машине и скользит по мне внимательным взглядом. На нём чёрные брюки, синяя рубашка и пальто. Волосы беспорядочно трепет ветер, а лицо украшает лёгкая улыбка. По телу ползёт лёгкий мандраж, что аж ноги подкашиваются, но я не позволяю в полной мере выплеснуться эмоциям наружу, поэтому «держу лицо» и уверенной походкой иду к машине.
—Прекрасно выглядишь — с восхищением говорит Костя, открывая для меня дверцу автомобиля.
—Спасибо, и ты. — с улыбкой забираюсь в салон, где мой взгляд мгновенно притягивает букет белых лилий на панели. Они такие красивые и ароматные, что запах стоит по всему салону.
—Это же мне? — Смотрю на Костю, который со смущением таращится на панель, а затем на меня. Чешет затылок.
—Прости, я совсем про него забыл. Как тебя увидел, так из головы всё к чертям по вылетало. Конечно тебе.
—Спасибо — шепчу, и взяв в руки букет, зарываюсь носом в белоснежные цветки. — Очень красивые.
—Прям как ты — шепчет в ответ и заводит машину.
—А куда мы едем?
—В «Грантес» — отвечает будничным тоном выруливая на дорогу.
—Как в «Грантес»? — Едва разлепив сухие губы, во все глаза таращусь на Бейца, который со всем спокойствием следит за дорогой.
«Грантес», чтоб вы понимали: а — находится в двадцати километрах от города, то бишь в Москве, и б — это, то, что это один из лучших ресторанов в стране. У него даже четыре звезды «Мишлен» есть. Боже, мне срочно нужно на воздух.
—Тебя что-то смущает?
—Вообще-то дда
—Например?
—Хотя бы то, что это находится в другом городе.
—И? — … отвечает, а я растеряно моргаю, не совсем понимая, что на это отвечать. У нас вроде как свидание, а у меня паника. Это ведь Москва. Москва мать его, лучший ресторан, а я в задрипанном платье. Что вообще одевают люди, когда приходят в подобные места? Вряд ли в шмотки из шоурума. Там минимум Диор и Гуччи.
—Там очень дорого и моя одежда… она.
—Давай договоримся сразу. — обрывает меня на полуслове и неожиданно сворачивает к краю дороги. Отстегивает ремень, и повернувшись всем корпусом внимательно смотрит
—Давай — киваю, крепче прижимая к себе букет.
—Во-первых, ты просто охренительно выглядишь.
—Но не для «Грантеса»
—Для меня ты самая красивая, самая сексуальная и желанная, тебе ясно?
—Ясно.
—Мне плевать, кто и что думает, мне плевать, как одеваются другие и
