Когда он отпустил ее, Мириам неслышно вздохнула, ей хотелось еще раз ощутить обжигающий огонь его поцелуев. Джереми сжал ее запястье сильными пальцами и, не обращая внимания на невольно вырвавшийся у нее стон, увлек через дверь террасы, которая захлопнулась с такой силой, что задрожали стены. Ноги Мириам подкашивались, и она едва не падала. Тогда, воспользовавшись этим, Джереми подхватил ее на руки. Это на минуту отрезвило Мириам, и она сдавленно воскликнула:
— Джереми, побереги руку! Ты же ранен!
Он не отвечал, пока они не очутились в спальне. Поставив Мириам на ноги, он не выпустил ее из объятий, прижимая к себе одной рукой, а другой отводя пряди волос с лица.
— В таком случае не сопротивляйся хотя бы сегодня, Мириам, — прошептал он.
Сердце ее бешено забилось, когда она увидела его освещенное луной лицо. Челюсти крепко сжаты, линия рта непреклонна, как всегда, но глаза не смотрят так холодно и безразлично, как раньше. Они пылают огнем желания — он хочет ее!
Солнечный луч одарил Мириам своим золотым поцелуем и заплясал на ее лице. Она зарылась поглубже в объятия сильных рук.
— Я уж думал, что ты собираешься спать до полудня, — низким голосом произнес Джереми, уткнувшись лицом в ее волосы.
Мириам улыбнулась, крепко зажмурилась и потерлась затылком о его подбородок. Запах мужского тела пьянил, как вино. Она боялась заговорить, боялась выплеснуть обуревающие ее чувства.
— Мириам, ты поразительное существо, — прошептал Джереми, помогая ей улечься поудобнее и приподнимая за подбородок ее лицо.
— Почему? — спросила она, продолжая улыбаться.
Она слегка подняла ресницы, чтобы полюбоваться его красивым лицом. Его глаза, медленно, не спеша вглядывавшиеся в ее лицо, сияли. Со свойственной ему бесцеремонностью Джереми проигнорировал вопрос.
— Я хочу есть. Вставай и приготовь мне завтрак, — приказал он тоном, который, как ни странно, больше походил на просительный.
Мириам нехотя высвободилась из его объятий и сразу почувствовала, что ей не хватает тепла его тела. В ночной темноте он не мог видеть любви в ее взгляде. Но при свете дня ей уже не скрыть своих чувств, в которых она и себе еще не готова была признаться.
Джереми слишком наблюдателен, а ей не хотелось так сразу признаться, что она любит его безумно, бесконечно. Не сейчас, когда они оба еще находятся под впечатлением этой страстной ночи.
Золотистый халат Мириам лежал в изножье кровати, и она быстро набросила его на себя, как только встала. Она плотнее запахнулась и взглянула на Джереми. Он полулежал, подложив под спину вторую подушку. И белизна бинтов на руке резко контрастировала с его загорелым телом. Лицо Джереми было странно задумчиво.
— Яичницу с беконом? — спросила Мириам. Он утвердительно кивнул. Тогда она, остановившись в дверях, произнесла: — Все будет готово очень скоро. Принести тебе завтрак в постель?
— Я же не инвалид, — усмехнулся Джереми. — Но если я не приду, когда завтрак будет готов, пожалуй, принеси его сюда.
Часы в кухне показывали почти полдень. Аннабелл была в школе. Выглянув в окно, Мириам заметила, что тетя Розалинд сидит на террасе — по всей видимости, Джонни играл где-то неподалеку.
Она укладывала тонкие ломтики бекона в специальную сковороду, когда дверь кухни распахнулась. Радостно улыбаясь, Мириам повернулась к двери, чтобы поздороваться с Розалинд, но это оказался управляющий. Его красивое мужественное лицо на мгновение застыло.
— Доброе утро, Том, — приветствовала его Мириам, не в состоянии скрыть своего счастья.
Томас старательно улыбнулся, но глаза его остались серьезными.
— Доброе утро, Мириам. Я принес почту, — объяснил он свое появление в доме и положил на стол письма и журналы.
— Что-нибудь важное для Джереми?
— Не думаю, — медленно ответил Томас. — Готовите ему завтрак?
— Да, он еще в постели, — ответила Мириам. Голос ее звучал хрипловато, в нем слышались отголоски страсти, которую она наконец осознала.
— Вы выглядите как влюбленная.
Она на минуту опустила голову. Ей не хотелось причинять Томасу боль, но ведь она никогда не давала ему повода думать, будто отвечает ему взаимностью. Она виновато улыбнулась, как бы прося у него прощения, хотя на самом деле не чувствовала за собой никакой вины.
— Вы, конечно, уже догадались о моих чувствах, — тихо произнесла Мириам.
— Я не могу в это поверить.
— Но это так, — с улыбкой ответила Мириам. — И я не променяю мою любовь ни на какие деньги.
Медленно, двигаясь словно во сне, Томас подошел к ней. Не спуская пытливых карих глаз с ее лица, он сказал:
— Я хочу, чтобы вы были счастливы всегда, Мириам. Можно мне поцеловать счастливую женщину?
Мириам и не думала сопротивляться. Томас взял ее лицо в ладони и стал разглядывать, словно бы старался навсегда запомнить каждую его черточку. На глазах молодой женщины навернулись слезы, когда она поняла, насколько ему больно.
Томас нагнулся к ее губам и хрипло, с затаенной грустью произнес:
— За то, что мне никогда больше не придется обнимать вас, Мириам.
И стал целовать ее, пытаясь излить так долго скрываемую страсть. Но это длилось всего мгновение. С глубоким вздохом он отпустил Мириам и, резко повернувшись, шагнул к выходу. Она только успела заметить выражение муки, исказившей его мужественное лицо: он прощался с любимой, утерянной навсегда. Ей хотелось позвать его, сказать что-нибудь утешительное, облегчить его боль — ведь именно она была причиной его страданий, но Мириам не находила слов.
То, что произошло, немного отрезвило ее. Страдания этого красивого сильного мужчины напомнили ей о том, что у любви есть и другая, оборотная сторона.
Завтрак для Джереми был готов. Выложив на подогретую тарелку яичницу с беконом, Мириам поставила ее на поднос, где уже стояли сок, кофе и подрумяненные ломтики хлеба. Тихо напевая, она взяла поднос и направилась к двери, но в эту минуту дверь распахнулась и в кухню вбежал Джонни.
— Привет, Милли! — весело поздоровался он.
— Доброе утро, Джонни. Доброе утро, Розалинд, — сказала Мириам, заметив тетушку, входящую следом за мальчиком.
— Еще только завтракаешь? — с упреком спросил Джонни. — А я помогу тете Розалинд приготовить ланч.
— Отнесу это Джереми и вернусь к вам, — сказала Мириам, подмигнув.
— Джереми? Но его нет дома, — сообщила Розалинд и слегка нахмурилась. — Мы только что встретили его на улице. Он сказал, что едет в больницу.
— Но он просил приготовить ему завтрак, — произнесла Мириам, глядя на Розалинд в недоумении.
