– Да… Ничего, это не имеет значения. Приведем все в порядок, когда вернемся. Поехали!
– Клэр, ты рожаешь! – объявил акушер, осмотрев ее. – Шейка матки расширяется, так что поместим тебя в родильное отделение, чтобы мы могли контролировать процесс. Как ты себя чувствуешь?
– Неплохо.
– Клэр, – вмешалась Валери, – постарайся расслабиться. Тебе тепло? О, боже! У тебя ледяные ноги! Сейчас я попрошу сестру принести грелку. Не волнуйся!
Ее доставили в родильное отделение и устроили со всеми возможными удобствами. На нее надели длинную рубашку и пару носков и накрыли сверху байковым одеялом. На запястье прикрепили ярлычок с ее именем, а волосы собрали в хвост на затылке.
Все казалось ей нереальным. Она никак не могла поверить, что это происходит с ней, и не могла понять, испугана ли она до смерти.
Ей предложили принять горячий душ, но она отказалась. Потом спросили, может, ей будет лучше встать или походить.
– Нет-нет, все в порядке, лежать очень хорошо, – ответила она.
Пришла мама и сказала, что до Лаклана она не дозвонилась, но оставила ему сообщение в приемной госпиталя и одно послала на мобильный.
– В конце концов я сумела поговорить с Брусом. У Шона легкое сотрясение мозга.
– Разве Брус не знает, где Лаклан?
– Он сказал, что Лаклан звонил домой, но, поскольку никто не брал трубку, тут же уехал. Думаю, он скоро появится здесь.
Тут Клэр скрутила очередная схватка, так что она чуть не потеряла сознание от боли.
– Да-а, – только и сказал акушер, осмотрев ее. – Сейчас придется тужиться, – продолжил он. – Мы с тобой!
Родильное отделение внезапно наполнилось людьми. Рядом стояла няня, вытирая лоб Клэр влажной тряпочкой и держа наготове кислородную маску. Валери вцепилась в ее руку и без умолку болтала.
Но единственное, о чем могла думать Клэр, так это о том, что все-таки она была права. Ничто не может подготовить к естественным родам. Боль была просто ужасна, и, когда она отпускала, оставалось только молиться, чтобы это не началось снова. Но боль каждый раз возвращалась, терзая, мучая, сводя с ума. Наконец ей захотелось тужиться, и она сказала об этом. Замечательно, ответили ей, тужься и не забывай быстро дышать. И она тужилась и дышала, дышала и тужилась, чувствуя, что еще мгновение – и она разорвется пополам…
– Наконец-то! – провозгласил акушер. – Чудесный мальчик!
– О-о! – только и сказала Клэр. Она даже не успела как следует передохнуть – и все началось сначала.
– А вот и папочка! – сообщила рядом няня, когда Валери отошла к ребенку.
– Лаклан! – простонала Клэр, оборачиваясь к человеку в белом чепчике и в халате. – Слава Богу!
Он обнял ее и начал говорить то, что никогда прежде не говорил… Через десять минут на свет появилась маленькая девочка.
– Как они? С ними все в порядке? – спросила Клэр. По лицу катились крупные слезы облегчения и радости.
Ей дали подержать новорожденных.
– С ними все в порядке, Клэр. Не очень большие, но совершенно здоровые.
– Мы не ошиблись на твой счет! – весело рассмеялась Валери. – Всего три с половиной часа от самого начала до самого конца!
Несколько часов спустя Клэр наслаждалась полным покоем у себя в комнате, а рядом, в детской, в своих кроватках спали новорожденные. Они были немного недоношенными, но абсолютно здоровыми, как заверил родителей акушер.
У Клэр не проходила эйфория, вызванная родами.
– Я никак не могу перестать улыбаться, это так здорово! – возбужденно говорила она мужу. – Как будто на весь мир крикнула – я это сделала!
– Ты и в самом деле сделала это. Сама.
Он рассказал, как ему пришлось выключить мобильник, когда он приехал в госпиталь, и как никто не ответил ему, когда он позвонил домой.
– Мы забыли включить автоответчик. Я просто не подумала.
– Я был удивлен, но сразу встревожился. Все говорил себе – она, мол, пошла в магазин и забыла включить автоответчик. Но сам никак не мог в это поверить.
Клэр поговорила по телефону с Шоном, которого собирались на следующий день выписывать, и с Брусом. Он сообщил, что Серину устроили очень хорошо, и поздравил Клэр с рождением детей.
– Теперь надо придумать имена, – сказала Клэр Лаклану. – Я так рада, что одна из них девочка. А то вас – мужчин – оказалось бы слишком много.
Он улыбнулся.
– Люблю тебя.
Она, наконец, это услышала и уставилась на него широко открытыми глазами.
– Ты… сказал, что… ты…
– Я знаю. – Он закрыл глаза, а когда открыл, в них явственно читалась боль. – Если бы ты только знала! Не могу простить себе, что не говорил этого раньше.
– Ты это из-за родов?
– Нет. Из-за того, что не знал, чувствуешь ли и ты что-нибудь подобное. Пока не нашел это.
Он показал ей ее письмо.
– О, нет! Я хотела порвать его. Но не успела.
– Слава Богу, что не успела.
– Как ты его нашел?
– У тебя в комнате такой беспорядок…
– Мы с мамой разбирали вещи – на те, которые я могу носить сейчас, и те, которые придется на время отложить.
– Понятно, но я-то этого не знал. Подумал, ты решила бросить меня. Ящики с бельем были открыты, и я увидел это – оно было среди черного белья. Клэр, можно я отвечу на вопросы, которые ты задаешь здесь?
После минутного размышления она кивнула.
– Между мной и Сериной не осталось ничего, что можно и нужно было бы закончить, по крайней мере, с моей стороны. Да, это она бросила меня, предоставив мне бороться с тем, что я к ней тогда чувствовал.
Он на мгновение взглянул в даль, будто пытался разглядеть давнее прошлое, потом снова вернулся к настоящему.
– Трудно признать, что ты попался на такой дешевый трюк. Но она полностью очаровала меня, так что я игнорировал все тревожные сигналы, маленькие признаки того, что я не смогу переделать это пленительное создание, привыкшее к жизни в высшем обществе, в сельскую домохозяйку.
Клэр заерзала на месте, но потом успокоилась.
– Со временем я понял, что ошибался. Для Серины существует только она сама. Все остальное не имеет значения. Но дела обстояли еще хуже. Она привыкла торговать собой, своим телом, чтобы добиться желаемого. Серина играла на моей привязанности к ней, чем всегда вызывала у меня тошноту. Она пыталась сделать это снова и несколько дней назад, когда они с Брусом заехали за Шоном.
Клэр была потрясена.
– Я думала… То есть я видела это собственными глазами, но я думала…
– Что у нее это получилось? – мягко продолжил он.
– В общем, да. Ты был так напряжен.
– Я знаю. Я пытался сдержаться, чтобы не сказать ей, что она просто шлюха, что, слава богу, я теперь знаю разницу между порядочной женщиной и такими потаскушками, как она.
