— Вы, наверное, никогда бы не подумали, что я увлекаюсь поэзией? Не так ли? Конечно, ведь бизнесмены — народ прозаичный. А я вот, представьте себе, люблю поэзию. — Он помолчал. — У Хенли есть одно стихотворение без названия, которое я хочу предложить вашему вниманию. В нем говорится о вавилонском царе, однажды оскорбившем девушку-христианку из славянского племени, и о том, как, встретив его несколько столетий спустя, уже в другой жизни, она мстит ему. Мстит ценою собственного счастья. — Он посмотрел на Сильвию в упор. — Хотите, я прочту его вам? Всего одну строфу.
Сильвия молчала. Мысли ее пришли в такое замешательство, что она просто не могла говорить. А Джулиан, даже не раскрывая книги, на едином дыхании прочел:
Гордость, которую я растоптал,
Обернулась болью моей.
И терзает, и гложет, и точит меня
Обида, что смерти длинней.
Ибо, даже любя, ты не можешь простить,
Преступив чрез неверья черту.
О скалы этой твердь могу сердце разбить,
Уходя навсегда в пустоту.
Отвернувшись, Сильвия изо всех сил закусила губу, отчаянно пытаясь сдержать непрошеные слезы. А Джулиан, сунув ей в руки книгу, страстно и решительно проговорил:
— Я долго следовал за вами, Сильвия, но больше этого делать не стану. Дальше решать вам. Если вы своим упрямством и непомерной гордыней хотите разрушить обе наши жизни, что ж, сделайте это.
И, не говоря более ни слова, даже не обернувшись, он вышел из комнаты через дверь, ведущую в сад. А Сильвия, потрясенная и подавленная, так и стояла, сжимая в дрожащих руках томик стихов.
Остаток дня прошел для Сильвии словно в тревожном сне; происходящее казалось ей не явью, а какой-то призрачной грезой.
Она осмелилась покинуть библиотеку, лишь когда к ней вернулась хотя бы видимость самообладания, но, даже выждав несколько минут, она все равно боялась, что остальные заметят не только ее долгое отсутствие, но и смущение и неловкость. Однако поскольку спрятаться в чужом доме было невозможно, она с невероятным усилием взяла себя в руки и отправилась на поиски остальных.
Они оказались в гостиной, где разглядывали чудесную коллекцию серебра и хрусталя. Сильвия с облегчением заметила, что ее отсутствие не вызвало подозрения.
Вошел слуга и сообщил, что стол к чаю накрыт. Все отправились на веранду, где их ожидало настоящее пиршество из булочек, пирожных, малины со взбитыми сливками и прочих вкусностей.
За чаепитием, любуясь цветущим садом и стараясь поддерживать непринужденную беседу, Сильвия поймала себя на мысли, что ждет Джулиана. Однако тот к чаю не явился, и Тэсса невзначай заметила, что у брата, должно быть, опять много работы, и попросила извинить его за отсутствие.
Однако беспечный тон Тэссы не избавил Сильвию от подозрения, что девушка удивлена отсутствием брата, а когда он и ближе к шести не порадовал их своим появлением, Сильвия окончательно убедилась в правильности своего предположения. Свидетельством тому явилась охотность, с какой Тэсса взяла на себя роль домашнего гида, и излишняя тщательность, с какой она избегала упоминаний о Джулиане. Судя по всему, девушка догадывалась, что столь необычное поведение брата каким-то образом связано с приездом Сильвии.
Сама Сильвия просто не знала, что ей делать. С одной стороны, у нее была потребность побыть одной и спокойно подумать над тем, что произошло между нею и Джулианом. С другой стороны, напуганная его откровенностью, она хотела во что бы то ни стало поскорее уехать из этого дома и в то же время нет-нет да и ловила себя на мысли, что хочет увидеть его мощную стройную фигуру или услышать глубокий низкий голос.
В половине седьмого вернулись в дом, шумно, наперебой восхищаясь проведенным временем, так что побыть в одиночестве Сильвии так и не удалось.
Возвратившись домой, они обнаружили, что в кафе на редкость мало посетителей, и, отправившись на кухню, Сильвия нашла там Айви. Девушка выглядела совершенно больной.
— Господи, Айви, что случилось? — испуганно воскликнула Сильвия, с порога подскочив к ней.
Айви с трудом выдавила улыбку:
— Меня уже несколько раз так прихватывало, мисс Сильвия, только не так сильно. С посетителями худо-бедно управлялась — все время принимала имбирный порошок с горячей водой. Только вот несколько минут назад что-то меня совсем скрутило.
— Я, пожалуй, сгоняю за доктором, — предложил появившийся на пороге Гай.
Сильвия кивнула:
— А мы с Дафни пока уложим ее в постель.
Айви лишь благодарно кивнула, а успевшая примчаться Пэм пробасила:
— Я тоже знаю, чем помочь, — наполню горячей водой грелку.
— Вот и отлично, детка. А еще ты можешь посидеть с Айви, пока мы не вернемся.
С этими словами старшие сестры убежали наверх.
Через час прибыл доктор Роффли и после осмотра объявил, что налицо случай острого аппендицита, что больная нуждается в госпитализации и что завтра утром ее следует отвезти в больницу в Уитси, что по соседству с Грейт-Хиклинг.
— Ой, мисс, как все скверно вышло! — Айви жалобно и виновато смотрела на Сильвию. — И как вы теперь управитесь без меня?
Доктор поспешил успокоить ее:
— В наше время прооперировать аппендицит — сущий пустяк. Через месяц вернетесь целая и невредимая.
— Да кто же все это время будет стоять у плиты? — вопрошала Айви — Разве мисс Сильвия справится? Сварить яйцо или там сделать бутерброд — это они с мисс Дафни еще кое-как умеют.
— Глупости, Айви. Я уже многому научилась. Так что можешь не волноваться. — Сильвия говорила уверенно, и в этот момент ее действительно больше беспокоило здоровье Айви, нежели голодные посетители, число которых в последнее время возрастало. Что же до Джулиана, занимавшего ее мысли, то теперь он был отодвинут на задний план. Правда, иногда нет-нет, а Сильвии вспоминались его слова или виделся он сам, читающий ей стихи. И все же более всего ее сейчас волновала предстоящая операция. Даже обнаружив, что случайно привезла с собою домой тот злосчастный томик стихов, Сильвия не изменила своих мыслей. Единственное, о чем она позаботилась, это чтобы он не попался на глаза кому-нибудь из домашних, поэтому запрятала его под стопку носовых платков у себя в комоде и тут же о нем забыла.
Легла Сильвия поздно и моментально уснула, а на следующее утро, наспех позавтракав, они с Пэм повезли больную в Уитси, наняв в местном гараже машину и оставив Дафни и Гая обслуживать посетителей.
Убедившись, что Айви помещена в уютную палату и к ней приставлена миловидная сиделка, Сильвия успела вернуться к ленчу и очень скоро удостоверилась, что мрачные опасения девушки имели под собой веские основания. Приготовление пищи казалось ей делом нетрудным, но если ты не привык к этому занятию и вынужден то и дело заглядывать в рецепт, то все вместе отнимает ужасно много времени. Одним словом, Сильвия справлялась с трудом, и посетителям порой приходилось ждать.
