– Но почему? – Мать наклонилась и подняла белое платье. – Почему ты не выбрала того, кого любишь?
Кэсси устала. Ей надоело быть тактичной. Хватит с нее вежливых отговорок.
– Потому что я не хотела, чтобы все закончилось, как у вас с отцом.
– Ах, милая моя! – Мать обняла ее.
У Кэсси больше не было сил скрывать свое горе. Слезы заструились по ее щекам. Она понимала, что утешение, которое она получает в объятиях матери, не спасет ее от жестокой действительности. Нужно смотреть жизни в лицо, ведь она уже не ребенок. Кэсси попыталась улыбнуться сквозь слезы.
– Прости меня, мама. Я в расстроенных чувствах. Мне не хотелось напоминать тебе.
– Дорогая! – Мать обняла ее крепче. – Мы с твоим отцом поженились, полагая, что для брака достаточно быть хорошими друзьями. – Мать погладила Кэсси по спине. – Мы подходили друг другу. Постепенно я полюбила его... мы оба собирались преподавать, у нас были одинаковые взгляды и вкусы.
Кэсси отпрянула.
– Как у меня и Себастьяна?
Вот так ирония! Все годы она опасалась пойти по стопам своих родителей, боясь неудачного замужества. И вот, оказывается, она чуть было не повторила судьбу родителей.
– Ах, мама! Что я натворила! Я только что прогнала мужчину, которого по-настоящему люблю!
– Это не страшно, если ты действительно любишь его. – Глаза матери блеснули. – Ступай за ним, дорогая.
Кэсси бросилась к двери.
– Кэсси! – Голос матери остановил ее. – Ты могла бы сначала одеться.
Кэсси посмотрела на себя и не смогла удержаться от улыбки. Репортеры получили бы весьма пикантные снимки!
Она поспешно натянула джинсы и рубашку – одежду, в которой пришла в церковь. Тряхнув головой, она избавилась от затейливого сооружения, сотворенного парикмахером, и сняла жемчужные серьги. Теперь она готова встретить свою судьбу.
Мать повесила свадебное платье на плечики.
– Где фата, дорогая?
– Неважно! – Кэсси перекинула сумку через плечо. Теперь ее не застанут врасплох: кошелек всегда будет при ней. Она нашла его. В памяти смутно, как в тумане, всплыло, как они с Евой упаковывали подарки. Все было бы по-другому, если бы при ней оказался кошелек, если бы Мэт разбудил ее, если бы она отправилась домой до отплытия лайнера...
– Тебе еще понадобится фата, – мать слегка улыбнулась, – для следующего раза.
У Кэсси дрогнуло сердце. Быть может, ей не придется долго ждать. Быть может...
– Она в боковой комнате. – Кэсси открыла дверь и замерла. – Я не знаю, где его искать!
– Кто-нибудь должен знать.
И Кэсси знала кто. Человек, которого она никогда в жизни не захочет увидеть снова, человек, который стоял за всей интригой, – Себастьян Браунинг-Смит.
Ему следовало предвидеть все. Как он мог вообразить, что у них с Кэсси может быть общее будущее? Ведь он разбил ей жизнь.
Мэт выволок из шкафа сумку и швырнул ее на гостиничную кровать. По крайней мере, можно утешаться тем, что она не вышла замуж за Себастьяна, – единственный положительный результат из всего, что произошло в течение последнего часа.
Все остальное – настоящая трагедия. Что заставило его признаться Кэсси в своих чувствах в такое неподходящее время? Надо было подождать, пока она успокоится и поймет, какой трудный выбор ему предстояло сделать. Теперь такое время для них уже не наступит.
Мэт бросил бритвенный прибор в сумку и в последний раз оглядел комнату, чтобы убедиться, не оставил ли он что-нибудь. Нет, ничего. Больше ему здесь делать нечего.
Взяв сумку, он пошел к двери. Пора возвращаться на корабль и приниматься за работу. Только работа дает ощущение надежности.
Швейцар остановил для него такси.
Мэту не верилось, что одним махом он расстроил свадьбу и потерял Кэсси. Подобная мысль душила его.
Он открыл дверцу такси.
– В аэропорт.
Не было смысла оставаться здесь. Боль, увиденная им в глазах Кэсси, сказала ему больше, чем ее жестокие слова.
Она ясно объяснила свое отношение к нему. Ему нет места в ее жизни!
Кэсси столкнулась с Себастьяном у алтаря. Репортеры ушли, поэтому ему уже не нужно было изображать убитого горем жениха.
Она уперлась руками в бедра.
– Говори, где он остановился.
Себастьян недоуменно уставился на нее.
– Кто?
– Ты знаешь кто. Мэт Киган.
– Господи! Откуда же мне знать? – Он опустил глаза.
Кэсси прикусила нижнюю губу.
– Я выйду за дверь и не откажусь ответить на вопросы репортеров. Мне кажется, что я смогу поведать им много интересного. Бульварные газеты будут смаковать подробности.
Себастьян ошарашенно смотрел на нее. Воображение услужливо рисовало ему последствия ее слов.
– Все кончено, Кассандра. Оставь беднягу в покое, – проговорила Ева.
– Говори, Себастьян! – не обращая на нее внимания, настаивала Кэсси. Она читала по бледному лицу Себастьяна, как по книге. – Мне надо сказать ему пару теплых слов на прощанье.
Себастьян явно почувствовал облегчение.
– Кажется, он говорил о какой-то гостинице...
– Какой именно?
– «Миллениум». Ты ведь в порядке, да? Я знаю, какой для тебя удар, что ты не вышла за меня замуж, но...
– Прощай, Себастьян! Я очень надеюсь, что ты с избытком получишь все, чего заслуживаешь.
– Ну, спасибо, Кассандра! – Польщенный Себастьян ослепительно улыбнулся.
Кэсси скрестила пальцы на удачу. Она молилась, чтобы Себастьян получил по заслугам и даже больше.
Вцепившись пальцами в гостиничную стойку, Кэсси пыталась понять, что ей говорит портье. Мэт уехал. Чтобы успокоиться, она сделала глубокий вдох. Она не должна потерять его. Только не сейчас.
– Кто может знать, куда он поехал?
Портье пожал плечами.
– Возможно, швейцар.
Кэсси торопила таксиста. В окно машины она видела, как гигантский аэробус взмывает в воздух. Пытаясь успокоиться, она глубоко дышала. Только бы не опоздать!
Она понимала, что глупо метаться по Сиднею в поисках Мэта. Можно нанять частного сыщика, но он будет разыскивать Мэта несколько недель. Возможно, его телефон есть в справочнике. Но времени терять нельзя. К тому же если Мэт похож на нее, то он возвратится на лайнер и попытается забыться в работе.
Кэсси бросила таксисту деньги и устремилась в аэропорт. Зал для пассажиров, вылетающих международными рейсами, был полон.
В ушах у нее шумело, она задыхалась. Надежда улетучивалась. Слезы жгли ей глаза, когда она, поворачиваясь во все стороны, вглядывалась в толпы пассажиров. По мере того как она осознавала бесполезность своих поисков, боль сжимала ей сердце. Мэт улетел!
