– Да.
– Эти боли и недомогания достались мне тяжким трудом, и я ценю каждую из них, – тихо сказала Лена. – Не могу поверить, что я могла забыть, какой ты талантливый в этом деле. И какой чуткий.
Триг выглядел так, словно ему хотелось провалиться сквозь землю.
– Эй, – нежно успокоила она, – мне действительно жаль, что я не могу ничего такого вспомнить. Хотя должна была бы, потому что это нечто умопомрачительное. Я говорю это на случай, если у тебя все еще осталось сценическое волнение, и на случай, если оно связано с тем, что я не помню, как мы занимались любовью. Можешь мне поверить, ты делаешь это так, что ни одна женщина не захочет такое забыть.
Триг засмеялся резким смущенным смехом, который внезапно прервался, когда он что-то заметил в бухте.
– Это они? Это Джаред? – Триг сказал, что прошло уже девятнадцать месяцев с тех пор, как они видели Джареда в последний раз. В одно мгновение Лена вдруг ощутила острейшую необходимость увидеть брата. Узнать, что он жив.
– На триста метров левее того высокого судна, – пробормотал Триг. – Мощный шестиместный катер оранжевого цвета. Огромный.
Лена принялась внимательно осматривать акваторию в поисках катера, который описывал Триг, и вскоре заметила его.
– Ого! Он даже не пытается скрывать свое великолепие, верно?
– Только не говори, что ты хочешь такой же.
– Не могу себе такой позволить, – просто ответила она. И правда, перед ними, без сомнения, была игрушка миллиардера. – Там на одном сиденье ребенок.
Триг кивнул.
– Я не могу разглядеть лица.
– Да, – согласился он. И Лене вдруг так сильно захотелось, чтобы одно из них оказалось лицом Джареда, что сила этого желания поразила ее саму.
– Такое впечатление, что они направляются к дальним причалам. – Лена уже собралась бежать, но Триг, похоже, совсем не торопился. Взяв ее за руку, он повернул Лену лицом к себе и дождался, когда она полностью сосредоточилась на нем.
– Лена, ты дала мне слово, что хочешь только увидеть Джареда и дать ему возможность увидеть тебя. Ты обещала, что ни под каким видом не станешь ни во что ввязываться.
– Я не помню, что вообще что-то тебе обещала, – фыркнула она.
– Но, к счастью, я все помню.
– Мы можем хотя бы подойти чуть-чуть поближе?
– Да, но ты должна не подавать виду.
– Ясно! Пошли. Не заставляй меня наставить тебе синяков.
Она потащила Трига вперед, и он нехотя пошел. Катер приближался. Четверо мужчин, женщина и ребенок.
– Рулевой, – сказал Триг.
За рулем стоял Джаред, такой поджарый и загорелый, каким Лена никогда его не видела. Она споткнулась, и Тригу пришлось поддержать ее.
– Все нормально, – неуверенно произнесла она, потому что чувствовала себя совсем не нормально.
Судя по всему, Джаред вел катер к причалу, расположенному в самом дальнем конце пристани, где располагался пирс, отделенный от причала стальными воротами. Триг заставил Лену остановиться неподалеку, но так, чтобы они не высовывались из толпы туристов. Когда Джаред приблизился к берегу, она отвернулась в сторону крепости, и ее глаза внезапно наполнились слезами. Она не могла снова взглянуть на него.
Ей хотелось закричать на него, тряхнуть его хорошенько за то, что заставил их так волноваться. За то, что он так безвозвратно исчез. За то, что винил себя в том, что ее ранили.
Проклятье. У нее вдруг резко заболела голова.
– Лена? – хмуро спросил Триг.
– Все в порядке. Голова болит.
Каждой частичкой своего тела ей хотелось обернуться, чтобы впитать в себя образ Джареда. Да и катер стоил того, чтобы на него посмотреть. Большинство туристов с интересом разглядывали эту красивую быстроходную посудину. Она обернулась и тоже посмотрела. Мельком. Так, чтобы слезы не успели выкатиться. Не хватало еще, чтобы Джаред увидел, как она плачет.
– Что они делают?
– Причаливают.
– Кто сходит на берег?
– Женщина с ребенком. И два охранника.
– А Джаред?
– Нет.
– Он тебя видел? – Триг был наиболее вероятным объектом, который мог заметить Джаред. Рост невольно заставлял его выделяться из толпы.
– Да.
Лена повернулась, не обращая внимания на острую боль, пронзившую голову. Она разглядывала катер, старательно делая вид, что она под впечатлением. Впрочем, это не составляло труда. Под конец она бросила голодный взгляд на Джареда. Он снял солнечные очки и стал протирать их низом своей футболки. Он смотрел прямо на нее.
– Иди брось бутылку из-под воды вон в ту урну, – мрачно приказал Триг. – Ты хотела, чтобы Джаред видел, что ты ходишь. Вот и иди. Пусть он увидит тебя наверняка.
Верно. Очень верно. Лена выпрямилась и пошла по направлению к урне, стараясь идти как можно ровней, стараясь показать, что ей это не трудно. Ей хотелось крикнуть брату: «Я стою на ногах. Я хожу… болван». Она бросила в урну пустую бутылку и повернулась так, чтобы катер оказался в поле зрения. Джаред следил за ней, и его губы изогнулись в легкой улыбке: «Видишь? Я выполнила свою часть, – хотелось ей сказать. – Смотри, не убей себя, выполняя свою. Самое главное, чтобы ты вернулся домой. Бросай это дело… бросай эту…»
Месть.
Память дернула ее резким пронизывающим рывком. Какое отношение к мести имеет то, что здесь происходит?
Пассажиры Джареда как раз проходили мимо. Охранники с каменными лицами вяло посматривали вокруг. Женщина на ходу рылась в своей сумке. Маленький мальчик посмотрел на нее, улыбнулся и наклонился, чтобы завязать шнурок. Он не выглядел больным. Женщина остановилась и оглянулась назад, как будто почувствовала, что он отстал.
– Целик! – резко сказала она, одновременно подзывая и упрекая его.
Целик встал и торопливо пошел вперед, догоняя женщину. Он не оглядывался.
Никто из них не оглядывался назад.
Лена посмотрела на Джареда и второго мужчину, оставшегося в катере. Они отходили от причала, уплывали, и она почувствовала мгновенный укол сожаления. Ей хотелось, чтобы ее брат вернулся. Конечно, найти того, кто был виноват в том, что ее подстрелили, – это правильно, это хорошо, но только если это не будет стоить ему жизни и ему не придется скрываться под прикрытием годами.
– Пусть мир спасает кто-нибудь другой, – пробормотала Лена, и в тот момент ей стало ясно, что с разведкой покончено, даже если Джаред не последует ее примеру. Даже если Триг этого не сделает. С нее довольно.
Боль снова резанула ее. Лена остановилась, пошатнулась и приложила пальцы ко лбу. Перед глазами стало темнеть, поле зрения сузилось, как бывает при мигрени. Единственное, чего ей хотелось, – это броситься к Тригу и занять у него немного сил. Триг – ее лучший друг, человек, который любит ее.
