В коробочке лежал узкий изящный золотой браслет в черном бархатном футляре. Когда Ким оторвала глаза от украшения и подняла их на Оуэна, в ее взгляде была благодарность и одновременно упрек.
— Ну, зачем вы, мистер Ланг, не надо было, большое спасибо.
— Это Кэнди выбрала, — сказал он, — а кто я такой, чтобы с ней спорить?
Ким попыталась застегнуть браслет на запястье, но не смогла.
— Позвольте? — вызвался Оуэн. Он ловко застегнул браслет, и его пальцы нежно прикоснулись к ее руке.
— А разве ты его не поцелуешь? — удивилась Кэнди, тревожно глядя на них. — Как ты меня целуешь на ночь, Ким?
— А что, — Оуэн хитро прищурился, — по-моему, моя дочь тут права. — Он встал напротив девушки, и она тревожно посмотрела в его лицо, стараясь определить, шутит он или говорит серьезно. — Ну, давайте же, — он уже терял терпение, — сегодня ведь ваш день рождения, так что к черту условности.
Ким застенчиво приподняла голову, чтобы чмокнуть его в щеку, но он взял ее за подбородок и поцеловал в губы. Медленно, глядя ей прямо в глаза, он отпустил ее. Она отпрянула, задыхаясь.
Кэнди захлопала в ладоши. Она вся светилась радостью, очень довольная тем, что все так ловко устроила и добилась, чего хотела.
Спокойная гладь озера раскинулась посередине небольшой рощицы. Приближался полдень, и солнце часто, хотя и несколько застенчиво выглядывало из-за туч. Кусты ежевики источали сладкий запах, наполняя им весенний воздух.
Они пили чай под деревьями. Кэнди сидела между Ким и Оуэном и кормила птиц крошками, отщипывая их от своего сандвича. Попросив разрешения походить босиком по воде, скинула сандалии и побежала к озеру, встала у самого края воды, волны ласково плескались у ее ног.
Оуэн некоторое время смотрел на дочь, потом лег на спину и закрыл глаза рукой. Ким, сидевшая в двух шагах от него, последовала его примеру. Они лежали, слушая птичьи трели и жужжание насекомых, и молчали. Ким невольно пришли на ум строчки:
Потому что любимый спал рядом со мной,
Под одним покрывалом в прохладной ночи…
Она беспокойно пошевелилась, и он, уловив ее движение, повернул к ней голову:
— Простите, что навязал вам свое общество, мисс Пейтон, особенно в такой знаменательный день. Вы, наверное, хотели провести время в более приятной компании, да? Например, сходить на свидание с Марвином Уордом.
Она подавила желание ответить дерзостью на его язвительное замечание и вместо этого сказала:
— Я понимаю, что вы согласились устроить пикник, чтобы порадовать Кэнди, а вовсе не ради меня, мистер Ланг. Я тоже.
Он лежал неподвижно, с закрытыми глазами.
— Мистер Ланг?
Он нечленораздельно отозвался.
— Я думаю, мы оба понимаем, о чем мечтает Кэнди. — Ответа по-прежнему не было. — Мистер Ланг, ей нужна мать, настоящая мать, а не домработница, которая временно ее заменяет.
— Вы, часом, не предлагаете мне жениться на вас, мисс Пейтон? — Он не пошевелился, но его слова пронзили ее, как укус ядовитого насекомого.
— Вот вы всегда так, — голос ее звучал обиженно, — возвращаетесь к тому же, на то же место, как человек, заблудившийся в лесу и ходящий кругами. Что мне сделать, как мне убедить вас, что я не посягаю на вашу свободу? Я не собираюсь заводить семью в ближайшие несколько лет. У меня еще вся жизнь впереди, а может быть, и карьера… — Опомнившись, она в ужасе замолчала.
Но он ухватился за эти слова и резко повернулся:
— Карьера? Какая карьера?
Как ей теперь выкрутиться, чтобы у него не возникло подозрений?
— Ну… моя карьера домработницы.
Он разразился таким оглушительным хохотом, что вспугнул птичек, сидевших на ветвях дерева над ними.
— Да, вот уж карьера, ничего не скажешь! Стоит посвятить жизнь тому, чтобы быть на побегушках у раздражительных, вспыльчивых, невыносимых хозяев типа меня.
Она тихо ответила:
— Кэнди нужна мать, мистер Ланг. Вы обязаны дать ей ее. Вы не можете постоянно подсовывать ей суррогат — посторонних женщин, которым платите за то, чтобы они занимались с Кэнди. Вы можете купить за деньги их внимание, даже заботу, но никогда не купите любовь, настоящую любовь.
Он приподнялся на локте, его глаза беспокойно скользнули по Ким.
— Разве? Почему же?
Она поймала его взгляд.
— Вы специально делаете вид, что не понимаете меня, мистер Ланг. Я говорю о материнской любви…
Она отвернулась от него. Он задумался, вырывая пучки травы вокруг себя.
— А знаете, мисс Пейтон, я, пожалуй, прислушаюсь к вашему совету и найду мать для своей дочери.
Ким изо всех сил старалась скрыть свои эмоции. Она не позволит даже маленькой слезинке выдать ее истинные чувства!
— Хорошо, — выпалила она, — тогда вы сможете беспрепятственно уволить меня, и я больше не буду портить вам жизнь.
Он придвинулся ближе к ней:
— Вы же прекрасно знаете, что я не могу вас уволить!
Она посмотрела на него, неожиданно смутившись оттого, что он так близок к ней.
— Это… из-за Кэнди?
— Из-за… — И вдруг, безо всяких предисловий, он нагнул голову, прижался губами к губам Ким и схватил ее в объятия. Она была так ошеломлена, что не сопротивлялась его поцелуям, которые становились все горячее, даже ликовала в душе, но вдруг ее мозг пронзила мысль, от которой ей сделалось дурно. «Любовь можно купить» — так он сказал. Он решил испытать ее, посмотреть, как она будет реагировать на его ухаживания, чтобы подготовить почву для последующего завоевания. Возможно, когда они вернутся домой, он предложит ей…
Девушка стала с бешенством вырываться, и наконец, ей удалось освободиться от его рук, ее лицо стало пунцовым, волосы растрепались. Оуэн снова лег на спину и прикрыл глаза рукой. Он тяжело дышал, но в остальном не подавал виду, что возбужден или взволнован.
Ким вскочила на ноги и побежала. Побежала прочь от него к его дочери, которая смеялась, глядя, как утята на озере учатся летать, неуклюже пытаясь подняться в воздух с воды вслед за своей матерью.
В тот же вечер позвонил Марвин. К телефону подошел Оуэн и протянул ей трубку, его лицо было холодным и непроницаемым, как камень. Марвин хотел знать, не встретится ли она с ним завтра вечером. Ким решила, что отказывать не стоит — имеет же она право на небольшие развлечения хоть иногда?
Прежде чем идти спать, она еще раз поблагодарила Оуэна за его щедрый подарок.
— Не благодарите меня, — буркнул тот, не глядя на нее, — это идея Кэнди, а не моя.
На следующее утро за завтраком он, как обычно, молча спрятался за газетой. Пока Кэнди умывалась наверху, Ким осмелилась побеспокоить его, заглянув за газету.
