"Нравится, да? Покажи мне, что еще ты хочешь" – шептала хирург.
Брин смело взяла руку Алекс и переместила ее на свои серые трусики.
"Видимо пора" дразнили голубые глаза, когда как хирург в одну секунду самым быстрым движением на свете, избавила Брин от последней одежды.
В горле сразу все пересохло, когда Алекс увидела свою любимую в столь уязвимом виде. Будучи неготовой к подъему эмоций, хирург медлила.
"Лекс!" – Жалобным голосом протянула Брин. – "Я показала тебе то, чего я хочу! Пожалуйста не останавливайся!"
Алекс улыбалась когда ее ладонь, плавно спускающаяся по плоскому животу, остановилась на теплой влажности между ног любовницы.
"О, Лекс! Да… Туда!" – В одну секунду Брин поняла, что у Алекс много талантов. И руки ее талантливы особенно.
Алекс посасывала мягкую грудь, ее локоть выпрямлялся, а рука оказывалась ниже. Губы хирурга в это время то целовали шею Брин, то ласкали мочки ее ушей, то сливались с ее губами.
Брин ощущала себя так, будто вот-вот умрет. Ей самой хотелось касаться Алекс там, где ее касались в тот момент, но поступить столь опрометчиво Брин боялась, зная как это может быть воспринято хирургом.
И вот девушка почувствовала накал, который перерастал в состояние кипения в одной точке ее тела.
Лекс была фантастическим любовником, впрочем это было ожидаемо.
"Лекс" – мягко простонала девушка. – "Ты нужна мне… Хочу, чтобы ты…"
"Хочешь, чтобы я вошла внутрь?" – Она поцеловала ухо блондинки и затем подула в него.
"Да! Сейчас!"
Алекс осторожно ввела в девушку два пальца, которые начали равномерно двигаться, после этого добавила третий.
Хирург не переставала целовать грудь подруги. Хотя все это длилось недолго.
Брин вдруг стиснула темноволосую женщину в своих объятиях
"Ох… Ох… Ох… Лекс! Oу!" – Выдыхала девушка… Прижимая хирурга к себе еще сильнее, заставляя их обеих дрожать одной дрожью.
И наконец, волнение тела девушки прекратилось, мышцы обмякли, и она повисла на руках хирурга.
"О, Брин – все Окей?" – дразнила Алекс.
"Все будет Окей, если мы не будем вылезать из постели еще пару дней" – рассмеялась блондинка, пытаясь выровнять свое дыхание.
"Ты чудо! У меня тоже никогда не было ничего подобного". – В ясных зеленых глазах нарисовались слезы.
Алекс засияла в ответ: – "У меня все так же. А еще я такая радостная, что смогла доставить тебе удовольствие. Ты знаешь, что на этом сходятся воедино все мои чаяния… Чтобы ты была счастлива" – Она поцеловала Брин в нос, не выпуская при этом девушку из рук.
"Лекс, с тобой я очень счастлива, я так люблю тебя!" – Блондинка принялась целовать мягкие губы любовницы.
Алекс осторожно отстранилась. – "Я тебя тоже очень люблю… Но… Никогда не начинай того, чего ты не сможешь закончить".
Брин подарила Алекс еще один поцелуй. – "Ох… В мои планы входит happy end".
Брин прижалась к своему другу, осторожно поглаживая ее плечи. Ей очень хотелось успокоить всю внутреннюю боль Алекс.
"Все в порядке, милая моя" – шептала девушка. – "Мы можем попытаться в следующий раз"
Хирург глубоко вздохнула: – "Мне жаль, ты даже не можешь представить насколько".
"Даже и не думай извиняться… Я не ждала, что все сразу будет идеально. Внутри тебя еще много боли, с которой мы еще не имели дела. Но сама подумай, во всяком случае, были те чудесные моменты, за которые можно быть благодарной судьбе. Тебе так не кажется?"
Алекс уныло улыбнулась. – "Да. Без лишних слов, все было замечательно. Даже не могу представить, что если бы ты бесконечно любила меня, мое тело, насколько я бы стала счастливой".
И тут же улыбка Брин как будто сделала комнату светлее. Она была очень польщена – эта красивая, страстная женщина была влюблена в нее. Даже если учесть, что Алекс начинала паниковать, когда Брин брала на себя контроль их постельных похождений, они в любой момент менялись инициативами. И Брин отдавалась этому полностью, стараясь усилить удовольствие Алекс даже от просто касаний себя. Да, хирург руководила ситуацией, но лишь чтобы испытать неимоверный по силе оргазм; но ведь после этого все продолжилось лишь для того, чтобы доставить огромное счастье блондинке, счастье, которое повторялось в ее теле не менее трех раз. Брин задыхалась от нежности, она уже пристрастилась к своему новому наркотику – нескончаемому обаянию ее любовницы.
"Лекс, я хотела тебе кое-что сказать". – Девушка целовала темный затылок хирурга, обнимая ее сзади.
"Моя мама и папа сгорают от нетерпения, они хотят встретить ту самую Лекси Морган, которая теперь стала взрослой, стала таким знаменитым хирургом".
Алекс посмеивалась. – "Они помнят меня?"
"Ты шутишь? Они до сих пор думают, что ты святая. Когда они видели, как ты ведешь себя со мной, когда я болела, они полюбили тебя. Мама сказала, что она должна сердечно встретить тебя в нашем доме".
"Я бы тоже этого хотела" – с грустью подумала Алекс, но произнесла лишь одну фразу: – "Они знают о нас?"
Брин покраснела. – "Они все узнают сегодня вечером!" – Миниатюрная блондинка захихикала.
"Они знают, что мы увиделись, И кроме того, они всегда знали о моих предпочтениях. Думаю, они очень обрадуются, узнав, что я с тобой. Мама всегда думала, что у нас с тобой некая духовная связь".
"Я бы очень хотела вспомнить все то, что у нас было в детстве" – Алекс посмотрела на Брин печальными голубыми глазами.
"Ты вспомнишь… Просто дай нам время. Мы пройдем через все препятствия судьбы… Вместе". – Брин нежно сжала ладони Алекс в своих руках.
"Я люблю тебя, Брин". – Прошептала Алекс немного дрожащим голосом.
"А я так сильно люблю тебя, Алекс". – Девушки сошлись в объятиях, в тот момент, когда на небе взошло солнце.
***
"Я приеду сразу после завтрака с Мамой". – Блондинка дочистила зубы. Натянув на себя зеленую рубашку, джинсы и, наконец, черные ботинки, она смотрела, как одевалась Алекс, собираясь на работу.
Хирург надела черные штаны и белую шелковую рубашку, не особо церемонясь с деталями. Ведь она всегда презирала процесс выбора одежды и все с ним связанное. – "Я ненавижу эти туфли" – пожаловалась девушка, пытаясь в спешке натянуть их на себя.
Брин улыбалась, продолжая расчесываться перед зеркалом.
"А что у тебя с туфлями за негативные отношения?… Что-то случилось?"
Алекс думала минуту.
"Очевидно, Я начала ненавидеть свои туфли с раннего детства. Оливия вечно надевала на меня такое, думая, что я ее маленькая кукла, ненавижу. На моих ногах были просто все цвета радуги". – Хирург рассмеялась.
