– Ни малейшего! – подтвердила Рената, вскинув голову, и в ушах ее заплясали сверкающие бриллианты.
– У одних женщин он есть, у других – нет, – примирительно продолжал Алекс.
– Безусловно, мы совсем разные, – подтвердила Рената, снова бросив на Пиппу взгляд, полный снисходительного презрения.
– Очевидно, – продолжал Алекс, – Пиппе было с кого брать пример: должно быть, вы, Пиппа, выросли в благополучной семье, ваша мать с удовольствием готовила, вела хозяйство, воспитывала детей – словом, занималась домашними делами, которые современные женщины считают пустой тратой времени.
– И вы тоже думаете, что это пустая трата времени? – сухо поинтересовалась Пиппа.
– Отчего же, если вам это нравится, – обезоруживающе улыбнулся Алекс. – Но мать Ренаты была всецело поглощена карьерой, а дочь оставляла на попечение няни, – ничего удивительного, что Рената выросла такой же.
– Пиппа – сирота, – резко вмешался Рэндал. – Она росла, не зная матери, в приютах и приемных семьях. Так что ей не с кого было брать пример.
Странно было слышать, что Рэндал защищает ее; его вмешательство тронуло и обрадовало Пиппу. Может быть, он понимает ее лучше, чем ей кажется?
Во взгляде Алекса блеснуло сострадание.
– Должно быть, нелегко вам пришлось. Готов поспорить, теперь вы больше всего на свете мечтаете иметь семью.
– Вы правы, – тихо ответила Пиппа, чувствуя на себе пристальный взгляд Рэндала.
– Что ж, – протянула Рената, – теперь понятно, почему вы с такой готовностью взяли на себя заботу о Джонни! Хотите получить готовую семью!
Явился официант, избавив Пиппу от необходимости отвечать, – да оно и к лучшему. Внутри у нее все горело, она готова была вцепиться Ренате в волосы. После неловкой паузы Рэндал вновь начал разговор: он расспрашивал Алекса о его спортивных победах. Пиппа молчала, радуясь, что избавлена от необходимости поддерживать беседу.
Рената не оставляла бывшего мужа в покое: она постоянно вмешивалась в разговор, доверительно склонялась к Рэндалу, призывно хлопая накладными ресницами, и пальцы ее с алыми ногтями как бы невзначай скользили по его рукаву.
Намерения ее были совершенно прозрачны; чего не могла понять Пиппа – это взглядов, которыми Рэндал встречал ее атаки. Лицо его было совершенно непроницаемо: порой ей казалось, что бывшая жена его раздражает, порой – что он по-прежнему очарован ею и едва сдерживает чувственное влечение.
Да и может ли быть иначе? Ведь Рената – просто воплощение сексапильности. Способен ли хоть один мужчина перед ней устоять?
– А вы, Пиппа, любите спорт? – спросил Алекс, и все повернулись к ней.
– Люблю, но только издали. С удовольствием смотрю по телевизору теннисные турниры, но сама спортом не занимаюсь. У меня никогда не было на это времени – приходилось много работать. И в гольф я никогда не играла и, боюсь, даже не видела, как это делается.
– Джонни что-то говорил насчет верховой прогулки, – заметила Рената. – Вы поедете с ним?
– Я – да, а Пиппа, скорее всего, нет, – ответил Рэндал.
– У меня нет подходящего костюма, – сухо объяснила Пиппа, ежась под презрительной усмешкой Ренаты.
Они уже пили кофе, когда оркестр заиграл танцевальную мелодию. Несколько пар поднялись из-за столов. Поднялась и Рената и протянула руку Рэндалу:
– Потанцуем?
Поколебавшись, он принял приглашение. Содрогаясь от ревности, Пиппа следила, как Рэндал и его бывшая жена кружатся в вальсе, как он обнимает ее за талию, как согласно и гармонично движутся их тела.
– А вы, Пиппа, не хотите потанцевать? – вежливо спросил Алекс.
Она покачала головой, улыбкой смягчая свой отказ.
– Простите, я слишком устала.
В этот миг к столику подошел официант и, склонившись к ней, тихо сказал:
– Мадам, для вас сообщение. От мальчика – кажется, он чем-то расстроен.
Пиппа вскочила на ноги, радуясь возможности уйти.
– Благодарю вас, я немедленно иду к нему. – Она улыбнулась Алексу. – Пожалуйста, извинитесь за меня перед Ренатой и Рэндалом. Рада была с вами познакомиться. Спокойной ночи.
Едва войдя в номер, она услышала из спальни детский плач и поспешила туда. Джонни лежал, уткнувшись лицом в подушку, и худенькое тело его содрогалось от рыданий. Пиппа села на кровать и обняла его.
– Джонни, милый, что случилось?
– Мне приснился страшный сон, – всхлипывая, ответил он.
Пиппа повернула мальчика лицом к себе. Лицо его раскраснелось, глаза опухли от слез. Пиппа смочила водой носовой платок и вытерла Джонни лицо, затем принесла ему из холодильника апельсиновый сок, откинула со лба спутанные волосы и села рядом, глядя, как он пьет.
– Хочешь рассказать, что тебе приснилось?
– За мной кто-то гнался. Не знаю кто – там было темно. Но он был огромный... и очень страшный...
– Ненавижу такие сны, – проговорила Пиппа.
Мальчик прижался к ней:
– Тебе тоже снятся кошмары?
– Милый, кошмары время от времени снятся всем, и детям, и взрослым. И это самое страшное – когда не знаешь, кто или что тебя преследует.
Джонни допил апельсиновый сок и зевнул. Глаза у него закрывались. Пиппа взяла у него из рук пустой стакан.
– Закрывай глазки и спи, – проговорила она, укрывая его одеялом. – Я буду здесь, рядом; если тебе снова приснится что-то страшное, позови меня – и я приду.
Джонни мгновенно провалился в сон. Пиппа долго сидела у его постели, вглядываясь в лицо мальчика. Что ему снится? – спрашивала она себя. Что за чудовища тревожат его сон?
Убедившись, что мальчик крепко спит, Пиппа на цыпочках вышла из комнаты. Ночник у кровати она оставила зажженным, чтобы Джонни не испугался, если снова проснется.
Вернувшись к себе, Пиппа разделась, умылась, накинула ночную рубашку и халат, расчесала волосы и прилегла с книгой на кушетке в гостиной. Оставаться в спальне она не хотела, опасаясь, что не услышит, если Джонни ее позовет.
Скоро книга выпала из ее рук, и усталая Пиппа заснула глубоким сном без сновидений.
Проснувшись как от толчка, она увидела, что Рэндал сидит рядом и нежно гладит ее по щеке.
– Привет, – сонно пробормотала она, отстраняя его руку. – Алекс объяснил, почему я ушла? Джонни приснился кошмар, но теперь он снова спокойно спит.
– Знаю. Я только что к нему заглядывал. Спит, как младенец. Спасибо, что позаботилась о нем.
– Не за что. – Под его проницательным взглядом Пиппа вдруг остро ощутила, что ноги у нее голые, рубашка полупрозрачная и шелк плотно облегает грудь. – Что ж, теперь, когда ты здесь, я могу идти спать.
Она хотела соскользнуть с кушетки, но Рэндал преградил ей путь.
– Не надо, Рэндал! – простонала Пиппа, когда он склонил голову.
