Олег нежно гладит мою щеку, сдувая одинокие пряди волос, упавшие на лицо. Я хмурюсь, не желая просыпаться. В его объятиях так тепло и уютно. Пожалуй, моё самоё любимое место на Земле - на груди Олега. Слышать стук его сердца, ощущать дыхание на своей коже. Мечтать о большем? Нет. Я не смею. Я уже счастлива, как только может быть счастливым человек.
– Маша. Машка. Машенька. Просыпайся, моя маленькая, – Олег склоняется надо мной, шепча низким голосом.
– Одесса?
– Она самая.
– Можно я ещё немножко посплю?
– Дома поспишь, – Олег помогает мне подняться, а затем - поправить мою одежду.
– Значит, эту ночь мы будем спать отдельно?
– Ты предлагаешь мне постелить на коврике? – Олег широко улыбается, заправляя за моё ухо прядь волос.
– Снова шутишь? Я не хочу домой, Олег. Я не хочу с тобой расставаться.
– Так мы и не расстаёмся, крошка. С сегодняшнего дня у нас общий дом. И, когда я говорил, что ты поспишь дома, то имел в виду коттедж в Таирово.
– Правда? – Я заметно оживляюсь и радуюсь точно, как ребёнок, обвивая Сокола за шею и целуя в щеку.
Моя радость сменятся тревогой, стоит только вспомнить об отце. Я отодвигаюсь от Олега и утыкаюсь в окно, смотря на жизнь ночной столицы Южной Пальмиры.
– Ну, что ещё случилось? Что за смена настроения? Красный день календаря? – Олег подсаживается ко мне, легко толкая в плечо.
– Нет. Календарь здесь не при чем. Я вспомнила об отце. Он же не в курсе наших отношений, а в свете последних событий я совсем забыла об этом.
– Машка, всё будет хорошо. Верь мне. Твой отец, конечно же, врежет мне пару раз, но ты не парься. Мы все равно не оставили ему выбора. Он смирится рано или поздно.
– Рано или поздно? А, что, если он не захочет меня знать?
– Как это? Не захочет?
– Ну, вот так. Откажется от меня. Вычеркнет из своей жизни. Я не переживу этого, Олег. На самом деле я очень сильно люблю папу. Жаль, что это поняла только сегодня.
Олег грустно вздыхает, обнимая меня. Я кладу голову на его плечо и тоже начинаю грустно вздыхать. Как же все сложно!
– Машка, не думай об этом. Просто не думай. Твой батя, хоть и вспыльчивый, но отходчивый. Я знаю его с самого детства, понимаешь? Он сперва парит горячку, а потом расхлебывает кашу, которую заварил.
– Угу, – соглашаюсь я. – Постой. Ты говоришь, что знаешь папу с самого детства? Тогда почему мы с тобой встретились только в этом году? Почему я никогда не видела тебя раньше, Олег?
– Наши пути разошлись, Машуль, восемнадцать лет назад. Вот только пару лет, как мы возобновили общение.
– Получается, вы снова стали друзьями, когда папа вернулся в Одессу?
– Можно сказать и так, – соглашается Олег. – Я предложил твоему отцу наладить отношения, когда мы случайно с ним встретились в Киеве три года назад.
– Постой. То есть, это из-за тебя папа катался в Одессу, когда говорил нам с мамой, что открывает новый бизнес?
– Похоже, что да.
– Я в шоке, – я зарываюсь лицом в ладонях и стараюсь сдерживать слёзы, которые просятся наружу.
– Что с тобой, крошка?
– Если бы папа не вернулся в Одессу, то никогда не встретил Маю и не ушел от нас с мамой, понимаешь? Получается, ты изменил мне судьбу, Олег. Если бы не Мая, мама была б жива до сих пор.
Я уже не сдерживаю свои эмоции и тихо рыдаю, позволяя Олегу обнимать меня за плечи и прижимать к своей груди. Сокол шепчет мне что-то на ухо, но я его не слышу. Я застряла в своих воспоминаниях о прошлой жизни и полностью увязла в другом временном пространстве. Мама. Моя любимая мамочка.
– Я надеюсь, ты не винишь меня в смерти мамы? – Тихо произносит Олег, когда я более-менее прихожу в себя.
– Нет. Я виню только Маю. Она виновата.
– Машка, мы поговорим с тобой в другой раз на эту тему, но я хочу, чтобы ты понимала, нельзя винить кого-то в чужой смерти, если этот человек не имел отношение к убийству.
– Не имел? Да мама повесилась из-за неё.
– Машуль, девочка моя. Ты сейчас говоришь на эмоциях. Они пройдут. Ты повзрослеешь и поменяешь своё мнение на этот счёт. Не думай сейчас об этом.
– Я не хочу об этом думать. Ты прав. Знаешь, Олег. Мне кажется, что наша с тобой встреча - это судьба. Мы посланы друг другу свыше, чтобы показать всему миру силу любви.
– Философствуешь? – Я согласно киваю головой, и мы ещё какое-то время рассуждаем с Олегом на подобные темы.
С ним интересно говорить. Слушать его. Понимать. Он не похож на мужчин, с которыми я встречалась раньше. Олег - другой. Он чувствует меня не только, как женщину, он ощущает меня душой.
– Верь мне. Все будет хорошо, – Олег сжимает мою руку, вселяя уверенность, когда мы переступаем за ворота моего дома.
Мы держимся за руки, направляясь к коттеджу. Охранник приветствует кивком головы, а на пороге нас встречает домработница Раиса. Она не выказывает никаких эмоций, бросая взгляд на переплетённые наши с Олегом руки, и предлагает поужинать.
– Мария Константиновна, это, конечно же, не моё дело. Но я не советую Вам сейчас общаться с отцом, – Раиса поддается вперёд и продолжает говорить тихим голосом.
– Сегодня в доме был очень сильный скандал. Ваш отец и Мая кричали друг на друга так громко, что грел уши весь Фонтан. А сейчас Константин Владимирович утоляет свои эмоции в стакане.
– Где он? – Вмешивается в наш диалог Олег.
– В своём кабинете.
Мы поднимаемся по лестнице на второй этаж. Олег тихо стучит, но дверь никто не открывает. Сокол тянется за ручку и проходит во внутрь, я - за ним. На полу сидит отец, обложившись бутылками. В комнате нестерпимо разит алкоголем.
– По какому поводу попойка? – Ухмыляется Олег, поднимая с пола бутылку и разглядывая её содержимое. – Ну, надо же. Финляндия. Без закуски?
– Отвали, – отзывается папа.
Я порываюсь вперёд и опускаюсь на колени рядом с отцом. Обхватываю его лицо двумя ладонями, призывая посмотреть на меня.
– Папочка, что случилось?
– О, мышка! Вернулась, моя девочка! – Отец обнимает меня за плечи, и я падаю ему на грудь.
– Только ты, моя хорошая, по-настоящему любишь меня. Только ты со мной не из-за денег, – причитает отец.
– Папа, что случилось?
– Эта сука, – ругается Зверь, заметно кривясь. – Переспала с моим охранником. Тварь. Она наставляла мне рога в моём же доме! Думала, я ничего не узнаю? А я, что зря камеры понапихал по всему дому?
Я глотаю ком в горле, вспоминая разговор с Олегом и Максом. Получается, Олег всё-таки помог мне и скомпрометировал мачеху, а Макс не врал, когда говорил, что слышал разговор отца на счёт того, что тот решил установить в доме камеры видеонаблюдения.
– Мышка, я так тебя люблю. Ты - моё единственное счастье. Моя девочка. – Папа крепко обнимает меня, едва не наваливаясь всем весом.
Я бросаю взгляд на Олега и почти не дышу, когда Сокол говорит:
– Маша, иди в свою комнату и собери вещи. Сегодня не будет разговора с отцом. Думаю, по морде я получу-таки завтра.
38 Глава_Маша
– В этом доме никого больше нет. Только ты и я, – я недоверчиво осматриваюсь по сторонам, сомневаясь в том, что Олег говорит правду.
Сердце колотится, как сумасшедшее. Я до сих пор помню обдолбанного Макса. Помню, как Олег поливал его голову из лейки в ванной комнате, пытаясь привести в чувства. А ещё помню, как разозлился на мои вопросы любимый мужчина и впечатал кулак в стену, когда у него закончились для меня слова.
