Она вспомнила о недавнем замечании Вайолетт, жаловавшейся, что в Карлайле нет приличной фотостудии. Когда бостонская подруга попросила Сьюзен стать ее партнером, она сочла это в известной степени дружеской услугой. Обязанности Сьюзен сводились главным образом к делопроизводству и бухгалтерии.
Что ж, вполне разумно. Если она решит открыть в Карлайле собственную портретную студию, то сможет выбрать удобное для нее расписание и держать Родерика при себе. Почти все нужное оборудование у нее имеется. Единственное, что ей требуется, так это помещение для офиса. Желательно с квартирой наверху. Как у Марка…
При мысли основать собственную фирму Сьюзен охватило возбуждение, но оно быстро сменилось печалью при мысли о необходимости уехать и расстаться с Марком и Кэрол, которых она успела полюбить.
Одно утешение: если она останется в Карлайле, то сможет продолжать поддерживать отношения с Кэрол и сдержит обещание, данное Марку.
Сьюзен в последний раз посмотрела на мирно спавшего ребенка и на цыпочках вышла из комнаты. Услышав негромкую музыку, она неторопливо направилась к источнику звука.
Дверь спальни Марка была открыта. Сьюзен заглянула в щель и увидела Кэрол, спавшую на отцовской кровати. При мысли о том, как сильно девочка будет переживать расставание с нею и Родериком, сердце Сьюзен сжалось от боли.
Именно об этом Марк предупреждал ее с самого начала. Так почему же он все-таки согласился на ее предложение, если у него были веские доводы против? Она ведь не спорила с ним, правда? Ответа на этот вопрос у Сьюзен не было, и она очень хотела его получить.
Кэрол и Родерик спят. Более удобного времени для разговора с Марком и расстановки всех точек над «i» нельзя и придумать. С чего начать? Увидит ли она облегчение на лице Марка, когда расскажет ему о своих планах?
— Марк… Нам нужно поговорить.
При звуке голоса Сьюзен у него гулко забилось сердце. Он сделал глубокий вдох и повернулся к ней лицом. Ее синие глаза были полны печали.
— О чем? — спросил он, хотя уже знал ответ. Увидев письмо от Авроры Хестингс, он сразу понял, что разговор со Сьюзен не за горами. Черт побери, она скажет ему, что уходит, а он ничего не сможет с этим поделать.
— Я не слишком хорошо представляю себе, с чего начать, — нервно сказала Сьюзен, ухватилась за спинку стула и тяжело оперлась на нее. — Мы с Родериком… обязаны тебе очень многим. Сказать, что я тебе благодарна, значит, не сказать ничего… — Сью встретила его взгляд, но выражение серых глаз Марка было совершенно непроницаемым.
Он засунул большие пальцы в карманы джинсов и застыл как статуя, высеченная из мрамора. Сьюзен откашлялась и начала сначала.
— Гм… Ничто не остается неизменным. Иногда принятые решения оказываются неправильными. Возникают новые возможности и… — Сьюзен осеклась. Она понимала, что городит чушь.
Марк продолжал смотреть на нее. Его лицо напоминало ледяную маску.
Ее уверенность в себе уменьшалась на глазах. Сьюзен молча напомнила себе, что делает лишь то, о чем он мечтает, но не решается попросить. Дает ему свободу. Возможность искать женщину, которую он сможет полюбить.
— Значит, ты все-таки решилась, — сказал Марк. В его голосе звучала покорность судьбе.
— Да. Я думаю, что для меня это идеальный выход, — с облегчением ответила Сьюзен.
Слава тебе Господи, он наконец заговорил.
— Я понимаю. Перед тобой открываются широкие возможности, — кивнул Марк.
— Пожалуй, — согласилась Сьюзен. — Учитывая, что в городе нет ни одной… — Тут она снова остановилась. Торопясь начать беседу, она почему-то решила, что Марк знает о ее идее открыть фотостудию. Но откуда он мог знать это, если ее саму осенило лишь пять минут назад?
— Только дурак мог бы отвергнуть такое предложение, — пробормотал Марк.
Сьюзен свела брови.
— Подожди минутку. Я думаю, тут какое-то недоразумение. О каких возможностях ты говоришь? О каком предложении?
Марк прищурился.
— Конечно, о заманчивом предложении работать в журнале твоей подруги.
— Ага… Вот теперь ясно. Ты прочитал письмо Авроры, — сказала она, поняв, что случилось. — И решил, что я собираюсь ответить согласием.
— А разве нет? — с вызовом спросил Марк.
Сьюзен посмотрела ему в глаза и на сей раз заметила в них какое-то странное чувство. Может быть, сожаление? Впрочем, это продолжалось всего лишь одно мгновение.
— С чего ты это взял? — пролепетала она, ошеломленная собственной догадкой.
— Ты сама сказала, что для тебя это идеальный выход. О чем еще могла идти речь? — возразил он.
— Я говорила не о предложении Авроры, а о том, чтобы открыть в городе студию фотопортрета, — объяснила Сьюзен, говоря с ним как с несмышленышем.
— Что?
— Мать принесла на праздник мою камеру. Я несколько раз сфотографировала Родерика, а потом Вайолетт сказала, что если бы в городе была приличная фотостудия, она отвела бы туда Грейс и Лукаса и заказала бы их профессионально сделанные портреты. Это навело меня на мысль, — объяснила Сьюзен.
— Ты хочешь открыть студию фотопортрета здесь, в Карлайле? — спросил Марк.
— Да. Что ты об этом думаешь? — спросила Сьюзен, внезапно поняв, что ей очень важно получить его одобрение.
— По-моему, отличная мысль, — сказал он. — Значит, ты останешься в городе? — спросил Марк, и Сьюзен поняла, что ей не почудилось. В его голосе действительно звучало неимоверное облегчение.
— А разве я хоть слово сказала об отъезде? — пожала плечами она.
— А разве не об этом ты хотела поговорить со мной? — спросил Марк. — Теперь, когда Макдермоттов можно не принимать в расчет, у нас не осталось никаких причин продолжать этот… фиктивный брак.
Слова Марка вонзились в ее сердце как нож. Какое-то мгновение Сьюзен надеялась, что он не хочет ее отъезда. Неужели она ошиблась? Она пристально всмотрелась в смуглое лицо Марка, пытаясь отыскать в нем хоть что-нибудь, что позволило бы ей догадаться о его чувствах.
— Ты хочешь, чтобы я уехала? — повторила она назойливо звучавший в мозгу вопрос. Пусть скажет хоть слово… Хоть слово! Ну пожалуйста!
— Мои желания здесь ни при чем, — проворчал Марк.
У Сьюзен снова появилась надежда. Это добавило ей смелости. Сердце ее отчаянно заколотилось.
Когда в то утро в больнице Марк целовал ее, Сьюзен ощущала его страсть, чувствовала его желание и нисколько не сомневалась, что он хочет ее так же, как и она его.
А затем она вспомнила слова, которые Марк пробормотал в тот вечер, когда услышал ее просьбу. Тогда Сьюзен сказала, что восемь лет назад он правильно поступил, прогнав ее. А он буркнул в ответ: «Не думай, что это мне легко далось». Но Сьюзен, поглощенная жарким спором о фиктивном браке, совершенно забыла эту короткую реплику.
