Молли быстро открыла глаза. Это был не сон!
— Алекс, — прошептала она, совершенно ошеломленная.
Он немедленно освободил ее, но не отодвинулся, и, что более существенно, сама она не попыталась отодвинуться от него.
Не сразу Молли сообразила, что лежит в королевской постели в замке Отель. Последние красные угольки тепло светились в камине, а за открытым окном сияла полная луна. Неуверенно осмотрев все вокруг, начиная с лица Алекса и заканчивая окружающей обстановкой, она ощутила, как события прошедшего дня тяжелой лавиной обрушились на нее, и содрогнулась.
— Шш, все в порядке, — проговорил Алекс, прижимая ее к себе и нежно баюкая, словно ребенка.
— Я думала, что умру, — дрожащим голосом призналась Молли. — Тот человек собирался меня убить. Уэйн приказал…
— Это был полицейский, работавший под прикрытием. Он бы никогда не обидел тебя, — успокоил ее Алекс.
— Я знаю… он сказал мне. Но я так перепугалась…
— Не без причины, — мрачно промолвил Алекс, и, услышав осуждение в его голосе, Молли слегка отстранилась, чтобы посмотреть ему в лицо. — Если бы тобою занялся Уэйн или те двое… — Он помолчал, потом хмуро продолжил: — Как подумаю, что могло случиться, начинаю проклинать себя…
— Проклинать себя? — прервала его Молли. — Тебе не за что проклинать себя. Я…
— Есть за что… Я обязан был не пускать тебя в лагерь. Я так и собирался, но… но все пошло не так, и меня снедала ревность, потому что я решил, будто ты провела ночь с другим мужчиной… О, Боже, Молли, если бы что-то случилось с тобой… — Он застонал. Его руки дрожали, выдавая глубину чувств.
— Я думала, ты просто… просто использовал меня…
— Использовал? Тебя?
Молли прикусила губу, услышав в его голосе боль.
— Ну, мне показалось, все соответствует… — начала защищаться Молли и умолкла.
— Соответствует чему? — спокойно спросил ее Алекс.
— Все соответствует тому… Ну, ты знаешь, что я имею в виду. Твой титул, различия нашего происхождения. Ты титулованный, привилегированный, богатый…
— Да, я титулованный, — согласился Алекс. — Да, есть привилегии, но эти привилегий несут с собой ответственность и обязанности. Да, не буду отрицать, этим можно злоупотреблять, и кто-то, вероятно, злоупотребляет. Но только не я, Молли.
— Я знаю, знаю… знала всегда, но просто боялась. Ты не… Я не была готова полюбить, Алекс, — защищалась она. — Никого, но особенно такого человека, как ты.
— Так ты защищалась, упорно отводя мне роль прямо-таки театрального злодея?.. — иронично спросил он.
Молли опустила голову.
— Я была вынуждена. Все было слишком… слишком хорошо, чтобы оказаться правдой, и я испугалась, — честно призналась Молли.
— Испугалась чего? — ласково спросил Алекс.
— Испугалась любви к тебе, — проговорила Молли. — У меня все было спланировано — карьера, места, к которым стремилась, статьи, которые собиралась писать…
— А любить меня — значит отказаться от всего этого? — удивился Алекс.
— Любить тебя — значит желать быть с тобой, жить с тобой, родить твоих детей, быть вместе с ними, — тихо ответила Молли.
Как и почему она оказалась здесь, в постели с Алексом, что обещает будущее, что было в прошлом? — все сделалось внезапно мелким и несущественным, едва она взглянула в его глаза и прочитала в них желание.
— Я думала, мне просто снится, что я здесь с тобой, — неуверенно проговорила она. — Но это не сон, и я рада, потому что ни один сон не заменит реальность…
— Не заменит, — рассудительно согласился Алекс, наклоняясь над ней. — Ты хотя бы догадываешься, насколько сильно я люблю тебя? — прошептал он.
— Немного, — призналась Молли, нежно поглаживая пальцами его щеку.
— Нет, не просто немного, — сурово поправил ее Алекс, поймав ее руку и прижимаясь губами к ладони. Все ее тело затрепетало от восторга — того восторга, который возрос почти до высот сладостной муки, когда он начал целовать каждый ее пальчик. — Нет, не просто немного, — сурово повторил он, отпустив ее руку. — Я люблю тебя отчаянно, безмерно, бесконечно — люблю как жизнь и больше жизни. Люблю тебя больше, намного больше, чем всякие там титулы, привилегии и богатство, Молли. Люблю так сильно… Лорд вправе отказаться от собственного титула, — проговорил он совершенно серьезно.
Молли задохнулась от счастья, догадавшись, о чем он говорит.
— Ты готов отказаться от титула ради меня? — еле слышно спросила она, и ее глаза широко раскрылись.
— Я готов отказаться ради нас, — нежно поправил ее Алекс.
Молли изумленно посмотрела на него. Сама мысль о том, что ради любви к ней он готов отказаться не только от своего наследства и даже не только от права на родовой титул, но и от многовековой истории и привилегий, просто лишила ее дыхания. Алекс готов на такую жертву ради нее, ради любви к ней…
— Но что будет с домом, с поместьем… со всем? — неуверенно спросила она.
— У меня есть кузен — если точно, троюродный брат. Он старше меня и не женат, но ему, как следующему по порядку наследования, автоматически переходит все.
— Чем… чем он занимается? Где он сейчас? — Молли невольно окинула взглядом окружавшую их роскошь.
Здесь, в этой комнате, спала королева Елизавета, одна из самых знаменитых и могущественных правительниц, известных западному миру. Не деля ни с кем наследство и власть, она отказалась от своего права выйти замуж, родить собственных детей. Она поставила обязанности выше любви. Молли попыталась представить, каково быть такой женщиной. Какой унылой и холодной должна казаться эта постель, если лежать здесь в одиночестве, без любви.
— Он историк, — ответил Алекс и грустно добавил: — Уже пару лет он убеждает меня жениться и произвести потомство.
— Если он стар, то не сможет управлять поместьем, заботиться о благе людей, как заботишься ты, не так ли? — настороженно спросила Молли.
— Он может нанять людей, чтобы это делали за него, — сдержанно ответил Алекс.
— Пожалуй, но они не будут… — Молли прикусила губу. У них, возможно, не будет побуждений Алекса, его чувства ответственности — именно это она хотела сказать. Для них это будет просто работа, тогда как для Алекса — призвание, почти святая обязанность. Она вспомнила глаза людей, когда они говорили об Алексе, вспомнила их веру и доверие. — Я не могу просить тебя об этом, — торопливо проговорила она.
— Ты и не должна просить меня, — поправил ее Алекс. — Это мое решение. Любовь — улица с двухсторонним движением, Молли.
— Нет, это будет неправильно, — покачала головой Молли, прекрасно понимая, что права.
