В четверг машины заказаны на два двадцать, после работы времени оставалось только, чтобы заехать домой и переодеться.
— Успею, — сказала она. — Хорошо, что миссис Стивенсон согласилась поехать с Джун. На месте матери я чувствовала бы себя неловко.
Том ласково провел рукой по щеке любимой, приподнял лицо за подбородок и поцеловал. Но поцелуй уже не мог насытить Мэри, всем существом она жаждала новых и новых ласк. Улыбка Тома еще больше распалила ее.
— Спокойной ночи, зеленоглазая…
Просто чудо, если удастся уснуть, подумала Мэри. Еще хочется быть так же уверенной в его чувствах, как в своих собственных.
Все же Мэри смогла уснуть и с огромной неохотой раскрыла глаза, когда в семь часов прозвенел будильник. Джун, как всегда, еще спала, и Мэри перед уходом из дома ее не видела. Изменит ли сестра свои привычки в особняке Тэчеров? Трудно сказать. Мэри в этом сильно сомневалась. Разбудить сестренку перед школой всегда было трудным делом.
День прошел как обычно, в трудах и заботах. Вернувшись после работы, Мэри несказанно удивилась: Джун не только была дома, но даже накрыла на стол. Пусть сестра приготовила самую простую еду, но у Мэри потеплело на сердце.
— Я подумала, последний вечер надо провести с тобой, — запинаясь, сказала Джун. — У нас с Джоном уйма времени впереди. — Поколебалась, а потом неуверенно добавила: — Спасибо, что никому не сказала.
Мэри слегка пожала плечами.
— Мое сообщение не привело бы ни к чему хорошему. Слишком поздно. Больше всего меня беспокоит, как Тэчеры примут известие о выкидыше…
— Возможно, им не придется переживать. Мы больше не предохраняемся.
— Но беременность длится девять месяцев, — напомнила Мэри. — И вообще… Извини, мне кажется, с ребенком можно повременить.
— А, не знаю… Мы уже привыкли к этой мысли… — беззаботно сказала сестра. — Я тут посмотрела — везде продаются такие миленькие вещички для младенцев!
Мэри хотела возразить, но поняла, что бесполезно. В любом случае сестра будет делать все, что захочет. Так же как и Джон.
Приготовив все к завтрашней церемонии, Мэри решила лечь пораньше, но сон не шел. Если она потеряет Томаса, уйдет в монастырь, снова и снова повторяла Мэри, зная, что шутит только наполовину. Она тосковала, и мысль, что когда-либо будет принадлежать другому мужчине, вызывала омерзение.
Народу в церкви оказалось почему-то много. Пробираясь сквозь толпу, Мэри видела взгляды гостей, обращенные на ее бело-синий матросский костюм. Она встретилась глазами с Томасом, и он лукаво подмигнул, отчего у нее сразу прибавилось уверенности в себе. Она мигнула в ответ и вдруг заметила удивленный взгляд миссис Тэчер. Оливия пристально наблюдала за ними, но Мэри это не волновало.
Мужчины пришли в обычных костюмах, а не в смокингах, что было бы более уместно. Но этот брак не одобрялся никем из приглашенных, кроме самих виновников сомнительного торжества.
Но, несмотря на все, что натворили Джун и Джон, она всегда будет искренне любить и поддерживать их, решила Мэри, рассеянно прислушиваясь к звукам органа. Сначала надо убедить молодых во всем признаться после свадьбы, это будет воспринято менее болезненно, чем ложь о выкидыше.
Внезапный шум голосов возвестил о прибытии невесты. Джон поднялся — высокий, красивый, в костюме цвета маренго, надетом скорее в угоду родителям, чем собственному вкусу. Уже хороший знак.
Джун сияла от счастья. И приняв из рук сестры изящный букет роз, Мэри почувствовала, как к глазам подступают слезы. Через несколько минут она останется единственной, кто носит фамилию Оливер.
— Будь счастлива, любовь моя, — прошептала старшая сестра.
Церемония оказалась короткой. Когда жених с невестой в ризнице расписывались в книге, Томас подошел к Мэри. От его задумчивой улыбки у нее заколотилось сердце.
— Все кончено, можно ликовать, — сказал он. — Какие у тебя планы на вечер?
— Никаких, — просто ответила Мэри, и улыбка на лице Томаса стала шире.
— Считай, появились.
Мэри заметила, что Оливия по-прежнему наблюдает за ними, однако о ее чувствах по выражению лица миссис Тэчер было трудно сделать какие-либо выводы.
— Какое замечательное платье вы сшили для Джун, — заметила Оливия.
Мэри еще раз посмотрела на сестру — красивую, высокую, рядом с юным супругом. Волосы Джун уложены в замысловатую прическу, шею закрывал высокий воротник казакина, который плотно охватывал узкую талию и расходился, открывая зауженные внизу брюки. Да, Мэри знала, свадебный наряд сестры — ее лучшая работа.
— Джун хотелось чего-то оригинального, — скромно сказала Мэри.
— Просто поразительно, — совершенно искренне ответила Оливия. — У вас действительно талант и не следует зарывать его в землю.
Легко сказать, с оттенком горечи подумала Мэри, благодаря новую родственницу. Конечно, лучше всего закончить школу дизайнеров одежды, но сделать это можно, только продав магазин. Нет, она довольна тем, что имеет. Зачем искушать судьбу?
«Только члены семьи и близкие друзья»… Ничего себе! В особняке Тэчеров оказалось больше пятидесяти человек. Столы накрыты в большой красиво убранной столовой, а для тех, кто предпочитал закусывать на свежем воздухе, на террасу вынесли легкую плетеную мебель. Шампанское лилось рекой. Мэри взяла бокал из рук молодого человека, представившегося «родственником по женской линии», и тут рядом очутился Томас. Он легонько обнял Мэри за плечи.
— Пойдем, познакомлю тебя с бабушкой. Она жаждет с тобой поговорить.
Еще в церкви Мэри заметила прекрасно одетую пожилую женщину, в ясных, совсем молодых глазах которой светился острый ум. Но ей и в голову не пришло, что это мать Стива Тэчера.
— Вашей сестре и моему внуку следовало бы стыдиться своего поведения, — без обиняков заявила она, — но мне кажется, им ни капли не стыдно. Как вы себя чувствуете при мысли о том, что у них скоро будет ребенок?
Мэри закусила губу, проклиная Джун и Джона, поставивших ее в неловкое положение.
— Я далеко не в восторге, — сказала она самым спокойным тоном, какой могла изобразить. — Но не думаю, что мое мнение может что-то изменить.
— Считаете, из вашей сестры выйдет хорошая мать?
— А разве не каждая женщина становится ею, когда приходит время?
— Далеко не каждая. Я сама не слишком примерная мать, несмотря на то, что у нас всегда была прислуга, делавшая всю скучную и грязную работу.
— Возможно, причина именно в этом, — сказала Мэри, позволив себе слегка пошутить. — Безделье — мать пороков.
— Нонна, Мэри тоже всегда говорит, что думает, — бесстрастно вставил Томас. — Похоже, вы найдете общий язык.
