— Вот паразит.
— Да-а уж!
Столь резкое осуждение не понравилось Кейси.
— Нет! — Она так резко поставила чашку на стол, что кофе выплеснулся. — Он лишь делает то, что считает верным. Он просто не в силах переступить через разницу в возрасте, и мне бы не хотелось, чтобы вы…
— Ну-ну, потише, — мягко сказала ей Эми, — успокойся. Мы не хотели никого обидеть. Просто пытались выразить свою солидарность.
— Чисто по-дружески, — подтвердила Дженет. Кейси вздохнула — зря она взъелась на подруг.
— Ладно, извините. Похоже, из-за сегодняшней бессонницы, я стала слегка несдержанной. — Она не стала уточнять, что проплакала почти до рассвета.
— Извините за вторжение…
Эми и Дженет подняли глаза и увидели Блэйка. Кейси подскочила при звуке его голоса.
— Как ты нашел меня? — спросила она, слегка оправившись. — Все в порядке?
— Все прекрасно. — Он натянуто, через силу улыбнулся: — Оливия сказала, что ты здесь.
Молчание, воцарившееся за столиком, было настолько напряженным, что Кейси почувствовала легкий озноб и головокружение. Для чего он здесь? Что еще ему нужно?
— Блэйк, честное слово, у меня нет никакого настроения, вступать в новый спор.
— Я пришел вовсе не спорить. — Он произнес это так тихо, что она едва разобрала. — Напротив, я пришел согласиться с тобой. По всем статьям.
— Согласиться со мной по поводу чего? — Дженет и Эми затаили дыхание, и Кейси метнула быстрый взгляд в их сторону, потом снова посмотрела на Блэйка. — Давай выйдем куда-нибудь, где… не так людно.
Он отрицательно мотнул головой.
— Мне здесь вполне удобно. Я спокойно могу говорить в присутствии твоих подруг. А также, если понадобится, скажу об этом всем вокруг.
Кейси на секунду онемела. Охрипшим от волнения голосом она робко спросила:
— О чем именно ты хочешь сказать всем вокруг?
— О том, что ты права. Во всем.
— Я?
— Да, ты, — подтвердил он. — Ты была права, утверждая, что меня влечет к тебе. Правда и то, что мои чувства к тебе… — Вдруг он опустился на одно колено и взял ее руку в свои. — Я люблю тебя, Кейси. Я был полным кретином, что не желал себе в этом признаться.
Как давно она жаждала услышать от него эти слова, как много приложила к этому сил, но никогда не предполагала, что испытает при этом неподдельный страх. Это чувство пронеслось внутри, словно поток пылающей лавы, и она испугалась.
Кейси сидела, не смея пошевелиться, с широко раскрытыми глазами.
Что, если он произнес совсем не эти слова? Что, если ей лишь почудилось? Вдруг сейчас Эми и Дженет дотронутся до нее и развеют этот восхитительный сон?
Тихий стон сорвался с губ Блэйка.
— Милая, все, что я совершил, было неправильно. Надеюсь, ты сможешь простить меня. Я женился на тебе ради того, чтобы обуздать твой непокорный нрав, но прошу тебя, не говори, что этим я все испортил и ничего нельзя поправить.
Она сидела неподвижно. Наконец очень медленно, все еще не веря, она протянула руку и дотронулась до его лица. Ладонью ощутила тепло и мягкость его кожи. Большим пальцем провела по его верхней губе — да, это действительно Блэйк, реальный, из плоти и крови, а вовсе не призрак.
Убедившись, она, наконец, облизнула пересохшие губы и прошептала:
— Скажи еще раз.
Улыбка, озарившая его лицо, была исполнена нежности и понимания.
— Я люблю тебя, — повторил он с чувством, — и буду любить до конца своей жизни.
И все-таки страх не покидал ее. Кейси прикусила губу и нахмурилась.
— А как же разница в возрасте?
Он вгляделся в нее так пристально и напряженно, словно боялся, что она может сейчас выскользнуть из его рук и убежать.
— Всю ночь я не сомкнул глаз, размышляя об этом, — он легонько сжал ей пальцы, — пытался придумать, можно ли как-то уменьшить эту разницу. Ничего не вышло. — Он поднес ее руку к губам и нежно поцеловал. Его черные глаза были прикованы к ее лицу. — Но хоть убей, милая, я просто не представляю, как смогу дождаться старости, если тебя не будет рядом.
Сердце в ее груди изнемогало от нежности. Кажется, на другом конце стола послышался вздох зависти. Кейси таяла от восторга.
— О, Блэйк, как я люблю тебя!
Он крепко обнял ее и прижал к себе. Нежно поцеловал в губы, в подбородок, в ухо и дразняще прошептал:
— Возможно, мы совершаем огромную ошибку. Знаешь ли ты, что, когда мне будет семьдесят, тебе будет только пятьдесят шесть? Что скажут наши друзья?
Короткий смешок вырвался у Кейси, задорный, легкий и очень чувственный:
— Думаю, от зависти они забудут все слова.
