лет мне предложили финансирование при условии, что тренироваться я буду в Барселоне. У отца была пекарня в Толедо; он не мог все бросить, сорвать с места сестру. Поэтому я уехал и поселился в доме Хосе и его жены.
- Ты тогда потерял мать, да? Наверное, тебе тяжело было оставлять отца и сестру, а они скучали по тебе…
- Отец сам хотел, чтобы я уехал.
В голове у Карлоса зазвучал голос Родериго Сегарры: «Неужели ты хочешь, чтобы смерть твоей матери оказалась напрасной? Поезжай и стань чемпионом ради нее. Вот меньшее, что ты можешь сделать, чтобы почтить ее память». Но Карлос готов был отказаться от мечты, которая разрушила его семью. «Папа, я останусь и стану пекарем, чтобы потом возглавить пекарню, как хотел ты».
Подобная перспектива не на шутку испугала Родериго. «Мои надежды умерли вместе с твоей матерью, - с горечью сказал он. - Не хочу, чтобы ты здесь оставался».
Его слова оказали разрушительное действие на пятнадцатилетнего мальчишку. И двадцать лет спустя отторжение со стороны отца по-прежнему больно ранило сердце Карлоса.
- Хосе Видаль тренировал меня десять лет, - сказал он. - Тренер заменил мне отца, и я ему доверял. Я был уверен, что с его поддержкой стану величайшим теннисистом. К двадцати годам я стал третьим в международной классификации и уже завоевал четыре чемпионских титула. - Он отпил немного вина. - Конечно, слава и успех ударили мне в голову. - Он горько усмехнулся. - Я заключил контракты с несколькими крупными брендами спортивных товаров. Мне платили целое состояние за то, что я играл ракетками определенной марки или демонстрировал ту или иную спортивную одежду. У меня появились деньги, и вокруг меня вились красивые женщины. Тренировки отступили на второй план; мне захотелось красивой жизни. Но все изменилось, когда как-то ночью я, напившись, упал с лестницы. Я сломал плечо в трех местах, повредил мышцы и связки. Хирург сомневался в том, что я снова смогу выступать на соревнованиях.
Бетси изумленно посмотрела на него:
- Я и понятия не имела… Представляю, как ужасно ты себя чувствовал, понимая, что твоя карьера может прерваться!
Да, то время было не лучшим в его жизни. Карлос редко позволял себе вспоминать дни после травмы. Воспоминание о травме, как и другие тяжелые воспоминания, он вытеснил на задворки памяти и похоронил в глубинах своей души.
Он понятия не имел, почему сейчас откровенничает с Бетси.
- Хуже всего было то, как отреагировал мой тренер. Хосе пришел ко мне в больницу и сказал, что больше не будет меня тренировать. Он поговорил с врачами. Все думали, что я не сумею восстановиться и вернуться на прежний уровень. Хосе считал, что я не стану чемпионом и не смогу много зарабатывать, поэтому бросил меня ради другой восходящей звезды большого тенниса.
- Какой ужас!
Уловив сочувствие в голосе Бетси, Карлос поморщился. Ему не нужна ее жалость… а сочувствия он не заслужил.
- Такова жизнь, - мрачно сказал он. - Глядя вслед Хосе, который выходил из моей больничной палаты, я пообещал себе две вещи. Во-первых, я стану чемпионом без его помощи, а во-вторых, больше никогда никому не буду доверять.
Карлос посмотрел еще на один снимок. На нем были изображены он сам, его родители и сестра, которой тогда было всего десять лет. Последняя фотография всей семьи до того, как умерла мама. При мысли о ней на сердце у него стало тяжело.
Его мама очень любила бы Себастьяна и второго внука, Мигеля. Но ее жизнь резко оборвалась - из-за него.
Карлос стиснул зубы. Он не заслуживает семьи после того, как разрушил ту, в которой родился и вырос. Он не собирался иметь детей, но вмешалась судьба и подарила ему сына, которого он обожал. У него есть и жена, хотя он вовсе не хотел жениться. Он женился на Бетси, чтобы признать собственного сына, напомнил он себе. Но в глубине души понимал: это не единственная причина.
Он отодвинул мысли о прошлом, понимая, что Бетси сочувственно смотрит на него.
- Ты что-то говорила о сиесте, - проворчал он.
- Карлос… - Она подняла руку и безвольно уронила ее. - Ты сказал, что я чего-то не понимаю. Но как мне что-то понять или попытаться тебе помочь, если ты ничего мне не рассказываешь?
- Помочь мне?! - Он покачал головой. - Никакие разговоры мне не помогут. Ты ничего не сможешь поделать.
- А ты попробуй! - Она склонила голову набок.
Он вспомнил, как она защищала его перед отцом, и ему очень захотелось раскрыть мрачную тайну, разъедавшую его изнутри. Ему помешал стыд.
Молчание стало неловким. Наконец Бетси тихо вздохнула и встала.
- Перед тем как мы поедем в Пальму, мне нужно принять душ.
Карлос твердил себе, что не пойдет за ней. Но когда Бетси ушла в дом, ему показалось, что она унесла с собой солнечный свет.
Холод пронзил его до костей.
Нет, он не хочет ее… Что за нелепая мысль? И все же, сам не понимая как, он очутился в спальне и смотрел на серебристое бикини, которое она бросила на пол у двери ванной.
Карлос сбросил плавки и вошел в наполненную паром душевую кабину. Немного подождал, пока струи воды омоют роскошную фигуру Бетси, и зашел ей за спину. Обнял ее, захватил груди ладонями, прижал ее к себе. Ее ягодицы прижались к его паху.
- Когда мы вернемся в «Форталеса Агуила», тебя ждет сюрприз, - прошептал он ей на ухо.
- Какой? - Бетси извернулась и встала к нему лицом.
- Если я скажу сейчас, сюрприза не получится.
Карлос резко втянул в себя воздух, когда она опустилась перед ним на колени. Вода заливала ей лицо и волосы. Она посмотрела на него снизу вверх, и ее улыбка, словно солнечный луч, развеяла мрак в его сердце.
- А я попробую тебя убедить, - тихо сказала Бетси.
Потом она взяла его мужское естество в рот, и его пронзила дрожь.
В голове у него снова зазвучал сигнал тревоги. Выдержка для Карлоса означала все, а потерю самообладания он считал недостатком, о котором даже думать не стоило. Целых двадцать лет он ничему не позволял затронуть себя до глубины души.
Он уверял себя, что Бетси небезразлична ему лишь постольку, поскольку она - мать его сына. Страсть, которую они разделяют, - лишь приятное дополнение к их браку. Он не сомневался, что со
