Проглотив жгучие слезы, Линда открыла глаза. Любит она его или нет, не имело никакого значения. Его больше не было!
— Приехали, — произнес Паоло, сворачивая на дорожку, ведущую к дому матери.
Прежде чем автомобиль остановился, дверь дома распахнулась, и на крыльцо высыпали братья Линды с женами и детьми. Открывая дверцу, Линда услышала:
— Добро пожаловать!
Хадсон рубил дрова и складывал поленья, пока руки не покрылись волдырями и не заломило плечи. Он вытер содранные ладони о лицо и осмотрел аккуратно сложенную поленницу. Даже если он останется здесь на целую зиму, этого запаса, пожалуй, хватит с лихвой.
Рей был рад приехать сюда. Хижина в горах, на севере штата Нью-Гэмпшир, была единственным местом, где он и его отец могли существовать в согласии, без лишних споров и ненужных пререканий. Точно это была святая земля. Жители округи общались с ним, как с сыном, потому что знали и уважали его отца. Хадсон не злоупотреблял их доверием, отбрасывая свои привычки всякий раз, когда приезжал сюда. Вот почему отец оставил ему эту землю и хижину, когда умер.
Хадсон последний раз ударил топором и, отложив его в сторону, опустился на толстое бревно, которое еще ждало своей очереди. Это место, во всяком случае до сих пор, поистине было для него убежищем, думал он, вдыхая полной грудью чистый горный воздух.
Проклятие!..
Линда… Где она сейчас? Как они с Викки справляются без него? Наверное, прекрасно, ответило его раздражение. Пока с ними дорогой дядя Паоло. Но что будет, когда братец уберется восвояси? Не может же он опекать их постоянно… Хотя он способен уговорить Линду переехать в Кливленд.
Хадсон надеялся, что, когда приедет сюда, боль успокоится, а расстояние притушит остроту потери. Но на деле уединение и окружающая красота дарили ему лишь время для размышлений. Он знал: если даже Линда останется в Кливленде, возросшее расстояние не повлияет на его чувство к ней.
— Итак, отец, — проговорил Рей, рассматривая голые ветки над головой, — со мной произошло именно то, что ты предсказывал.
Разве что ты не угадал насчет денег, подумал он. Никто не мог предположить, что его работы с металлом окажутся столь успешными. Но он остался одинок, как и предупреждал отец, предвидевший, что он не будет счастлив, хотя и уверен, будто это то, чего он хочет.
Когда Рей узнал о беременности Моники и столкнулся с ее родителями-святошами, отец советовал ему бороться за ребенка. Не бросать Монику, не отказываться от дочери, потому что потом он пожалеет об этом.
Рей вздрогнул, словно от удара, вспомнив, как Линда и Викки впервые появились в его жизни. Судьба даровала ему еще один шанс, он получил любовь из первых рук и… потерял ее. И сейчас он вдруг ясно понял: такого больше не будет в его жизни никогда.
Так что же ему делать? Поступить так, как он сказал Тимоти: загрузить фургон и гнать по дороге, нигде не задерживаясь? Но ведь единственное место, где он хотел бы находиться, был Монтгомери.
Он оглянулся на хижину, которую строил вместе с отцом, и постарался вообразить, что сказал бы ему сейчас отец. Ответ пришел быстрый и убедительный.
Ему не изменить прошлое, потерянное много лет назад. Его заверили, что дочь счастлива и живет в прочной хорошей семье. Если он попробует сейчас войти в ее жизнь, то это будет продиктовано собственными эгоистическими побуждениями и навряд ли окажется хорошо для нее. Может быть, когда-нибудь, когда она станет старше… Но Линда и Викки… Они одиноки так же, как и он. И они нуждаются в нем сейчас, еще можно что-то сделать для них.
Рывком вскочив, Рей поднялся на крыльцо, сбросил бутсы на коврик и вошел в дом. Через мгновение он уже набирал номер Тимоти.
Решение бороться было принято.
— Линда, это тебя, — позвала мать.
Линда отложила в сторону наполовину очищенную картофелину и, на ходу вытирая руки, направилась в гостиную к телефону.
— Слушаю…
— Линда?
Она с удивлением узнала голос Юджина.
— Что случилось?
Юджин ответил не сразу. Казалось, он подыскивал слова.
— Ты сядь, мне нужно сказать тебе что-то очень важное.
Сердце Линды забилось в панике. Дочь была здесь, рядом, с семьей все в порядке. Она беспомощно огляделась и придвинула к себе стул.
— Хадсон? — еле выговорила она. — С ним что-нибудь случилось?
— Нет, — ответил Юджин, затем заставил себя сказать: — Это касается Фрэнка.
— Его убили, Паоло, — тихо закончила Линда.
Она и Паоло сидели в темноте на застекленной террасе, выходившей в заснеженный двор. Прошло несколько часов со звонка Юджина, и добрая половина жителей Кливленда уже знала новость от семьи и друзей. Но Линда все еще пыталась осмыслить то, что случилось тогда.
— Я никогда не верил, что Фрэнк мог покончить с собой, — заметил Паоло.
— Я тоже, — кивнула она.
Линда никогда не могла поверить, что Фрэнк мог преднамеренно оставить их с Викки. Но официальное заключение гласило: самоубийство. Это повлекло за собой множество расспросов о ее муже, об их совместной жизни. Ее тогда осуждали… А Юджина как ближайшего друга ее мужа даже временно отстранили от работы.
— И что же произошло сейчас? — спросил Паоло.
— Юджин рассказал, что все выяснилось в ходе другого процесса. Парень, который состоял в той группе, что недавно попыталась напасть на Юджина, признался на суде, в надежде избежать высшей меры. Оказалось, что Фрэнк был внедрен в эту группу, чтобы раскрыть их преступления, но они вычислили его. А потом под страхом смерти заставили сделать магнитофонную запись, ту самую, где он признается, что участвовал в делах банды. Они убили его и инсценировали самоубийство.
— И что ты думаешь по этому поводу?
— Об убийстве Фрэнка? — Линда смотрела в темное окно на первые снежинки начинавшейся метели и глубоко дышала, как будто холодный воздух мог успокоить горечь в душе. Теперь оба они, и Фрэнк, и она сама, очищены от подозрений, как и Юджин. — Теперь все знают то, во что я всегда верила: Фрэнк не был плохим.
Они долго молчали. Потом Линда, взглянув на старшего брата, спросила:
— Так ты теперь согласен, что я хорошо разбираюсь в людях? Да или нет?
— Или нет, — ответил Паоло, усмехнувшись.
Мысли Линды обратились к дочери. Как все случившееся отразится на ней? Она осталась без отца, но это не значит, что она должна расти не защищенной и без любви.
— Что ты ответишь, если я скажу тебе, что подумываю об уходе из полиции? — поинтересовалась она небрежным тоном, просто чтобы увидеть его реакцию.
— Я всеми руками за. Знаю, тебе всегда хотелось чего-то стоящего, но никогда не понимал, почему надо рисковать жизнью ради этого.
