— Мне только аллигатора не хватало… — Она сделала все, чтобы смягчить резкость отказа, с трудом сохраняя ясность мысли. Ей так хотелось встать, обойти стол, сесть к мужчине на колени и медленно и страстно поцеловать его чувственные губы, которым позавидовала бы любая супермодель. Господи, кто бы знал, как она хотела этого красавца, сидящего напротив! При виде него у Кристины начинали трястись руки и сводило живот. Это было чистейшее безумие, с которым она ничего не могла поделать.
— Ну хорошо, а если мы купим ферму? Как ты относишься к перспективе заняться разведением крупного и не очень рогатого скота? Давай переберемся на мою историческую родину, а? Я займусь разведением лошадей и кого-нибудь еще, а ты будешь возиться с малышом. Что ты на это скажешь?
А чего я ерундой занимаюсь? — вдруг мелькнула в голове Кристины циничная мысль. Не все ли равно? Главное, убрать его из города на пару-тройку недель, спокойно сделать аборт, а дальше хоть трава не расти! Если Алан не убьет меня за это сразу, то можно будет через год-другой, выдержав соответствующую паузу, принять его предложение. И все будет благопристойно с точки зрения приличий. Даже стерва Картрайт не сможет ничего вякнуть. Мы же любим друг друга, и такая отсрочка ничего не значит. А ребенок… Если я не смогу снова забеременеть, возьмем малыша из какой-нибудь развивающейся страны. Вон, Джоли с Питтом набрали себе детей со всего мира — и ничего, счастливы…
Это подленькое соображение показалось в тот момент ей единственно правильным и, сделав поворот на сто восемьдесят градусов, она вдруг поинтересовалась:
— А что там у тебя с аллигаторами?
Развивавший в этот момент идею о том, что земля — это самое святое в жизни, Алан сбился с мысли и удивленно посмотрел на девушку, все внимание которой, казалось, было обращено на банан, который она чистила с потрясающим усердием.
— Это не у меня, а у ребят, с которыми я служил когда-то. Они изучают поведение этих зверюг, ловят их, когда те подбираются слишком близко к человеческому жилью, и выпускают в безопасном месте.
— А что предлагают тебе?
— Стать членом их команды. Парни обещали помочь с обустройством. Правда, они рассчитывали, что я появлюсь один. Но тебе они будут рады!
— Вот и отлично, — лучезарно улыбнулась коварная лгунья, поражающаяся собственному цинизму. — Поезжай, посмотри, что к чему, а потом вернешься и заберешь меня с собой.
Алан посмотрел на сменившую гнев на милость девушку с обоснованным подозрением. Уж очень это было не в ее характере — так резко менять принятое решение.
— Кристи! — В голосе мужчины радость смешалась с сомнением. — Ты действительно хочешь поехать со мной во Флориду?
— Разумеется! — Алкоголь сделал ее раскованной и беспринципной. — Я поеду с тобой, если ты, конечно, захочешь. Крокодилы так крокодилы. Хорошо хоть не динозавры или пиявки какие-нибудь.
— Аллигаторы, дорогая. Крокодилы водятся в Африке.
— Как скажешь, дорогой. Боюсь, правда, что они от этого не стали симпатичнее. Но если ты хочешь таскать их за хвост, я готова составить тебе компанию.
— Тогда прими от меня, пожалуйста, это кольцо. — Он снова потянулся за отвергнутым символом любви. — Мне будет спокойнее уезжать, если оно будет у тебя на пальце.
Она молча протянула ему через стол руку с кроваво-красным лаком на ухоженных ногтях, радуясь, что при свете свечей он не может разглядеть выражения ее глаз. Кристину сорвало с тормозов и несло потоком, которым она уже не могла управлять. Единственное, что слегка ее удивило, так это то, что всегда проницательный Алан не заметил ее гнусной игры. Неужели он так счастлив, что резко поглупел? Или не хочет замечать?
А Алан действительно был счастлив и отнес мелкие несообразности в ее поведении на счет торжественности момента. Достав кольцо, он медленно надел его на тонкий безымянный палец Кристины и, перевернув ее руку, нежно поцеловал мягкую ладонь.
— Я так мечтал об этом дне, дорогая, — произнес он мягко, с легкой хрипотцой от волнения в голосе. — Я полюбил тебя с первого взгляда, первой минуты… И сегодня люблю так же, как в тот далекий день. А после того, как узнал, что ты носишь нашего малыша…
Этого Кристина уже не могла выдержать. В конце концов, она формально приняла его предложение, и… Он так счастлив! Чего она боится? Что она здесь — никто не знает, случайно забеременеть уже не сможет, потому что и так уже в положении, ребенку тоже хуже не будет, а ей так хочется снова ощутить себя в его объятиях!
Словно под гипнозом, она встала из-за стола и, подойдя к мужчине, уселась к нему на колени, обвив руками крепкую шею.
— Я соскучилась по тебе, — прошептала она, склонившись к его лицу так близко, что его щеку защекотало ее дыхание. — Пойдем в спальню. Я так тебя хочу!
Алана не пришлось два раза просить об этом. Поднявшись из-за стола, он легко подхватил Кристину на руки и понес ее в темноту коридора. А она, обняв его за шею, осыпала поцелуями любимое лицо. Сегодня она может себе позволить все, потому что только что продала душу дьяволу, просто Алан еще не догадывается об этом.
Это была ночь сумасшедшей страсти, по сравнению с которой поблекло все, что было раньше. До рассвета они не выпускали друг друга из объятий, словно это была их последняя встреча. В их прикосновениях было все: нежность, боль, ласка и сила. Умирая и возрождаясь в руках своего возлюбленного, Кристина то рычала тигрицей, то мурлыкала довольной кошечкой, то стонала от раздиравшего ее тела желания.
Между ними не было запретных слов и ласк, и девушка открыла в себе такие сексуальные возможности, что смогла бы дать сто очков вперед самой опытной гетере.
Она отдавала ему себя всю, без остатка, и он шел ей навстречу, не позволяя себе ни минуты отдыха.
Только на рассвете они наконец разжали объятия и, расслабив сведенные напряжением мышцы, прильнули друг к другу, как нежные возлюбленные, а не как страстные любовники.
— Что с тобой, Кристи? — прошептал Алан, обнимая любимую. — Ты последние сутки сама на себя не похожа.
— Тс-с, помолчи дорогой… — Ее нежный пальчик прижался к его припухшим от поцелуев губам. — Я просто успела по тебе очень соскучиться, а впереди у нас снова разлука. Теперь у меня есть, что вспоминать, пока ты будешь во Флориде.
— Ты и правда хочешь, чтобы я туда поехал? — скосил он на нее глаза, не в силах повернуть голову.
— Конечно, дорогой. Только… Я не буду тебя провожать, хорошо? Не смогу смотреть, как ты уезжаешь… А сейчас поспи хоть немного.
Она тихонечко поцеловала его щеку и еще теснее прижалась к его горячему телу.
