— Отпусти ее! — Словно луч света, голос Кигана пробил окутавшую Рен тьму. — Она здесь ни при чем. Это только наше с тобой дело. Ты мне кое-что задолжал!
Он вернулся! Вернулся за ней! Она задергалась в руках Хеллера, пытаясь повернуться, чтобы увидеть любимого.
Киган стоял словно шериф из вестерна — воплощение закона и справедливости, высокий и решительный. На лице застыла ледяная усмешка.
— Ты слышал меня, Хеллер? Отпусти ее!
— А что ты сделаешь, мистер полицейский, плюнешь в меня?
Только теперь Рен заметила, что Киган безоружен. Что случилось с его «магнумом»? Сердце ее ушло в пятки. Они сейчас умрут. Оба.
— Осторожнее, Киган. У него пистолет! — закричала она.
Хеллер развернулся и навел пистолет на Кигана.
— Я закончу то, что начал восемнадцать месяцев назад, Уинслоу. Приготовься умереть.
— Нет! — закричала мысленно Рен. Ей уже не хватало воздуха, чтобы крикнуть это вслух. В последнюю секунду она резко толкнула Хеллера локтем под ребра и со всей силы ударила по ноге.
Хеллер завопил. Пистолет подпрыгнул в его руке, пуля полетела в воздух.
От неожиданности Рен прикусила губу. В ушах ее звенело, глаза застилали слезы. В ноздри бил запах пороха, во рту стоял привкус крови.
Все, что произошло дальше, случилось в мгновение ока. Коннор Хеллер подался назад. Киган рванулся вперед, сбивая убийцу с ног.
Удар выбил пистолет из руки Хеллера, и Киган поймал его на лету. Он опустился рядом с распростертым на земле Хеллером и упер дуло пистолета прямо ему под подбородок.
— Молись, ублюдок!
— Ты поймал свой шанс, Уинслоу. Так убей же меня, давай! — Хеллер зло посмотрел на него.
— Не делай этого! — закричала Рен. — Не доставляй ему такого облегчения.
Она смотрела, как на лице Кигана отражается борьба эмоций: злость, ненависть, презрение. Челюсти сведены, губы сжаты в упрямую линию.
— Ну же, — продолжал Хеллер, — я не могу вернуться в тюрьму.
— Если ты убьешь его, то станешь таким же, как он. Не надо поддаваться жажде мести, Киган. Пожалуйста. — Рен умоляюще сжала руки. — Не надо больше насилия.
Киган взвел курок.
Он убьет его, подумала Рен и отвернулась. Она вся сжалась в ожидании выстрела, которого так и не последовало.
— Вставай, — жестко сказал Киган. — Ну же, шевелись!
Он отвел Хеллера и посадил на заднее сиденье джипа Рен, предварительно крепко связав принесенной из сарая веревкой.
— Я замерзну, — заныл Хеллер.
— Если тебе повезет. — Презрительно посмотрев на него, Киган взял из угла старое одеяло и кинул на него.
Рен ждала, осторожно ощупывая прокушенную губу.
— У тебя все в порядке? — спросил он.
— Думаю, да. Я выбралась из дома прежде, чем начался пожар.
— Дай я тебя осмотрю.
Сердце Кигана сжималось при мысли, что Рен могла получить такие же ожоги, как он, и ей придется вынести такую же боль. Он нежно отвел ее волосы и с облегчением вздохнул.
— Шея слегка покраснела и волосы опалены, но ничего серьезного.
Он поцеловал ее в висок, и Рен спрятала голову у него на груди.
Она прильнула к нему, и они постояли, обнявшись, счастливые от ощущения близости друг друга. Наконец, холод заставил Кигана оторваться от Рен. Он протянул ей пистолет Хеллера.
— Не спускай с него глаз и держи на прицеле, а я пока схожу в дом, чтобы убедиться, что огонь везде потух. Потом мы поедем в полицию.
Киган немного нервничал, оставляя ее наедине с Хеллером, но тот был надежно связан, а Рен показала себя настоящим бойцом. Его наполнила гордость за свою любимую. Вот это женщина!
Обойдя дом, Киган с радостью убедился, что ущерб, причиненный огнем, не так уже велик. В холле еще тлели расстеленные на полу газеты, и он залил их ведром воды. Запах дыма постепенно выветривался, напоминая, что история могла бы иметь совсем другой конец. Кигану не хотелось думать о том, что могло произойти, появись он минутой позже. Закончив осмотр дома, он закрыл дверь, прихватив с собой пальто Рен, и поспешил к машине.
Даже при жизни Мэгги он был не из тех, кто легко выражает свои чувства, и сейчас, с Рен, он не знал, что ей сказать. Ему стало страшно: вдруг она не испытывает к нему глубоких чувств. Таких, какие испытывал он.
Они приехали в полицейский участок через полчаса. Два часа они заполняли заявления, показания и протоколы, связанные с арестом. По дороге домой оба молчали. Может быть, Рен больше не хочет его видеть? И винит его в том, что произошло?
Киган не жалел, что не убил Хеллера, что смог в последний момент побороть ненависть. Но он совсем не знал, куда пойдет отсюда. И будет ли в его новой жизни место Рен?
Киган свернул с дороги и заглушил двигатель. Над горизонтом поднималось солнце. Снег сверкал повсюду, превращая лес в зачарованное зим нее королевство.
— Ну и Рождество у нас с тобой выдалось, да?
— Я так тобой горжусь, — сказала Рен, и в ее голосе слышались с трудом сдерживаемые слезы.
Раньше, на дороге, когда он почувствовал ее зов, все было так ясно, так определенно. Но сейчас, глядя на Рен, Киган не был ни в чем уверен.
Ее щеки пылали румянцем, каштановые волосы в беспорядке рассыпались по плечам. На шее было пятно сажи. Нижняя губа распухла. И все-таки она была самой красивой женщиной из всех, кого он встречал в жизни.
— Ты просто фантастическая женщина. Черт возьми, дорогая, ты такая храбрая. Если бы ты не ударила Хеллера, мы оба уже были бы покойниками. — Он наклонился к ее сиденью и тронул рукой за подбородок.
По ее щеке скатилась слеза, но она тут же вы терла ее тыльной стороной ладони.
— Что случилось? — спросил он, встревожившись.
— Ничего.
— Но ты же плачешь. — Он почувствовал та кое стеснение в груди, что ему стало больно дышать.
— Это слезы радости.
— Ты счастлива? — Смущенный, Киган нахмурился.
— Ты не убил Хеллера.
— Нет.
— Почему? Ведь ты был бы прав. Он уничтожил твою семью, разбил твою жизнь.
— Я не смог.
— Почему?
— Из-за тебя.
— Из-за меня? — Она посмотрела прямо в глаза Кигану, и он почувствовал, как последний лед между ними тает. Он не мог больше ничего скрывать. Только не от нее.
— Ты научила меня доброте, Рен Мэттьюс. Ты напомнила мне, что такое быть человеком. Я уже забыл об этом. Я так увлекся преследованием Коннора Хеллера, что не заметил, как месть превратила меня в холодную, безжалостную машину. Мэгги не хотела бы для меня такой судьбы.
Рен кивнула. Он все еще любит свою жену. Да и как он мог забыть ее? Она так трагически погибла. Он никогда ее не забудет. Рен отстранилась и опустила глаза. Как она могла надеяться, что сможет заменить ему любимую жену, пусть даже умершую?
