Глава 24
Две полоски. Как только я увидела их, я не могла найти себе места. Волнение, страх, постоянные «а если». Бесконечные мысли раздирали меня на части.
Заура не было пару дней. Я не спрашивала о нем Алана, да и разве помогло бы мне это? Мне нужен был совет, помощь со стороны. Мне нужна была поддержка. Дружеские объятия и несколько успокаивающих слов. Но мне не к кому было обратиться. И я переживала все это внутри. В одиночку.
А сегодня он вернулся. Стоило только машине заехать во двор, уже спустя несколько минут он был в моей комнате. А я в его объятиях. С тех пор, как мы чуть не погибли на мосту, Зу изменился. Стал нежным, спокойным со мной. И я пользовалась этим затишьем. Позволяла его рукам греть себя, позволяла находиться в его объятиях и находить хотя бы там временное спокойствие.
Я знала, что должна буду рассказать ему о беременности. Но я боялась. Если он узнает о нем, посадит меня за тридевять замков. Но вот нужно ли это мне? Пойдет ли это на пользу ребенку?
В прошлую беременность я пережила страшное. На моих глазах убили отца, я узнала, что мой жених — убийца, а меня зовут также как и его погибшую сестру. Я бежала из города, я жила в страхе, не могла спать, потому что каждую минуту мне казалось, что он выскочит из темноты и схватит меня.
Когда я вспоминаю те дни, я понимаю, что у ребенка просто не было шансов. Что творилось тогда со мной — страшно даже думать. И больше такого я не хочу. Поэтому я взяла небольшой тайм аут. Я наблюдаю за ним, я думаю. И я буду делать так, чтобы не навредить ребенку. А уже Зу и я — это дело десятое.
Он пригласил меня на ужин в ресторан. Мне не хотелось никуда ехать, но в его глазах было столько тоски и желания побыть вместе, что я не смогла отказать.
Наряжаться не хотелось, я ограничилась скромным черным платьем по фигуре и белыми кожаными кедами. Из макияжа на мне была только тушь. Покрутившись у зеркала, я подумала, что на вечерние платья с недавних пор у меня аллергия. Как вспомню ту ночь в клубе — передергивает. И страшно от того, что я ведь спрыгнуть с моста… будучи беременной.
Поехали в ресторан мы с ним вдвоем. Алан предлагал свои услуги шафера, но за эти дни он жутко мне надоел. И я была рада, что Заур разделил мое желание.
— Можно я поведу? — спросила его, улыбнувшись.
Мы стояли у его Майбаха. Он обернулся ко мне, и в лучах заходящего солнца его глаза приобретали теплый шоколадный оттенок. Я засмотрелась, и не сразу услышала ответ. Только когда Зу засмеялся и подошел ко мне, я пришла в себя.
— Только скорость не превышай, — произнес с улыбкой, вкладывая в мои руки ключи.
Так непривычно было видеть его на пассажирском. И не только мне. Нужно было лицезреть лица охранников на пропускном пункте, когда я опустила стекло для того, чтобы Зу сказал им пару слов.
Стоило нам выехать на дорогу, я газанула так резко, что Зу откинуло на спинку сидения.
— Эй, полегче, — засмеялся он. В ответ я прибавила еще несколько десятков километров.
Меня отпускало. С каждым пройденным километром, со свистом ветра за окном, мне становилось легче. Я вдруг стала чувствовать себя живой. Мягкая кожа обивки руля приятно ощущалась на пальцах. В салоне пахло им и мной. Даже следа от Агаты не осталось.
Я не знаю, что с ней. Да и больше не спрашивала. Внезапно она перестала иметь значение.
Я чувствовала его взгляд всю дорогу. Он ласкал меня им, он был нежен и добр. И пусть Заур ничего мне не говорил, сейчас я чувствовала, что мы с ним вместе. Невидимая, но такая сильная связь. Она есть. И как бы мы ни старались, нам не убежать друг от друга. И хорошо нам, спокойно, только, когда мы рядом.
Зу включил радио и расслаблено устроился в кресле. Сейчас он доверял мне всецело. Себя доверял, нас. И эти мысли будоражили. Как мне хотелось сказать ему о беременности! Как хотелось поделиться, и знать, что все будет хорошо. Что будет, как у простых, у обычных людей — свадьба и бытовая жизнь. Будут мелкие ссоры, и большие радости. Будут жаркие примирения, и новые клятвы любви. Он сдержит их, а я, хоть и буду временами злиться, но в сложные моменты я буду точно знать, что Зу есть у меня. Его плечо, его поддержка, его верность. И наш ребенок станет желанным, станет самым дорогим, что у нас есть.
— Сами, на том повороте направо, — Зу делает тише музыку. Я смотрю в указанном им направлении.
— Там ведь промзона. Мы будем ужинать на заброшенном складе? — смеюсь, а когда поворачиваюсь к нему, понимаю, что он не шутит.
— Нужно заехать на пару минут, кое-что проверить. А потом в ресторан. Ты не против?
Не против ли я? В другой момент была бы против. Таскаться по заброшенным помещениям — не лучшее из занятий. Но сейчас мне так хорошо с ним. Так почему б и не заехать? Что может случиться?
Мы проезжаем еще минут десять по ровной дороге, а потом Зу командует мне заехать в небольшой спуск у высокого серого ангара. Он звонит кому-то по телефону, просит выйти.
— Посиди в машине? Я быстро.
Я киваю. Но когда Зу выходит и скрывается в дверях этого амбара, мне становится страшно. Здесь так темно, кажется, в любой момент из подворотни ко мне выйдут бандиты. В машине становится душно. Я глушу мотор и выхожу на улицу. Слышу голос Заура, знаю, что он неподалеку. И когда за моей спиной раздается какой-то шорох, срываюсь к нему. В тот самый ангар.
Зу стоит в небольшом помещении. Рядом с ним двое мужчин. Когда они замечают мое присутствие, то собеседники Заура вдруг замолкают, напряженно смотрят в мою сторону.
— Прости, Зу. Но мне страшно одной.
Он подзывает меня жестом.
— Все нормально, говори, — кивает мужчине, прижимая меня к себе.
— Сегодня всю партию привезли. Послезавтра на встречу поедем на газели. Думаю, не стоит брать иномарку или фуру, чтобы не привлекать внимания.
Заур несколько секунд обдумывает их слова, а затем дает добро.
— Хорошо, так и сделаем. Рахим прилетает завтра. Если все будет красиво, следующая партия поступит уже в этом месяце.
Мужчины переглядываются.
— Артур, ни на шаг от склада не отходите, ты все понял?
— Шеф, да о чем ты?! Нас тут десять парней, мы вооружены лучше, чем армейская рота. Пусть только сунется кто.
— Это хорошо, но вы тоже не теряйте бдительность. Под нас копают.
Зу берет меня за руку и тянет к машине. А я, так ничего и не поняв, просто следую за ним. Вооруженные мужчины, разговоры о сделке и о чем-то опасном. Мне становится страшно, но он останавливается у машины и берет пальцами мой подбородок.
— Сами, — улыбается, проводя пальцем по губам.
— Даже не думай, поняла?! Все в порядке, все так и должно быть.
Кривлюсь.
— Это так необходимо? Без этого никак?
Он отворачивается к ангару. Молчит. А потом притягивает к себе и целует.
— Поехали, я есть хочу.
* * *
Мы не одни в зале. Совсем не одни. Куча гостей за соседними столиками, музыканты на сцене и пары на танцполе. А он с меня глаз не сводит. Едва ли не с ложечки кормит, а я дико смущаюсь.
— Зу, ну хватит, я больше не могу, — вздыхаю, когда он заказывает третье пирожное на десерт.
А он молчит. На спинку стула откинулся и смотрит на меня своим наглючим взглядом.
— Алан говорил, ты не ела ничего эти дни.
— Алан все больше превращается в курочку-наседку.
Зу смеется, а меня злость берет.
— Ей богу, Заур, неужели для него не найдется более интересного задания, чем быть моей нянькой?
Он наклоняется ко мне, опираясь ладонями о стол.
— Алан единственный, кому я могу доверить тебя. Поэтому, да, ему не повезло быть курочкой наседкой, — на последних словах он срывается на смех.
Черт, это ведь надо так обидеть его! Теперь же скажет Алану как я его зову! Уверенна, что скажет!
— Может, поедем погуляем по набережной? Зу, сколько можно тут сидеть погода то какая…
Заур смотрит на часы, хмурится.
