— Вот, возьми. — Джеймс вынул из кармана бумажный носовой платок. — Я предвидел, что это нам пригодится, и прихватил с собой целую пачку.
Он нежно прижимал к своей груди ее голову, пока Алекс шмыгала носом, молчаливо благодаря его за поддержку. Ее прерывистые вздохи подсказали ему, что она успокаивается. Может, Алекс наконец поняла, что если человек позволяет себе проявить слабость, то это вовсе не означает его несостоятельности?
Джеймс следил, как Куинни оставила поле, и гордость переполняла его сердце. То, что она сделала сегодня, просто фантастика! Это поставило ее выше других ковбоев, которые годы провели в седле. Товарищи Куинни по команде были не менее замечательны, и Джеймс мечтал, чтобы она тренировалась с ними и дальше.
Он надеялся увидеть ее последующие победы — таково было тайное обещание, данное ими друг другу. Что бы она ни захотела, в чем бы ни нуждалась, у нее это будет. И впредь приемный отец собирался сделать для Куинни все, о чем она только могла мечтать.
Джеймс прижался щекой к голове Алекс и улыбнулся, надеясь убедить мать Куинни позволить ему воплотить эти мечты в жизнь.
Громко выражая одобрение, Алекс обняла Куинни. Она то прижимала дочь к себе, то отстранялась от нее, недоверчиво качая головой. Куинни повернулась к Джеймсу, состроив насмешливую гримасу, такую уморительную, что он не выдержал и рассмеялся.
— А вот меня, Алекс, ты почему-то никогда так не обнимаешь, — вздохнул Джеймс и протянул к ней руки.
Алекс с улыбкой отмахнулась от него и обняла Роупера.
— Спасибо, что помогли ей. — Сияя от радости, она снова подошла к дочери.
Та подняла руку:
— На сегодня хватит, ма. А то люди уже смотрят.
— О! — Алекс ограничилась скромным объятием. — Конечно. Итак, где ты намерена отпраздновать? Решай, тебе выбирать…
Возникла неловкая пауза.
Поймав взгляд Куинни, которая растерянно поглаживала Клэнси, Джеймс понял, о чем она думает.
«Давай, малышка, не тушуйся», — мысленно подбодрил он ее.
— Хм… конечно, мама… Но вообще-то я после того, как все закончится, собиралась пойти куда-нибудь с Роупером и Крисом. Я надеялась, что ты заберешь Клэнси, а мы с Роупером потом отвезем ее на ранчо к Джеймсу.
Джеймс затаил дыхание. Это был решающий момент. Он догадывался, какая выдержка потребуется Алекс, чтобы не отказать дочери в ее маленькой просьбе.
— А завтра мы могли бы все вместе закатиться куда-нибудь и провести шикарный вечер, — осторожно добавила Куинни. — Ради такого случая я и оделась бы соответствующе.
Джеймс сразу смекнул, что это хитроумная уловка. Если Куинни позволят провести сегодняшний вечер с Роупером и ее друзьями, то завтра она готова надеть выходное платье. Это больше, чем простая сделка. В этом Куинни похожа на него и готова провести всю жизнь в джинсах, если бы это было возможно.
— Хорошо, — наконец ответила Алекс и посмотрела на Джеймса, который молча отвел глаза. — Это вполне разумно. Кроме того, уже поздно и ты не успеешь переодеться.
Джеймс обрадовался, что Алекс пришла к верному решению.
— О’кей, — сказала она, и ее глаза вновь вспыхнули радостью. — Мы так и сделаем, устроим праздничный обед завтра. Это касается и тебя, Роупер. — Алекс крепко пожала руку юноши. — Но только не задерживайтесь сегодня слишком поздно, ладно?
Куинни успокоилась и улыбнулась. Она была поражена, услышав от Джеймса, что теперь Клэнси принадлежит ей, и долго трясла его руку. Теперь Куинни с энтузиазмом и особой гордостью приводила в порядок свою лошадь, прежде чем погрузить ее в трейлер. Девочка действительно заслужила право на счастье.
Джеймс, взяв руку Алекс, крепко сжал ее, и они направились к машине. Пусть знает, что хотя только что сказала «до свидания» дочери, она также говорит «здравствуй» другой, новой части своей собственной жизни.
И он сделает все, чтобы не обмануть ее надежды.
— Замечательные ребята, правда? — спросил Джеймс, лежа на софе в гостиной спустя пару часов после того, как они покинули «Сосновые холмы».
Клэнси доставили назад, и теперь она мирно паслась на выгоне, жуя люцерну, а трейлер вернулся на свое место за конюшней, где стояли прочие машины. Джеймс потянулся и, ощутив, как затекла спина, подумал, что становится староват и с трудом выдерживает такие продолжительные соревнования. Но тут же отогнал эту мысль. Что толку думать об этом? Как все-таки у него много общего с Куинни! Любовь к лошадям, можно сказать, у них в крови, и он не собирается пока отказываться от этого занятия.
Но вот если бы не его спина! Она доконает его…
— Я могу тебе чем-нибудь помочь? — спросила Алекс, подходя к нему. Она уже переоделась в длинный белый свитер и темные леггинсы, подчеркивающие красоту ее ног. Джеймс тихо застонал. Черт возьми, лучше бы Куинни была с ними! Он откинулся на подушки софы. — Кофе? Пиво? — предложила Алекс. — Если проголодался, то жаркое уже готово. Баранина с картофелем и овощами, о, там целая кастрюля!
— Нет, спасибо. — Он покачал головой. — Может, попозже.
Джеймс прикрыл глаза и глубоко вздохнул, когда Алекс наклонилась и начала массировать ему шею.
— Так странно было наблюдать, как Куинни уехала с Роупером. Я ведь и раньше часто видела их вместе на ранчо, но никогда не думала о них как о паре.
— У нее скоро день рождения? — спросил Джеймс, наслаждаясь прикосновениями рук Алекс к его больному месту. Он одобрительно кивнул, и ее руки скользнули под ворот рубашки. Она начала разминать его плечи.
— Ну да. В декабре. Подумать только, уже шестнадцать!
Алекс остановилась. Джеймс молчал, понимая, о чем она думает, затем приподнялся и, ухватив ее за руку, усадил рядом с собой. До Алекс наконец дошло, что Куинни стала взрослой, но одно дело — понять и совсем другое — смириться с этим.
— Я больше не нужна ей, — прерывисто вздохнула Алекс. — Во всяком случае, не так, как раньше.
Он услышал горечь в ее голосе.
— Нет, это не так. Поверь, Куинни нужна твоя дружба и поддержка не менее, чем материнская опека. И наверняка ей не раз захочется обсудить с тобой многое, прежде чем принять окончательное решение.
— Но она еще такая маленькая! — выдохнула Алекс.
Джеймс похлопал ее по плечу.
— Конечно, Лекси, для тебя она всегда останется ребенком, но ты хорошо воспитала ее, поэтому не сомневайся: Куинни сделает правильный выбор. — Он крепко сжал ее руку. — Я так гордился тобой сегодня! Не поднять шум, когда она объявила, что хочет пойти ужинать со своими приятелями! Отличный ход, Алекс.
— Это был один из самых тяжелых моментов в моей жизни, — призналась она. — Я чуть было не сказала «нет», но вовремя сообразила, что не имею на это права, поскольку уверена: с ней не случится ничего плохого. И что если я не позволю ей провести вечер в пиццерии в обществе друзей, то лишу Куинни чего-то радостного и хорошего.
