— Но…
— Да оглянись же вокруг! — нетерпеливо воскликнул Норман. — Неужели ты не видишь, с какой любовью продумывалась каждая деталь. Посмотри на эти незабудки на подушках. Я заказал эту вышивку самой умелой мастерице в Уиклоу. Сентиментальный дурак! Мне хотелось, чтобы тебя окружали символы верной любви. Я знаю, ты любишь полевые цветы. Букеты из них стоят в вазах и кувшинах там, в спальне, в заднем салоне. Надеюсь, они еще не потеряли своего аромата…
— В спальне? — Дженнифер испуганно покосилась на указанную Норманом дверь.
— Можешь отдохнуть там, если устанешь во время полета, — спокойно объяснил Норман. — Тебя там никто не потревожит.
При упоминании о спальне Дженни покраснела и поспешила переменить тему.
— Значит, незабудки и дикие цветы. А желтые цветы измены там, случайно, не расставлены? — спросила она с неловкой усмешкой.
— Надеюсь, нет. — Тень печали легла на лицо Нормана. — Я нашел тебя, Джейн. И не хочу, чтобы какие-то нелепые причины разъединили нас, — сказал он с болью в голосе. — Я отношусь к этому слишком серьезно, чтобы так легко капитулировать. И постараюсь сделать все, чтобы не потерять тебя.
Дженни не могла больше сопротивляться. Она видела, что он говорит искренне. Могут обмануть мимолетный взгляд или вскользь брошенное слово. Но, раскрывая душу, очень трудно предъявлять чувства, которых нет на самом деле. Она с трудом сдерживала слезы.
— Если ты действительно не хочешь потерять меня, — сказала она, немного успокоившись, — позаботься, пожалуйста, о том, чтобы для начала я не умерла с голода.
— Сию минуту! — восторженно крикнул он.
Вот сюда, пожалуйста. Давай я помогу. Обопрись на мою руку. Нет, ты не дойдешь, лучше я понесу тебя.
— О, Норман, — простонала она и со смехом стала отбиваться от его неистового натиска. — О…
Он не дал ей договорить. Он любит меня, счастливо подумала она, задыхаясь от настойчивого поцелуя.
Дженнифер закрыла глаза, отдавшись во власть его нежных рук. После всего, что мы выстрадали, я верю, он любит меня.
Это был их последний день на острове. Дженни вытянула загорелую руку и опустила ее в воду. Она тихонько покачивала большой гамак, следя за тем, как вода серебряными ручейками струится между пальцами.
— Завтра уезжаем, — вздохнула она.
— Х-мм.
Дженни улыбнулась. Солнце превратило кожу Нормана в темное золото. Он лежал рядом с ней, надвинув на лицо соломенную шляпу. Его рука создавала для Дженни уютное гнездышко, в котором она и пристроилась, опустив голову ему на плечо. Раскачивался гамак, теплая вода ласково щекотала ладонь, тяжелые листья пальмы колыхались над их головами.
— Я никогда не забуду этот берег. — Джейн, сощурившись, смотрела на вздымавшийся и опускавшийся горизонт.
— Х-мм.
Медленно и осторожно Дженни высвободила руки и ухватилась ими за ствол пальмы, к которой был прикреплен гамак. Изогнутые стволы двух кокосовых пальм дугами нависали над головой. Устроенный под ними гамак служил им любимым прибежищем после купания все время, пока они находились на острове. Пальмы росли на краю лагуны с кристально чистой изумрудной водой, отделенной от океана коралловым рифом.
Несколько минут назад Норман, наплававшись до изнеможения, забрался в гамак и лежал теперь, разморенный солнцем, не имея сил ни двигаться, ни думать, ни говорить.
С коварной улыбкой Дженни уперлась руками в ствол пальмы и вдруг резким сильным движением оттолкнула ногой край гамака.
— О-о-о-о-о! — Бронзовое горячее тело Нормана полетело в океан, и оглушительный всплеск оборвал его негодующие вопли. Через секунду, вздымая фонтаны брызг и отфыркиваясь, он снова появился над водой, отбросил со лба мокрые волосы и, делая короткие резкие гребки, поплыл к Дженни.
— Помогите! — взвизгнула она. Царапая в спешке ладони о кору дерева, она соскочила с гамака и с выражением притворного ужаса на лице помчалась по белому, накаленному солнцем песку, огибая попадавшиеся на пути пальмы и вспугивая мирно дремавших под ними пернатых обитателей острова. — Помогите! Спасите меня кто-нибудь!
— Негодница!
— О, помогите! — крикнула она, задыхаясь от быстрого бега, когда он нагнал ее и схватил за плечи.
— Негодница… — пробормотал он, прижимаясь к ней солеными губами. — Один ноль в твою пользу. Теперь моя очередь. — Он крепко взял ее за талию. — Стой так. Не двигайся. Ничего не делай.
— Да, Норман, — покорно согласилась Дженнифер. Счастливая улыбка осветила ее лицо. Торопливые поцелуи Нормана доставляли ей неимоверное удовольствие. Ни разу за все две недели на острове они не любили друг друга. Но теперь, нежась в его сильных объятиях, Дженни понимала, что добровольному воздержанию приходит конец. Она выгнулась и прижалась к нему всем телом, ощутив его ответную дрожь.
— Ты совсем другая, — мурлыкал Норман, целуя ее загорелое плечо.
— Что, более шоколадная? Или более горячая? — весело спросила Дженни.
— Спокойная, уверенная, — нежно сказал Норман. Дженни кокетливо прищурилась и встретилась взглядом с такими черными, такими сияющими и полными любви глазами, что у нее перехватило дыхание. — Как ты думаешь, почему это?
— Ты дал мне время, — спокойно объяснила она. — Ты имел такт и терпение, и я благодарна тебе за это. Ты не был настойчив и требователен, а только внимателен и ласков. Ты не проявлял недовольства, если я хотела побыть одна, ты уважал мою независимость, и у меня была возможность подумать обо всем вдали от тебя. Мне было это необходимо. Ты ждал, пока все в моей душе успокоится и встанет на свои места, хотя мог вместо этого постоянно искушать и соблазнять меня.
— Исправлял допущенные ошибки. Я и так чуть было не поплатился за свое нетерпение слишком дорого, — голос Нормана дрогнул. — Ты стоишь того, чтобы подождать.
— Даже в медовый месяц? — Дженни медленно водила пальцами по его плечам и спине. Ей было необычайно приятно чувствовать так близко от себя его большое сильное тело. Норман был прекрасен. Теперь Дженнифер не испытывала никакого страха перед близостью с ним. Она не сомневалась, что и сама — отдохнувшая, загоревшая, счастливая — прекрасна как никогда. И его завороженный взгляд подтверждал это.
— Я слышал, медовый месяц считается недействительным, если используется только как предлог для секса, — усмехнулся он. — После всех наших сомнений, опасений и недопонимания единственно верным было начать все сначала.
— Мне кажется, сомнения рассеялись, — прошептала Дженни.
Его рука соскользнула с ее плеча вниз, опустилась по позвоночнику до талии и задрожала, переместившись на бедро. Дыхание участилось.
