— Чувства еще не все. Есть другие причины. — Она горестно покачала головой. — Мы оба знаем, что я тебе не пара. Я говорила, что не хочу сгубить еще одного хорошего человека. Дэниел Пендлтон, клянусь, что я ни за что не испорчу тебе жизнь.
Дэниел ошарашено уставился на нее.
— О чем ты говоришь, черт побери?
Сара испустила протяжный вздох и вопреки голосу собственного сердца заставила себя применить другой способ. Собрав все силы, она приступила к последней исповеди.
— О'кей. Ты всегда стремился узнать мою тайну. Я рассказывала тебе о муже, но никогда не говорила о том, что заставило его отвернуться от меня, правда? Я никогда не говорила, что в восемнадцать лет стала любовницей женатого сенатора от штата Миннесота. — Она поймала его недоверчивый взгляд. — Да, Дэниел, так оно и было. И мне это нравилось. Нравилось внимание. Нравились дорогие подарки. Ему нравилось учить меня сексу. — Она остановилась и проглотила комок в горле. — А мне нравилось учиться.
Дэниел закрыл глаза и отвернулся. Сара почувствовала, что ее начинают презирать. Ей стало больно. Господи, такой боли она не испытывала ни разу в жизни. Но она знала, что это необходимо. Он должен знать. Дэниел слишком добропорядочен, чтобы не испытывать к ней отвращения.
— У сенатора была чудесная семья. Два сына и дочь. Его жена была больна, и когда он нуждался в женщине, то приходил ко мне. Но однажды пресса обнаружила это. — Сара опустила глаза, вспомнив о тогдашнем ужасе и боли. — Ты догадываешься, что он сделал?
Дэниел не ответил, и она подняла взгляд.
— Ну же, Дэниел! Попробуй догадаться.
— Не знаю, — тихо пробормотал он. — Бросил тебя?
О господи, если бы! Как ей хотелось, чтобы этот человек оказался в силах бросить ее.
— Он покончил с собой, и все знали почему. Каждый знал, что у него была любовница, и каждый знал мое имя. Жителям Теннеси наплевать на миннесотских политиков, и через несколько лет я начала думать, что все позади. Но это всегда со мной. Всегда. Даже там, где люди ничего не слышали обо мне, мужчины чувствуют это. И ты тоже.
Дэниел вздернул подбородок и пристально посмотрел на нее.
— Ты с самого начала знал, чего хочешь от меня. Ты хотел чувственной связи со знойной женщиной. Тебе была нужна любовница.
— Неправда! — гневно возразил он. — Я никогда не просил тебя стать моей любовницей.
— Не будем спорить о терминах. Дело не в этом. Я согласилась на твои условия, потому что тоже хотела тебя.
— Только сумасшедшая может думать, что достаточно одного желания… Я…
— Нет! — Сара взмахнула рукой. Надо было во что бы то ни стало заставить его замолчать. Если он раскроет ей свое сердце, все пропало. Она слишком долго мечтала об этом. — Не говори ничего. Думаешь, я поверю? У тебя были для этого десятки возможностей, почему же ты молчал?
Сара отвернулась и уставилась в лобовое стекло. Надо было справиться со слезами, от которых прерывался голос.
— Я хочу, чтобы ты отвез меня домой. Ты просил побыть с тобой в последний раз, и я согласилась. Я отдала тебе все… — Сару передернуло от фальши, прозвучавшей в ее голосе, и она бурно задышала. — Все, что могла. Если ты не отвезешь меня — клянусь, я уйду пешком.
— Сара…
Господи, заставь его замолчать. У меня больше нет сил.
— Отвези меня домой.
В три часа ночи до Дэниела дошло, что он так и не отвез Сару домой. Он все еще сидел в кабине грузовика, вспоминая ее лицо и вдыхая ее запах. Глаза у Сары были совершенно пустыми, словно она ушла в себя, пытаясь спрятаться от него, она была похожа на разбитый бокал. Сара с трудом выбралась из машины. Не глядя на него, она умудрилась прошептать:
— До свидания…
Дэниел остался один. Он был совершенно опустошен. Когда он наконец включил мотор и поехал домой, движения его были чисто машинальными. Тело действовало само по себе, но разум Пендлтона остался у озера, вместе с Сарой.
Он знал, что должен был рассказать ей обо всем, но красноречие не относилось к числу его достоинств. Дэниел был не мастер говорить о своих чувствах. А скорее всего, и не хотел признаваться, как много стала значить для него Сара. Обдумывая события последних недель, он понял, что был неправ. Почему он решил, что Сара, однажды впустив его в дом, не сможет прогнать его — даже тогда, когда он незваный ввалился к ней во время отпуска? Она привыкла слушаться и исполнять все его желания. Инициатива почти всегда исходила от него. Это подкрепило уверенность Сары в том, что он видит в ней только любовницу.
Заноза засела у него в мозгу. Может, Сара была права?
— Да нет же, черт побери, — громко выругался он. Если бы она позвала, он бросил бы все и пошел за ней на край света.
Он с силой ударил кулаком по «баранке». Во рту стояла горечь, внутри все болело. Нет, это была не пустяковая царапина. Чудовищная, невыносимая боль распарывала его тело и с каждой минутой становилась сильнее. Нет, тело было тут ни при чем. Это ныла его душа. Он не хотел расставаться с Сарой. Она дала ему что-то чрезвычайно важное, неуловимое, неописуемое — то, к чему он так жадно стремился с первой встречи. Она была такая… заботливая, такая… самоотверженная. Она отдавала ему все, ничего не требуя взамен. Разве она понимала, как дорога ему? Только рядом с ней он ощущал покой, которого не знал всю свою жизнь.
Он уронил голову на сжатые кулаки. Через два часа нужно вставать и идти на работу. Не за горами весна, дел выше головы. Но Дэниелу было не до того. Сара Кингстон пришла и взяла его сердце, а он не хотел забирать его обратно. Он хотел ее. Дэниел поднял голову и протяжно вздохнул. Жизнь ему выдалась не из легких, он многое перенес, но тяжелее всего было примириться с мыслью о том, что он не сможет ни поговорить с Сарой, ни прикоснуться к ней. Слишком многое осталось недосказанным, слишком о многом он предпочитал молчать. Теперь все зависит от того, сумеет ли он подыскать нужные слова. Он посвятит этому остаток ночи. Решение созрело, и оно было тверже стали.
Он понял, что завтра утром нанесет Саре визит, и на этот раз она выслушает его.
Сара перевернула мокрое полотенце и снова положила его на лоб. Первый приступ утренней тошноты застал ее врасплох. Пришлось позвонить Карли и предупредить, что она задерживается и постарается прийти к ланчу.
Ланч. Она скорчила гримасу. Похоже, ей никогда больше кусок в горло не полезет. Карли спросила про Дэниела, но Сара ответила ей весьма туманно. Однако он не выходил у нее из головы. Мысли о нем напоминали круги на воде, они волновали душу, ранили сердце и вызывали чувства, знакомые каждой женщине на свете.
