— Да, ты права.
— Это слишком, — прошептала она, опустив глаза и глядя на покрывало, и начала теребить выбившуюся нитку. — Я не могу так поступить. Пока еще не могу.
Прошло несколько минут, прежде чем он заговорил.
— Хорошо. Я отвечу на твои вопросы — отвечу в последний раз.
Она удивленно подняла голову.
— Ты скажешь мне, почему решил уволить Орри и Ленни? И почему велел Матео оставить работу с лошадьми?
— Да. На этот раз я объясню тебе, почему принял такие решения. В следующий раз ты сможешь или доверять мне и ни о чем не спрашивать, или поступать как угодно. Мне все равно. Но не жди, что я снова стану оправдываться перед тобой. Понимаешь? — Она кивнула, и он продолжил: — Я перевел Матео на заготовку сена. Это означает, что ему повышена зарплата — и ему, и его семейству это вовсе не повредит. Кроме того, о механике и машинах он знает куда больше, чем о лошадях.
— Но ведь… но ведь он знает о лошадях практически все на свете…
— А еще больше о том, как лучше всего чинить наше оборудование и технику. Что же касается Ленни… он был не очень-то счастлив, работая на ранчо. Однако он не ленив, работать любит, хоть ему и не по душе жизнь за городом, и согласись, это немало говорит о его характере. Я порекомендовал его на работу в качестве охранника в банк твоего крестного. Ленни, не раздумывая, ухватился за такую возможность.
Лия едва могла поверить тому, что услышала.
— А как же Орри?
Хантер нахмурился.
— Орри оказался вором, — нехотя ответил он.
— Вором? Не могу в это поверить… Что он украл? — В глазах Хантера появилось упрямое выражение, и Лия подумала, что и в ее взгляде, несомненно, он видит такое же упорство. — Хантер… — поторопила она, отказываясь уступить и прекратить разговор.
— Он «взял на память» твой серебряный обруч.
Она в ужасе уставилась на Хантера.
— От моего свадебного платья? Но ведь он же был в нашей…
— В нашей спальне, — закончил Хантер.
Неожиданно вся тяжесть этого сообщения обрушилась на нее, как горный обвал. Не говоря больше ни слова, она отвернулась и принялась искать свою удочку. У Лии было такое чувство, словно один из членов ее семьи нанес ей предательский удар в спину. Боль от такого предательства казалась невыносимой, у нее не было слов, чтобы объяснить, что она испытывает. Двигаясь медленно, как во сне, она забросила удочку и отчаянно заморгала. Кузнечик давно исчез, а ловить и насаживать на крючок еще одного у нее не было никаких сил. Почему-то за время их разговора рыбалка совсем перестала ее интересовать.
Словно почувствовав, как она расстроилась, Хантер поймал кончик ее косы и привлек Лию поближе к себе. Она не сопротивлялась. Сейчас ей так хотелось, чтобы ее кто-нибудь утешил! Он сомкнул руки вокруг нее, и она поспешила устроиться поудобнее.
— С тобой все в порядке? — спросил Хантер.
— Нет, — ответила она, и голос ее прозвучал совсем глухо, потому что она уткнулась лицом в его рубашку. — Видишь, что случается, когда начинаешь кому-нибудь доверять?
— Вижу. Но я ведь не Орри.
Она вздохнула.
— Действительно. Прости меня, Хантер. Мне следовало верить в то, что ты принимаешь решения на благо ранчо.
— Следовало.
— И не следовало допрашивать тебя в присутствии работников и пытаться оспорить твои решения.
— Не следовало. Извинения принимаются. — Без всякого предупреждения он отпустил ее, а затем расстегнул и снял рубашку и скинул ботинки. Потом, подхватив на руки, зашел в озеро, держа ее над водой.
Хохоча, она прильнула к нему.
— Не надо! Не бросай меня!
— А ты доверяешь мне?
— Слепо?
— Разве может быть иначе?
Лия прикусила нижнюю губу.
— О'кей. Я тебе доверяю. Доверяю слепо.
— Тогда закрой глаза.
— Уже закрыла.
— И вдохни поглубже.
— Хантер, нет! — завопила она. Он высоко подбросил ее вверх, и, пронзительно визжа, она с шумным всплеском упала в воду. Спустя мгновение Хантер нырнул рядом с ней, вытолкнув ее на поверхность озера. Лия жадно глотала воздух. — Мне показалось, ты сказал, будто я могу доверять тебе.
Ухмылка медленно проступила на его чеканном лице, и он привлек ее к себе.
— Я не говорил, что, если ты доверишься мне, я поступлю по-твоему.
В этом-то и была загвоздка. Лия знала, что он будет поступать так, как сочтет необходимым. Но понравится ли это ей? Как ни хотелось ей верить ему, она не могла откинуть сомнения. Все еще не могла.
Они поплыли к берегу. Хантер вышел на траву и посмотрел сверху вниз на Лию — его внимание привлекла мокрая рубашка, плотно облепившая ее грудь. Его ладонь прикоснулась к ровной линии ее плоского живота — как раз там, где рубашка была заправлена в джинсы. Словно не в силах сдержаться, он склонил голову и легонько прикусил твердый сосок сквозь влажную ткань.
Дыхание замерло у Лии в горле, и ноготки ее вонзились в его плечи, помечая их крошечными полукруглыми шрамами страсти.
— Хантер!.. — Казалось, этот стон сам собой вырвался из ее груди, исполненный искреннего, нескрываемого желания.
В ту же секунду он откликнулся на ее призыв, оторвавшись от ее груди и прильнув губами ко рту. Она почувствовала у себя на языке вкус его губ, и легкие ее наполнились его мускусным запахом, который ни с чем нельзя было спутать. Лия ощутила, что он дергает застежку ее джинсов. И в это мгновение он заколебался.
Очень медленно Хантер поднял голову, и в резких, мужественных чертах его лица она могла прочитать лишь первобытное, темное желание. Лии было знакомо это выражение, и она догадывалась, как близко к роковому краю он подошел. Она неуверенно смотрела на него, разрываясь между желанием подарить ему ту близость, в которой он так нуждался и которой так страстно желал — столь же страстно, как и она сама, — и стремлением оттянуть то неизбежное, после чего у него будет полное право обладать всем, что пока еще принадлежит ей. Лия ждала, ждала, когда он уступит своему желанию, сорвет с нее одежду и сделает ее своей законной женой не только на словах и на бумаге, но и на деле. Однако вместо этого он отстранился, и она могла лишь догадываться о том, каких неимоверных усилий это ему стоило.
Он снова поцеловал ее, на этот раз быстрым и почти жестоким поцелуем.
— Не сейчас. И не здесь. Но уже скоро, — решительным голосом предупредил он ее. — Уже очень скоро. Когда у тебя не останется больше никаких сомнений… когда не будет желания повернуть назад… вот тогда мы закончим, и ты станешь моей.
Лия не возражала. Да и можно ли тут было что-нибудь возразить? Ведь он прав. Скоро они станут любовниками, и, если только она не будет осторожна — очень, очень осторожна, — она потеряет свое сердце точно так же, как теряет сейчас контроль над своим ранчо. Как только это случится, Хантер сможет сполна насладиться своей местью.
