– Я уже не раз объяснял тебе, что благотворительность не ерунда, но ты не хочешь слышать мои доводы. Ты слишком сильно любишь деньги, чтобы делиться с кем-то. Иногда мне кажется, ты легко убила бы меня, если бы не боялась тюрьмы. Там-то мои миллионы тебе не помогут.
– Как ты смеешь так говорить со мной?! – Эстель сразу же перешла на привычный крик. – Я отдала тебе…
– …Лучшие годы своей жизни, – закончил Фрэнк. – Это я тоже уже слышал. Придумай что-нибудь другое, дорогая.
– Ты так изменился. – Эстель скривилась. – Я выходила замуж за дельца, способного приумножать. Сейчас ты только тратишь: больницы, общества, попрошайки! Я все видела. Я уже давно изучаю твои бумаги, надеясь придумать хоть какой-то способ остановить тебя.
– Конечно, я изменился. Иначе бы я ни за что не женился на тебе, – спрятавшись за маской безмятежного спокойствия, сообщил Фрэнк. – Тебя интересуют только деньги. Я, как человек, тебе совершенно безразличен. Ты хоть раз поцеловала меня просто так? Без подарков?
Эстель вспыхнула. Фрэнк понял, что задел ее за живое. Наверняка она хотя бы раз задумалась о том, что ее поведение мало чем отличается от поведения публичной женщины. Разве что суммами.
– После этого несчастного случая ты стал настоящей тряпкой! – взвизгнула она. – Ты готов стелиться под кого угодно, тебе так хочется быть хорошим, чтобы все тебя любили! Это все твоя дрянь-медсестра? Это она тебя учила вселенской любви?
– Не смей так говорить о Бетси, – с трудом сказал Фрэнк. Он просто задыхался от ярости. – Ты не стоишь и волоска на ее голове!
– О, конечно! Она ведь хотела выйти за тебя по любви! Она само бескорыстие и, разумеется, не знала, что ты – один из самых богатых людей Англии!
– Разумеется, не знала. Я сам не знал, кто я такой, пока не появилась ты. И знаешь, я очень сожалею, что все открылось. Быть просто Фрэнком мне нравилось гораздо больше.
– Конечно! Можно было думать только о том, как бы переспать с этой медсестричкой. Никогда не думала, что тебе нравятся ролевые игры!
– Еще слово, Эстель, и я за себя не отвечаю!
Но она не хотела останавливаться. Эта случайность вполне укладывалась в схему. Придется лишь чуть раньше привести тщательно продуманный план в действие.
– Эта тварь хотела заполучить твои денежки. Вот только не знаю, на что она рассчитывала, ведь ваш брак в любом случае признали бы незаконным. Может быть, она хотела так запудрить тебе мозги, чтобы ты не соскочил с крючка, пока она и ее родственнички не выдоят тебя, как корову.
– Во-первых, Бетси и ее родные – не такие. Не стоит судить обо всех людях по себе. Во-вторых, Бетси не знала и не могла знать, кто я такой! Сколько раз тебе повторять!
– Не могла знать! – Эстель издевательски рассмеялась. – Думаешь, ее дядюшка молчал? У меня есть все доказательства. И я теперь вовсе не уверена, что кораблекрушение было случайностью!
– Какие доказательства, что за чушь ты несешь?!
Эстель потрясла у него перед носом папкой с бумагами.
– Это я нашла только сегодня. Жаль, не успела дочитать до конца.
Фрэнк узнал папку. Ее в пятницу принес помощник, сказал, что там личные документы мистера Рида. Фрэнк думал просмотреть папку на выходных, но так увлекся избеганием Эстель, что совсем забыл о папке.
– И что это? – спросил он.
– Это документы на яхту, которую строит дядюшка твоей ненаглядной медсестры. Я все выяснила! Черт возьми, Фрэнк, ты даже не поставил меня в известность о том, что вкладываешь крупную сумму в строительство никому не нужной яхты!
– Дай сюда! – грубо потребовал Фрэнк.
На этот раз Эстель повиновалась. В папке были чертежи и договор с Уильямом Редфастом о строительстве яхты. На нем стояли подписи Фрэнка и Уилла. Его почерк Фрэнк узнал сразу. И это значило, что они с дядей Бетси встречались. Неужели Эстель права?
– Ну, убедился? – победно улыбаясь, спросила она.
Фрэнк, чтобы протянуть время и как-то осмыслить ситуацию, пролистал документы до конца. Последним было письмо, написанное также рукой Уилла:
«Уважаемый мистер Рид.
К сожалению, мы вынуждены отказаться от сотрудничества с Вами. Все издержки мы понесем согласно договору. Объект можно переправить на любую другую верфь по Вашему усмотрению за счет нашей компании.
Уильям Редфаст, «Редфаст и сыновья».
К официальному письму была приложена небольшая записка:
«Прости, Фрэнк, но больно не только Бетси. Я не смогу закончить твою яхту. Надеюсь, ты поймешь сентиментального старика. Мне очень жаль, что восемь месяцев назад я поленился съездить в Лондон и послал подписанный договор с курьером. Если бы я поехал, ты бы встретил Рождество, зная свою фамилию, и ничего бы не случилось. Мне правда очень жаль. Я чувствую и свою вину.
Уилл».
– Ну, что скажешь? Нимбы все еще светятся над их головами? – язвительно спросила Эстель.
– Да, – ответил Фрэнк. Ярость переполняла его. Он ненавидел эту женщину. Как только она посмела обвинить Бетси и ее родных в таком мерзком поступке? – Я все еще уверен в том, что они замечательные и достойные люди. Они знают, что такое честь и совесть. Я больше не желаю тебя видеть в своем доме. Можешь завтра прислать адвоката.
– Это и мой дом! – закричала Эстель. Такого поворота событий она не ожидала. Теперь Фрэнк просто не оставил ей выбора.
– Я все сказал.
Фрэнк развернулся и вышел из кабинета. Странно, но Эстель как будто успокоилась. Он-то думал, что увидит представление с воплями и слезами.
Тем лучше, решил Фрэнк. Она хотя бы дала мне спокойно уйти. Но вот куда…
Он вышел на улицу. В воздухе было ощущение снега. Фрэнк вспомнил, как почти год назад пытался рассмотреть в метели девушку, в которую влюбился, даже не видя ее лица, лишь слыша ее голос и ощущая прикосновения рук.
В кармане пиджака зазвонил телефон. Фрэнк не хотел ни с кем говорить, но бизнесмен его уровня не мог позволить себе такой роскоши.
– Да? – сказал он неизвестному абоненту.
– Фрэнк, что у вас с Эстель случилось?! – закричал Стенли. – Она звонила мне вся в слезах.
– Мы разводимся, – спокойно сказал Фрэнк и сам удивился этому спокойствию.
Давно нужно было это сделать, вдруг понял он. Развестись с Эстель и жениться на Бетси. Зачем я так долго себя обманывал? Я ничего не должен Эстель. Я дал ей все, что она хотела. Дам приличные отступные, лишь бы она оставила меня в покое. Я просто хочу жить рядом с Бетси и строить лодки.
– Фрэнк! Фрэнк, ты меня слышишь?
– Прости, какие-то помехи. Что ты сказал?
– Я говорю, тебя нужно успокоиться. Такие решения не принимаются в пылу ссоры. Приезжай на свою яхту, я подъеду туда. Нам с тобой нужно поговорить. Выйдем в море в последний раз в это году. Уверен, это поможет тебе успокоиться.
