вновь взгляну в карие глаза, обращенные к нему. – А у тебя будут дети?
– Конечно. Двое.
– Интересно. Мальчик и девочка, видимо?
– Мальчик и мальчик. – Они оба засмеялись. – А тихими вечерами я буду выходить во двор типа этого и звать их на ужин. А они, весело хохоча, будут бежать ко мне и кричать "мамочка!"
– А что насчет их отца?
Они внимательно смотрели друг на друга, пытаясь отыскать то, о чем оба умалчивали – настоящие, самые интимные желания.
Джоан приподнялась и обняла Кевина:
– А он нежно обнимет меня и скажет, как сильно любит, – положила она голову ему на грудь.
– Звучит как счастье, – усадил Кев ее себе на колени и погладил нежную щеку, – выглядит как мечта, – очарованно смотрел в он на прекрасное лицо.
– Так и есть, – нежно улыбнулась Джоан и коснулась его губ.
Их языки неторопливо соприкоснулись, переплелись и ненадолго дали друг другу волю. Губы стали влажными от легких касаний, а дыхание стало громче.
– Девочка моя, – Кнвин уложил ее спиной на диван и внимательно взглянул в жаждущие глаза, а затем впился в горячие губы.
Девушка запрокинула на него ноги, притягивая к себе как можно ближе, а он поднял ее рубашку и припал к отвердевшим розовым соскам. Джоан благоговейно застонала и выгнулась дугой, чем Кевин тут же воспользовался и осыпал поцелуями каждый дюйм тела, до которого дотянулся в такой позе. Он положил руку под ее спину и заставил девушку держаться чуть над диваном, а она, крепко обняв его за шею, стала вновь целовать. Как вдруг в дверь постучали: «Мистер Фойс, я принесла вам свежевыжатый сок!»
Кевин отвлекся и расстроенно уставился на дверь.
– Она не уйдет? – улыбнулась Джоан, прикусив нижнюю губу, а Кевин обреченно помотал головой.
«Мистер Фойс, еще и печенье!»
Он поднялся, взглянул на полуголую Джоан и, тоскливо взвыв, пошел открывать, как услышал ее смех. Джоан засмеялась, так весело и задорно, что Кевин мгновенно простил не вовремя пришедшую Клаудию.
Они выпили принесенный сок, поболтали с заботливой тетушкой насчет ужина и решили прогуляться.
Дошли пешком до реки, искупались в ее теплых водах, переплыли на другой берег и там в обнимку любовались природой, а вечером вернулись в дом.
– Приготовлю пасту, – надевая фартук, подошла Джоан и чмокнула Кевина в лоб. – Не переживай, она из твердых сортов пшеницы, ты не прибавишь ни грамма.
Он весело цыкнул, оценив шутку, а затем, игриво прихватил ее за руку, притянул к себе и поцеловал в губы.
Джоан одарила его соблазнительным взглядом и с довольной улыбкой вернулась на маленькую уютную кухню.
Кевин быстро принял душ и, вытирая полотенцем мокрые волосы, вышел в гостиную. Джоан все еще хозяйничала на кухне, мурлыкая под нос веселую песенку.
Он остановился и прислушался. Ее спокойный голос мешался с веселой болтовнёй Макнамов во дворе, с цокотом копыт за окном, с ветром, что тихо шелестел в листве дубов.
Кевин закрыл глаза и блаженно вздохнул.
Пропала… Наконец-то пропала эта гнетущая тишина.
Он взглянул на девушку, что с легкой улыбкой на устах стояла у плиты, помешивая пасту, и подошел. Крепко обнял ее со спины и прижал к себе так, словно не видел целую вечность.
– Кевин, – Джоан одарила его своей нежной лучезарной улыбкой. – Все готово. Надеюсь, ты голоден.
– Как зверь.
– Хорошо, – поцеловала колючую щеку и указала на один из стульев. – Садись, а я накрою на стол и позову Ди и Стью.
– Я сам накрою и сам позову, – остановил ее Кевин. – А ты прими душ и возвращайся.
– Хорошо, – ласково коснулась она губами его губ.
Он не хотел ее отпускать, но, когда тонкая теплая ручка, все же, выскользнула из его ладони, обреченно подытожил: «Я пропал».
Они поужинали вместе с семьей Макнам, весело посмеялись над их рассказами и над тем как мило они постоянно ворчат друг на друга. Джоан заливисто хихикала, слушая очередную историю миссис Макнам; и даже эта подозрительная тетушка пала от чар прекрасной Джо. Стью тоже добродушничал и не скрывал улыбки, хотя обычно этот ворчун старался быть куда отчужденнее, а Кевин просто не отводил от нее своих глаз.
Пора признаться самому себе – эта девушка лучшее, что когда-либо с ним происходило. Она совершенно не похожа на Шейлу и это просто прекрасно.
Его бывшая жена была наваждением, цунами, в котором он чуть не утонул, и не было с ней ни сердечного тепла, ни вот таких уютных посиделок. Шейла ненавидела ребят, не любила его работу и терпеть не могла "клоповник" как называла она этот дом. Ее раздражал цокот копыт за окном, бесило отсутствие цивилизации, а Макнамы так и вовсе вызывали в Шейле спектр самых неприятных эмоций. И ведь он видел все это, но отчего – то так отчаянно терпел. Может все дело в том, что он не знал, что может быть иначе? Что на самом деле может быть проще? Душевнее?
Его отец воспитывал его как солдата, а мамы он не помнил. Только ее нежные руки, которые гладили его перед сном. Может ему и привиделось это воспоминание, но оно было важно для него, оно дарило ему надежду, что с кем-то ему будет также хорошо и спокойно как в тот момент, и он искал этого ощущения и даже на мгновение подумал, что нашел его с Шейлой, но ошибся.
Может именно это он так долго оплакивал? Свою убитую надежду?
– Кевин.
Он вернулся к реальности и торопливо улыбнулся:
– Что, милая?
Она на мгновение растерялась, а затем одарила его своим ласковым взглядом и чуть покосилась на Стью:
– Мистер Макнам спрашивал про новые стойла.
– Ааа, стойла, – попытался сообразить Кевин, что он прослушал. – Ты про какие именно?
– Да про Хорсовские. Помнишь, я писал тебе.
– Ах да, – наконец, вписался в разговор Кев и кивнул, – помню конечно. Да, давай, почему бы и нет. Все-таки, я собираюсь теперь приезжать сюда почаще., – взглянул он на Джоан, а она счастливо заулыбалась и нежно погладила его руку, что лежала на столе. Он сжал узкую ладонь и поцеловал.
– Мы так рады, – тетушка Ди выглядела сейчас как счастливая мать семейства, а ее муж торопливо стал подниматься.
– Спасибо вам огромное за приглашение. Ужин был прекрасный, но, думаю, нам уже пора.
В этот раз его жену не пришлось тащить волоком и она, крепко обняв и Кевина, и Джоан, пожелала им спокойной ночи, и чета Макнам ушла.
Кевин закрыл за ними двери и повернулся к стоящей чуть позади Джоан, он подошел и поднял ее на руки.
– Здесь маленькая кровать, – тихо прошептал, – целуя ее в шею. – Хочешь на нее? Или можем попробовать что-нибудь другое?
– Чем меньше, тем лучше, – пролепетала она в ответ, сгорая от его горячих поцелуев. – Ведь мы будем еще ближе друг к другу.
Утро встретило ярким солнечным светом и теплым ветром пришедшего лета, что пробивались сквозь приоткрытое окно. Во дворе слышался щебет
