9
— Я даже не знаю, какое слово подобрать, чтобы дать имя всему этому абсурду. — Фиона Даффин посмотрела на Каммингтона, ожидая, что тот разделит ее возмущение, но Каммингтон лишь кивнул, впрочем выражение торжественности на его лице давно уже сменила усталость. — На разбор таких дел у судьи Куни уходило максимум двадцать минут. Да никто толком и не выступал — судья слушал лишь адвокатов. Разумеется, если речь шла только о разводе, а не о разделе имущества. Но эти, — Фиона Даффин пренебрежительно кивнула в сторону Уэллингов, — даже не собираются ничего делить. Хоть убейте меня, мистер Каммингтон, но я не возьму в толк, зачем нужно было превращать банальный развод в целое судебное разбирательство. Если бы этой Таккер удалось спасти брак, я бы еще хоть как-то ее поняла. Но вместо этого она только рассорила их окончательно. Всплыли такие подробности. Боже мой, он ей изменял, она ему чуть не изменила. Ну зачем нужно было превращать развод в театр абсурда?
— Между прочим, эта Марджори Флэм сама предложила выступить в качестве свидетеля. Мистер Уэллинг очень хорошо отзывался об этой девушке, поэтому я и принял ее предложение. Меня подкупило то, что она подруга его жены. Это должно было произвести на судью положительное впечатление. Кто ж знал, что эта Марджори вытянет на свет божий такую историю? — пожаловался Каммингтон. — И зачем нужно было отказываться от адвокатов? — покачал он головой. — Можно подумать, мы присутствуем на уголовном процессе. Действительно, все это так глупо, мисс Даффин, что даже и сказать нечего. Вы останетесь на окончание слушания?
Фиона пожала плечами.
— Не знаю, а вы?
— Понятно, что все закончится разводом, но я не люблю бросать начатые дела. Так что я, пожалуй, досмотрю до конца это абсурдное зрелище. Оставайтесь и вы, мисс Даффин. А после того, как все это закончится, мы с вами сходим куда-нибудь пообедать.
— Скорее поужинать, — улыбнулась Фиона, польщенная предложением коллеги. — Что ж, мистер Каммингтон, ничего не имею против. Уж нам-то с вами всегда найдется о чем поговорить.
— Полностью согласен, мисс Даффин. Кстати, раз мы с вами уже не представляем своих клиентов, предлагаю обойтись без «мистер» и «мисс». Обращайтесь ко мне просто — Джордж.
— А вы можете называть меня Фионой.
— Что ж, будем знакомы еще раз, — улыбнулся своей бывшей противнице Джордж Каммингтон.
— О, это я во всем виновата, — сокрушенно покачала головой Марджори Флэм. — Из-за одного неосторожного слова такая каша заварилась. Генри, я ведь хотела как лучше, понимаете?
Генри понимающе кивнул.
— Мне и в голову не приходило, что Джерри согрешил с Салли Мелон. Да и до сих пор в это не верится. Как он мог, Генри?! Но больше всего меня ужасает поведение Салли. Подруга, называется. О, я поняла, она ужасный человек, Генри. Мало того что Салли улеглась с Джерри в постель, так она еще и выдала Ивон. О, это бесчеловечно, Генри, — всхлипнула Марджори. — Мне так жалко Джерри и Ивон. Теперь они точно разведутся, хоть и любят друг друга. И я тому виной.
Генри присел на корточки рядом со скамейкой, на которой сидела Марджори Флэм, и взял худенькие ручки девушки в свои большие руки.
— Не вини себя, Марджори. Ты не виновата. Никто не заставлял Джерри тащить лучшую подругу жены к себе в постель. Это все химия. Обычная химия. У Джерри с Салли была только химия, и больше ничего. А у Джерри с Ивон — настоящее глубокое чувство. Только они оба были слишком большими эгоистами, чтобы его сохранить.
— О, теперь у них и вовсе нет шансов, — вздохнула Марджори.
— Один шанс из тысячи. Но все-таки он есть. Если, конечно, оба признают свои ошибки и поймут, в чем была их причина.
— Ты думаешь, он есть? — Марджори подняла к Генри свое заплаканное личико.
— Я верю в Уэллингов, — улыбнулся ей Генри. — Люди, рядом с которыми так легко молчать, просто обязаны быть счастливыми.
Диана Уэллинг глотнула остывший кофе и даже не поморщилась. Анжела Дженкинс протянула ей раскрытый сверток, в котором лежали румяные пирожки.
— Угощайтесь, — предложила она. — Наверняка ведь с утра ничего не ели.
— Спасибо, — улыбнулась Диана и взяла пирожок. — Вы сами пекли?
— Нет, муж постарался. Если что и есть в нем хорошего, так это то, что он вкусно готовит, — вздохнула Анжела и откусила кусочек пирожка. — Он ведь мне и предложил их взять. Как знал, что разбирательство затянется.
— Мне и в голову не могло прийти, что все будет происходить именно таким образом, — поделилась с Анжелой Диана. — Все думали, что ходатайство будет рассматривать старина Куни, а он скор на разбор. Он ведь еще нас с мужем разводил, этот Куни, но все прошло намного быстрее. Я была против, но он не слушал меня вовсе. Говорил только с адвокатами. Думаю, мой бывший просто хорошо ему заплатил, вот Куни и постарался сделать все побыстрее.
— Неужели вы до сих пор его любите? — вырвалось у Анжелы. — Ох, простите, вечно я сую нос не в свое дело.
Диана Уэллинг не обиделась, только грустно улыбнулась.
— Уже не знаю, любовь это, одержимость или обида на то, что меня бросили. Джерри как-то сказал мне, что не верит в неразделенную любовь. Сказал, что в этом чувстве нет ничего от любви. Знаете, Анжела, он даже спросил меня: «Мама, как ты можешь любить человека, с которым у тебя давно уже нет ничего общего? Как можно любить иллюзию?» Сейчас я, пожалуй, с ним соглашусь.
— Да, наверное, он прав, — кивнула Анжела. — А что у них, у наших детей? Любовь или иллюзия?
— Мне кажется, любовь, — немного подумав, ответила Диана. — Джерри никогда никого не пытался удержать. А Ивон он не хочет отпускать. И хотя Джерри твердил, что делает это из принципа, я думаю, он обманывает сам себя. Ни с одной женщиной ему не было так хорошо и свободно, как с Ивон. И ни одна не пыталась от него уйти. А ведь Ивон права: я всегда пыталась удержать сына при себе.
— И Джерри прав: я всегда держала руку на пульсе, контролировала и мужа, и Ивон.
— Но разводятся-то они друг с другом, а не с нами, — усмехнулась Диана.
— Да уж, — кивнула Анжела. — Можно выбрать мужа или жену. А вот родителей не выбирают. Поверите ли, Диана, но мне даже на мгновение пришло в голову, что вся эта трагикомедия наших рук дело. И мне стало стыдно.
— Мне тоже, — вздохнула Диана. — Но самое страшное, что ничего уже не исправить. Ничего не изменить. А пирожки все-таки очень вкусные.
— Если хотите, я узнаю у мужа рецепт.
Майкл Ридиган нервно покосился на наручные часы.
— Черт возьми, если эта Таккер продолжит в том же духе, я точно не успею на свидание!
