– Что ж делать, – философски развела руками Беатрис. – Ведь это моя работа, и я сама ее выбрала.
Вскоре Рафаэль ушел, дав Беатрис возможность спокойно доесть ананасовое желе. Закончив обед, Беатрис встала из-за стола и пошла к дверям. И вдруг почувствовала, как под ногами у нее закачался пол. Она заметила Логана. Он сидел за столиком у самой стены, скрытым от любопытных взглядов тропическими растениями, и смотрел прямо на Беатрис. Причем, выражение его лица вполне соответствовало тому определению, которым Беатрис недавно наградила его: пациент с манией преследования, склонный к вспышкам, агрессии. Беатрис даже порадовалась, что Рафаэль не заметил Логана. Иначе все его красноречие как рукой сняло бы.
– А, Логан! – окликнула его Беатрис. – А я и не знала, что ты тоже в баре. Ты так искусно замаскировался, что тебя мудрено заметить.
– Мне показалось, что ты вообще никого не замечала, кроме своего болтливого приятеля, – процедил он сквозь зубы, поднимаясь со стула.
– Его зовут Рафаэль, – пояснила Беатрис.
– Как? Рафаэль? – насмешливо переспросил Логан. – Бьюсь об заклад, что это не настоящее имя. Он выбрал себе этот пошлый псевдоним, решив, что он соответствует амплуа романтично настроенного героя-любовника.
– Не знаю, я не заглядывала в его документы. В любом случае он очень приятный и любезный молодой человек.
– А я, стало быть, неприятный и нелюбезный. Да, хорошенькие дела! Ну, и о чем же вы с ним так оживленно болтали? Надеюсь, вы перемывали не мои грешные кости?
– Вовсе нет, с чего ты взял?
– А слова «псих» и «агрессивный пациент», которые то и дело повторял этот осел, надо полагать, тоже относятся не ко мне?
Беатрис окинула его насмешливым взглядом.
– Логан, у меня складывается впечатление, что у тебя развилась мания преследования. По твоему, мне больше не о чем говорить, кроме твоей замечательной персоны?
– Наверное, не о чем, раз ты целых полчаса говорила только обо мне.
– Так ты подслушивал наш разговор? Оч-чень мило!
– Если ты не хочешь, чтобы тебя подслушали, надо говорить тихо, а не кричать во весь голос, – сердито буркнул он. – Ладно, Беатрис, оставим эту никчемную перепалку. Пойдем, нам надо поговорить.
– Куда?
– В твой номер конечно же. Или в мой, благо он находится по соседству с твоим.
– Нет, – возразила Беатрис, – в номер я не пойду. Если ты хочешь поговорить со мной, пойдем в парк.
Логан окинул ее раздраженным взглядом.
– Какой, к черту, парк? Там же полно любопытных зевак!
– Мы можем найти уединенную беседку.
– Послушай, Беатрис, – произнес Логан голосом человека, теряющего терпение, – ты что, задалась целью измотать мне нервы? Или, может, ты боишься, что я наброшусь на тебя, как только мы окажемся одни? Успокойся, в этом захудалом отеле слишком тонкие стены.
– Ладно, – неохотно согласилась Беатрис. – Пойдем в мой номер.
В номере Логан первым делом закурил сигарету. Потом прошелся взад-вперед по комнате и остановился напротив Беатрис.
– Что это за развратный наряд? – спросил он, указывая на ее платье.
– Что? – переспросила Беатрис, сбитая с толку неожиданным началом разговора. – О чем ты говоришь, Логан?
– Я говорю о твоем неприличном одеянии. А также о твоем бюстгальтере, который ты бесстыдно выставила напоказ. И еще, – он повысил голос, – о том, что сквозь твою прозрачную юбку просвечиваются зеленые трусы, что, на мой взгляд, является уже верхом неприличия и дурного тона.
– А, вот ты о чем. – Беатрис усмехнулась. – Ну что ж, извини, что не посоветовалась с тобой, во что мне одеваться.
– Не вижу повода для веселья!
– А я вижу, – с вызовом произнесла Беатрис. – Потому что это очень забавно, что ты имеешь наглость читать мне мораль после того, что случилось несколько дней назад. И потом, – добавила она, невинно хлопнув ресницами, – мой сегодняшний наряд вполне соответствует курортной моде. Все, кроме тебя, считают, что я выгляжу в этом платье и в этом бюстгальтере очень эффектно.
– Не сомневаюсь, – колко парировал Логан. – Все эти ослы считают, что ты выглядишь крайне эффектно. Особенно ослы мужского пола, которые просто пожирали тебя своими похотливыми взглядами в баре.
– Это лишь доказывает, что я красивая и сексуальная женщина.
– Да, – кивнул Логан, – ты действительно очень красивая и очень сексуальная. Но это не значит, что надо выставлять свои прелести напоказ. Порядочные женщины так не делают.
Беатрис возмущенно повела плечами.
– Слушай, Логан, а почему ты не прочитал эту полезную лекцию своей обожаемой женушке? Ведь она одевается еще более развратно, чем я, и не на курорте, а в благопристойном городе Бостоне!
– Потому что мне плевать, как выглядит Хелен, – сердито ответил он. – И меня не интересует, какое впечатление она производит на окружающих. И потом, – он выразительно посмотрел на Беатрис, – Хелен уже давно не «моя женушка». А вот ты, Беатрис, моя невеста!
– Была невестой, – сухо поправила она. Логан посмотрел на нее виноватым, расстроенным взглядом.
– Беатрис, любимая, ты все не так поняла! Я никогда не вел двойную игру и не изменял тебе с Хелен. Клянусь своей жизнью, это правда! А то, что она тогда пришла ко мне домой… Я могу все тебе объяснить.
Беатрис усмехнулась.
– Валяй. Посмотрим, совпадет ли твой рассказ с моими версиями.
– Черт подери, Беатрис, ты говоришь так, будто мы находимся в суде!
– Считай, что мы и в самом деле там находимся. Ты – подсудимый и адвокат в одном лице, а я – прокурор и судья.
– Как тебе угодно, – вздохнул Логан. – Потому что я ведь действительно перед тобой виноват…
– А, так, значит, ты признаешь, что обманывал меня?! – торжествующе воскликнула Беатрис.
– Признаю, – тихо ответил Логан. – Однако моя вина гораздо меньше, чем ты думаешь. – Он закурил новую сигарету и взволнованно продолжал: – Да, Беатрис, Хелен приходила ко мне домой после развода. Три раза. В первый раз она пожаловала ко мне после того уик-энда, что мы провели на турбазе. На той самой турбазе, где мы столкнулись с Джеффри. Так вот, три дня спустя ко мне неожиданно явилась Хелен. Она попросила отремонтировать ее машину, на которой она якобы столкнулась с грузовиком. На самом же деле машину разбил Джеффри, о чем мне не составило труда догадаться. Я не хотел браться за ремонт, но Хелен так упрашивала, что я не выдержал и согласился.
– Та-а-ак, – протянула Беатрис, сосредоточенно наморщив лоб. – Значит, она попросила тебя починить ее тачку, и ты согласился. Что ж, это еще не преступление. Но зачем ты солгал мне насчет машины? Наплел историю про какого-то богатого молодого повесу?
– Потому что боялся, что ты придешь в бешенство, когда узнаешь, что машина принадлежит Хелен! Боялся поссориться с тобой, боялся, что этот случай внесет разлад в наши отношения! Теперь я понимаю, что ужасно сглупил, поступил, как трус, не способный отвечать за свои поступки. Но в тот момент, когда ты увидела этот проклятый «мерседес» в моем гараже и спросила про него, я потерял голову. Я брякнул первое, что пришло мне на ум, а потом было уже поздно делать признания.
