Действительно, два следующих дня она провела, улыбаясь. Конечно, пациенты были убеждены, что у нее в самом деле великолепное настроение. Вот только в те минуты, когда Марианна оставалась одна, маска веселости спадала сама собой. У нее создалось впечатление, что она попала в длинный темный тоннель, из которого не видно выхода. Марианна верила, что время — лучший лекарь, но сколько еще листов скольких календарей придется перевернуть, пока дни сменятся месяцами, месяцы — годами, и пустоту в ее сердце заполнит что-то новое?
Что произошло с той беспечной девочкой? — спрашивала себя Марианна. Какое-то мгновение перед ней открывалось будущее, обещающее и счастье, и радость, и любовь, а в следующий миг она была заперта в темнице без надежды на освобождение. Все так просто ускользнуло, как песок сквозь пальцы.
К пятнице Марианна почувствовала, что сходит с ума, и у нее появилось внезапное желание связаться с Патрицией. Всегда можно надеяться, что Пат поможет, вернет ее с небес на землю. По некоторым причинам Марианна не могла открыто рассказать обо всем матери, хотя они и очень близки. Прежде всего, в этой истории слишком много моментов, которые в разговоре с миссис Лойтер нужно опустить. Марианна не уверена, что справится с этой задачей и сможет преподнести матери объяснения, без того, чтобы самой не запутаться в них. А любая обмолвка могла вызвать у миссис Лойтер еще больше подозрений.
Единственной проблемой, связанной с Пат, был ее график работы. Выбрав кочевую профессию, она постоянно переезжала из одного конца страны в другой, когда вообще находилась в Англии.
Марианна наморщила лоб и попыталась вспомнить, что ее подруга рассказывала о своих ближайших планах. Где она сейчас? В Лондоне? В Манчестере? В Ливерпуле? Марианна припоминала, что Патриция собиралась играть именно в Ливерпуле. Но, может быть, гастроли уже завершились?
Она набрала номер подруги в Лондоне. Раздались три гудка, потом щелчок, и голос Пат на автоответчике, сообщавший, что в настоящий момент ее нет дома, но она обязательно перезвонит «со скоростью света».
Телефон зазвонил спустя десять минут, и Патриция произнесла:
— Я была дома, Мари, но мне не хотелось суетиться из-за телефонного звонка. — Затем последовал большой непрерывный зевок, явно сыгранный.
Марианна едко заметила:
— Слишком много спать — вредно для здоровья.
— Лучше попытайся объяснить это моей нервной системе, — парировала Патриция. — Ты никогда мне не звонила, Марианна, вот почему — и, пожалуйста, не стоит благодарностей — я перезвонила тебе. Что случилось?
Марианна присела. В своем огромном пустом доме она беспрепятственно могла говорить столько, сколько хотела. И ей действительно хотелось выговориться, выплеснуть все наружу. Однако сейчас она поняла, что не может сказать ни слова.
— Я просто подумала, что было бы неплохо узнать, как у тебя дела, — еле выдавила Марианна, решив отложить исповедь.
— Процветаю, если ты об этом спрашиваешь. В настоящий момент я работаю здесь над совершенно изумительной ролью. Не слишком трудной, но несколько хороших больших диалогов есть. И как только я разделаюсь с ней, сразу направлюсь к дальним берегам. В Нью-Йорк, если быть точной.
— О, ты ведешь такую напряженную жизнь, — поддразнивая сказала Марианна. — Лондон, Нью-Йорк… В следующий раз ты сообщишь мне, что оттачиваешь дальневосточный диалект и летишь в Токио, дабы ослепить японцев блеском своего таланта. — Она рассмеялась, но ее пальцы нервно перелистывали телефонный справочник.
Должно быть, Патриция уловила слабую дрожь в голосе подруги, потому что в следующий момент серьезно спросила:
— Что-то не так, Мари? Мне вовсе не обязательно видеть тебя, чтобы понять, что сейчас ты точно не на вершине мира. Что-то с твоей мамой? С ней все в порядке?
— Дело во мне, Пат, — решительно заявила Марианна. — Мне просто больше не к кому обратиться. — Проклятье, она почувствовала, как готова расплакаться. Она сделала глубокий вдох и выдох и начала рассказывать подруге о Фредерике.
Марианна ни слова не сказала о Стиве, ни слова о причинах своего замужества, и тем не менее она говорила, говорила и говорила. Когда она закончила излияния, Патриция с ее обычной прямолинейностью заметила:
— Конечно, ты приедешь ко мне в Лондон.
— Я не могу. — Слезы, стоявшие в горле последние десять минут, бесшумно потекли по щекам.
— Не смеши меня. Конечно, ты можешь и обязательно приедешь. Не хочу слушать никаких «если» и «но». Если прибудешь завтра утром, то проведешь со мной выходные. Я достану тебе билет на мой спектакль, и ты будешь счастливая, удачливая девочка. — Эти слова заставили Марианну улыбнуться. — Утром меня не будет в квартире, так что можешь делать все, что захочешь! У тебя все еще есть запасной ключ? Могу представить, как ты киваешь головой. Так вот, делай все, что тебе заблагорассудится, приготовь себе поесть. Затем сходи за покупками. Это приказ. Иди по магазинам. Купи себе что-нибудь восхитительное для похода в театр. Завтра вечером на спектакль придут некоторые известные личности. Хотя, боюсь, самые известные были только на премьере. А потом, когда представление закончится и смолкнут аплодисменты, мы вместе поужинаем в каком-нибудь маленьком ресторанчике. Теперь повторяй за мной, Марианна: «Завтра у меня будет самый восхитительный вечер».
Итак, на следующий день в три часа тридцать минут пополудни Марианна прогуливалась вдоль Грей-стрит, заглядывая в модные магазинчики в поисках подходящего наряда для вечера. Холодное осеннее солнце изредка проглядывало сквозь тучи, напоминая о своем существовании.
Последний раз Марианна была в Лондоне несколько месяцев назад. В глубине души она всегда ощущала себя провинциалкой, и обычно большие города неприятно отпугивали ее. Однако сейчас столица показалась ей прекрасной. Несмотря на то что мысли о Фреде, словно пчелиный рой, продолжали жужжать в голове Марианны, смена обстановки немного развеяла ее угнетенное состояние.
В конце концов, она присмотрела себе очаровательное ярко-зеленое шерстяное платье с длинными рукавами. Во время примерки она была приятно польщена, когда одна из продавщиц спросила, не работает ли мисс моделью. В дополнение к вечернему туалету Марианна купила изысканные драгоценности и туфли на высоком каблуке. Только полседьмого она вернулась в квартиру Патриции в совершенно другом, приподнятом настроении, чем несколько часов назад, когда она сходила с поезда.
Может быть, подумала Марианна, тщательно одеваясь к предстоящему походу в театр, им вдвоем с матерью стоит поехать в путешествие на неопределенный срок. Возможно, время и расстояние, новые впечатления помогут ей изгнать Фредерика Галли из своего сердца. В какой-то момент такая мысль показалась ей очень заманчивой. Но потом, печально вздохнув, она решила, что побег от действительности не решит проблему, а только усугубит ее.
