— Можешь приставать ко мне. Даже прямо сейчас.
— О, как интересно. Так ты уже проснулся? И твой друг под брюками тоже?
— Хочешь убедиться?
— Не могу сказать, что очень. Но все же любопытно.
— А ты уверена, что мы сможем после этого выехать? Боюсь, что опять весь день в твоей комнате пройдет.
— Тебя это уже не устраивает?
— Вполне устраивает. Это ведь ты собиралась куда-то проехаться на своем кабриолете. Или уже не помнишь?
— Я все и всегда прекрасно помню. Но мы можем отложить поездку. Например, перенести ее на послеобеденное время. Да и завтра будет не поздно. Не надувай губы, Робер. Я пошутила. В принципе, лучше сделать это сегодня, и с утра. Боюсь, что машина может вскоре понадобиться для моей поездки домой, в Нью-Йорк. С Джиной и боссом надо повидаться, решить ряд вопросов. В твоих же интересах.
— Что, новые идеи и планы появились? Можешь поделиться?
— Да так, ничего особенного. В развитие того, о чем мы ранее говорили. Обсудим по дороге, в машине. А сейчас пошли в спальню. Не будем зря терять время. Ты ведь обещал ознакомить меня с состоянием твоего «друга». Или уже забыл?
— Ну что ты, дорогая. Как можно. Только об этом и думаю.
— И давай сразу договоримся. Только один раз. И сразу потом на выезд.
— Даже отдохнуть после этого не дашь? Понежиться рядом. Обсудить все дела можно и на подушке. Разве не так?
— Подушка пробуждает леность в мыслях, — нравоучительно заметила Анжела. — Да и потом, я тебя уже достаточно изучила за эти несколько дней. Мы, действительно, потом не выберемся из дома.
— А надо ли?
— Я понимаю. Ты просто эгоист. Это ведь не твоя машина, поэтому ты и не волнуешься за ее состояние.
— Это слишком серьезное обвинение. И напрасное. Но раз уж обвинение выдвинуто, то я готов его опровергнуть. Своими делами и словами. Идем наверх, в спальню, и ты увидишь, что мои слова не расходятся с моими делами.
Его слова, действительно, совпали с его делами. Почти. С территории усадьбы они, конечно, выехали. И даже успели сделать это до захода солнца. Но не сразу после завтрака, конечно. Утреннее общение все же затянулось.
Но ведь так приятно, когда женщина смотрит на тебя восторженными, сияющими глазами и говорит, что ты «самый лучший мужчина на свете». А потом поощрительно добавляет, видя твои решительные и довольно удачные попытки вновь проявить себя: «Это просто невероятно». Или же томным и кокетливым голосом заявляет: «Дорогой, я уже больше не могу. Ты меня просто замучил. Доконал. Ты настоящий сексуальный монстр», «Я не доживу сегодня до рассвета». И одновременно жадно притягивает к своему телу, чтобы ты мог еще раз почувствовать, как она тяжко страдает, уже пятый, а может, уже и седьмой раз подряд за прошедшие сутки. Но кто же считает в такой ситуации.
Перед отъездом они даже успели перекусить.
Тетушка Дороти была счастлива подать им ланч, подкрепить несколько пошатнувшиеся силы этой прекрасной и гармоничной пары. Даже украдкой смахнула слезинку, видимо вспомнив свой медовый месяц и то, сколько сил и энергии он забрал у нее и ее мужа, тогда еще совсем молодых и неопытных, но старательных, любознательных и быстро обучающихся.
Анжеле и Роберу были предложены яичница из пяти яиц с беконом, на отдельной тарелке каждому. Блинчики с кленовым сиропом, высокой стопкой, на одной общей тарелке. Большая тарелка крупно нарезанной ветчины. Столь же емкая миска тушеных овощей. И уже ставшие традиционными пирожные с кофе.
Да, додумала Анжела, добросовестно запихивая большой кусок ветчины в рот. Как хорошо есть в компании, где никто не стесняется своего аппетита и не требует соблюдения хороших манер, от которых нередко этот самый аппетит и пропадает. Еще с детства она усвоила, что многие вещи гораздо вкуснее есть руками, вот только взрослые, к сожалению, не давали это делать.
Пример подавал сам хозяин. Причем у него это получалось как-то очень красиво, легко и непринужденно. По французской привычке он даже вытер корочкой хлеба тарелку после съеденной яичницы. Вполне благоразумно, и мыть посуду потом легче будет, мысленно одобрила эту процедуру соседка по столу.
После ланча, по обоюдному согласию, они решили строго соблюсти предыдущую договоренность и не стали возвращаться в спальню. Уж очень Анжеле не терпелось опробовать свой автомобиль после ремонта.
Машина завелась сразу, с половины оборота, чего с ней не случалось уже почти полгода. То ли механик хороший попался, то ли и на технику подействовали флюиды человеческой любви. Робер предложил прокатиться по окрестностям. Погода стояла теплая, и Анжела опустила верх машины, чтобы прокатиться «с ветерком». Поездка заняла почти полтора часа. Самое интересное их ждало в маленьком городке, который они хотели проскочить без остановки. Но не получилось.
Внимание Анжелы привлекла свадебная церемония. Они выехали на площадь, где традиционно, напротив друг друга, высились увенчанное крестом узкое здание церкви и распластанное в длину двухэтажное здание мэрии с федеральным флагом и местным флагом штата. Между ними, деликатно развернувшись боком к каждому из этих уважаемых учреждений, на каменном постаменте гарцевал позеленевший от времени и патины бронзовый всадник в форме генерала времен Гражданской войны.
Как раз в этот момент из здания церкви появилась свадебная процессия. Впереди шли гордые собой и свершившимся актом новобрачные. Невеста, юная и цветущая толстушка с рыжеватыми пышными кудрями, довольная собой и столь удачным вступлением во взрослую жизнь. Рядом с ней жених, типичный паренек с фермы, неуклюжий и высоченный молодец, с кое-как зализанными соломенными волосами и конопушками на носу и щеках.
Анжела вдруг почувствовала, как сердце резануло острое чувство зависти. Такая молодая невеста. Наверное, еще даже школу не закончила, а уже… А тут целых двадцать семь лет, университет, работа, а жизнь все не складывается. И если и в этот раз не получится…
Правда, все в этой жизни относительно. Она заметила, что и невеста с женихом, в свою очередь, внимательно их разглядывают. И, что интересно, невеста с такой же нескрываемой завистью, как и она. Только по другой причине. Переводит взгляд то на Робера, то на нее, то на своего жениха. Сравнивает. И, судя по взгляду, сравнение явно не в пользу своего избранника. А ей откровенно завидует. Может быть, посчитала их уже сложившейся супружеской парой.
Потом невеста вдруг заметила, что жених тоже откровенно пялится на прекрасную незнакомку. Даже рот открыл. Вот-вот слюну начнет пускать. И тут же взяла бразды правления в свои руки. Сразу видно, кто в доме будет хозяином. Точнее, хозяйкой. Толстушка сердито дернула за пиджак долговязого и простодушного мальчика с фермы и что-то злобно прошипела, отчего тот виновато задергался, закрыл рот и отвернулся. Вся кавалькада сопровождающих тут же, как по команде, отправилась дальше.
