— О, Джейк, что же нам делать?
— Делать? — вскричал он. — Да что хочешь! Мне совершенно безразлично!
— Я ненавижу тебя! — рыдала она. — Ненавижу!
Дверь отворилась, и на пороге появилась бабушка, величественно глядя на рассерженного внука и плачущую Джоанну.
— Как ты ведешь себя с девушкой, несносный грубиян! — воскликнула она, проковыляв к Джоанне и мягко похлопав ее по плечу. — Не обращайте на него внимания, дорогая. У него дурной язык, но доброе сердце.
— Пойду приму душ и переоденусь, — заявил Джейк.
— А как насчет моего чая? — требовательно спросила старуха, направляясь к своему любимому креслу.
— Кристина оставила все на подносе в кухне. Тебе нужно только поставить чайник.
— Я сделаю это для вас, — сказала Джоанна, подавляя слезы.
Джейк вышел, даже не взглянув на нее.
Когда девушка поставила чайник на огонь, старая дама позвала ее и указала на кресло рядом с собой.
— Садитесь и расскажите мне, что произошло. Чем вас расстроил Джейк? Почему вы так долго не навещали меня? Современные молодые люди не находят время для стариков.
— Если бы я знала, что вы хотите меня видеть, — робко произнесла девушка, — я бы пришла раньше.
— Вы мне нравитесь. Я скучала без вас. В прошлый раз вы очень разумно говорили со мной. Хотя поначалу я рассердилась, но теперь все прошло. Я думала о том, что вы сказали, дитя мое. Вскоре здесь произойдут изменения. Вы любите моего внука?
— Какая разница? Все равно он не свободен.
— Я знаю об этом, — сердито проговорила старуха. — Но, возможно, смогу помочь вам.
— О нет! — воскликнула Джоанна. — Пожалуйста, не надо! Если Джейк узнает, что я каким-то образом повлияла на вас, он не простит мне этого, и сердце мое будет разбито.
— Значит, вы любите его. И вы говорили, что вам наплевать на деньги? — настойчиво продолжала миссис Хадсон.
— О, миссис Хадсон, я сожалею об этом. Мне не следовало…
— Чепуха, дитя мое, — неожиданно засмеялась старая дама. — Мне нравятся люди, которые не заискивают передо мной. — Она протянула высохшую руку и сжала руку девушки. — Думаю, вы сумеете стать одной из нас. Но сможете ли вы поладить со старухой, которая любит, чтобы все было так, как хочет она?
— Но меня никто не просит об этом… Джейк сказал, что ему безразлично…
— Мальчик последнее время ходит мрачный и замкнутый. Вы не знаете, в чем причина?
— Может быть, он слишком много работает?
— Работа никогда не вредила Джейку. Возможно, он просто расстроен из-за одной девушки. Будьте помягче с ним.
Джоанна устало поднялась с кресла.
— Какой во всем этом смысл, если он не свободен? Кто же эта таинственная женщина, миссис Хадсон? И почему Джейк не может жениться?
— Разве вы не знаете? — старуха казалась удивленной. В этот момент из кухни донесся свисток закипевшего чайника. — Заварите чай, будьте хорошей девочкой. Все уже приготовлено на подносе и привлекает мух, — проворчала она. — Но кому какое дело, если моя еда испортится? Все ждут только моей смерти.
— Ну, миссис Хадсон, если вы намерены продолжать в таком духе, я уйду домой, и вам придется готовить чай самой!
— Уверена, что вы так и сделаете, бесенок, — засмеялась старуха.
Девушка вышла на кухню, чувствуя себя счастливой. Кажется, ей удалось поладить со старой дамой. Но что значат ее непонятные намеки на то, что Джоанна подойдет «Яблоневому саду»? Неужели она хочет, чтобы Джейк женился на ней?.. А вдруг он действительно любит ее и расстроен потому, что она собиралась замуж за Дональда? Тогда почему он молчит?
Заваривая чай, девушка внезапно поняла, что, как бы ни сложились обстоятельства, она не сможет выйти замуж за Дона, и мысленно сказала последнее «прости» призрачным мальчикам, которым надеялась заменить мать. Дональд переживет это. Джоанна была уверена, что Мэри будет рада утешить его.
У Джейка был трудный характер, иногда она ненавидела его и вместе с тем знала, что это единственный мужчина, который ей нужен. Быть его женой, матерью его детей, превратить «Яблоневый сад» в счастливый семейный очаг… Лицо девушки вспыхнуло при мысли о такой перспективе. Но она заставила себя вернуться с небес на грешную землю. Джейк не просил ее стать его женой и вряд ли попросит.
Из кухни ей было слышно, как он спустился по лестнице и вошел в гостиную.
— Где Джоанна? — спросил Джейк.
— Готовит чай. Я хочу поговорить с тобой, мой мальчик. Почему ты заставил ее плакать? Она мне так и не объяснила.
— Она рассердила меня, вот и все… Послушай, бабушка, какое отношение это имеет к тебе?
— Самое прямое. Думаю, она — именно та девушка, на которой тебе следует жениться.
— Но прежде об этом и речи не было, — удивился он.
— В этом доме дует ветер перемен. Джоанна — прелестное дитя. У нее есть характер и нравственная сила. Она не позволит помыкать собой.
Джейк подошел к окну.
— Она, кажется, почти обручена с другим.
— Что ж, вступай в борьбу и победи. Ты всегда был готов сражаться за то, что хотел получить.
— Почему ты думаешь, что мне нужна именно она?
— А разве нет?
— Ты же знаешь мое положение.
— Может быть, я смогу помочь?
— Это Джоанна внушила тебе? Мне не нужна женщина, которая опутает меня веревками. Я дал обещание, которое не вправе нарушить…
— Мне это известно. Но все может измениться… благодаря обстоятельствам, которых ты не в состоянии пока уловить. Пока не поздно, заключи помолвку с этой девушкой, если ты любишь ее. Мне никогда не нравилась Мэвис.
В комнату вошла Джоанна с подносом.
— Я как раз говорила, что мне никогда не нравилась Мэвис… Вы знаете ее, дорогая?
— Мы встречались, — осторожно сказала девушка.
— Мэвис всегда играет: и на сцене и вне ее, — вмешался Джейк. — Еще ребенком она так много сочиняла, что было трудно отличить правду от вымысла. Похоже, эта привычка сохранилась у нее до сих пор.
Расставляя чайные принадлежности, Джоанна слушала его и понимала, что все это говорится для нее одной.
— Я всегда относился к Мэвис как к сестре, — продолжал он. — Она привыкла, что рядом с ней есть кто-то, когда ей требуется кавалер. Нас обоих это устраивало. Но после ее последней выходки я подвел черту. Всему есть предел.
Не слушая его, миссис Хадсон с нетерпением наблюдала за приготовлениями девушки. Как многие старые люди, она с большим вниманием относилась к приему пищи. Это была одна из немногих радостей, оставшихся у нее.
— Мальчики, Кристина и Кевин пьют чай в половине седьмого. Но я предпочитаю в четыре, — пояснила она. — Запомните это, Джоанна.
