– И что именно сказал Артур?
– Дернуло меня за язык! – Микеле вздохнул.
– Раз уж начали, то...
– Неважно! – перебил его босс. – Мы говорили о моей племяннице. И не пытайся сбить меня с толку.
– Микеле, но ведь вы сами сказали, что я... – Рик запнулся и покачал головой. Нет, не стоит. Поговорит с Артуром и выяснит, откуда ноги растут. – Итак, поговорим о Монике. Если откровенно, то я думаю так. Поскольку она совершеннолетняя, вы не можете за нее решать, какую карьеру ей выбрать.
– Карьеру? – Микеле не то хохотнул, не то зарычал. – Ты что, совсем сбрендил?! – И он постучал пальцем по виску. – Применительно к Монике это слово неуместно. Ясно?
Яснее некуда. Правило номер один: босс всегда прав. Правило номер два: если босс не прав, смотри правило номер один. Когда босс в таком настроении, лучше не подливать масла в огонь. Сейчас главное поскорее ретироваться.
– Рик, имей в виду: с этого момента я запрещаю тебе приводить Монику к себе в кабинет. И чтобы никаких компьютеров, никаких вопросов и ответов, никаких игр в бизнес.
– Послушайте, но ведь я разрешил ей пользоваться компьютером, чтобы ей не было скучно. Это совершенно безобидное занятие. – Рик встал. – Не волнуйтесь. А что касается бизнеса, думаю, это несерьезно. – Лгать было противно, и он поморщился.
– И чтобы больше никаких костюмов, – недовольно пробурчал Микеле. – Пусть ходит в платьях. Неужели нельзя накупить ей побольше платьев? Лучше розовых.
– Хорошо. – Рик едва сдерживался. – Как скажете.
Значит, Ричард на самом деле не считает ее способной освоить семейный бизнес? И всего-навсего развлекал ее?
Чуть не плача от обиды, Моника стояла за дверью дядиного кабинета и слушала. Она хотела разыскать Ричарда и, услышав из кабинета Микеле возбужденные голоса, решила, что дядя ругает его из-за нее.
Ей и в голову не могло прийти, что Ричард ей лгал. Зачем?!
Значит, он не считает ее особенной. Просто выполняет поручение дяди – присматривает за ней. Только и всего.
Монике вдруг стало зябко, и, пытаясь унять дрожь, она обхватила себя руками. Ну почему Ричард так сказал? Судя по тону, дядя страшно зол. Может, у Рика не было другого выхода?
Нет, она не станет искать для него оправдания. И не станет делать вид, будто...
Внезапно голос Ричарда приблизился, и Моника, отскочив от двери, бегом вернулась к нему в кабинет и снова уселась за компьютер. Что же сказать Ричарду? Не хочется его обвинять без оснований, но ведь она слышала своими собственными ушами. Значит, он просто делал вид, а она, дура, поверила, что он не такой, как мужчины у них в семье.
Конечно, не такой: он намного хуже. Ее отец и дяди хотя бы не скрывают своих убеждений.
В кабинет вошел Рик.
– Где ты был? – спросила Моника.
– В холле, – буркнул он и отвел глаза.
– А ты не заходил к дяде Микеле?
– Заходил, только ненадолго, – не сразу ответил он. – А что?
Моника пожала плечами.
– Моника, я на него работаю. Иной раз я хожу к нему в кабинет раз по пять в день. Что случилось?
– Ничего, – буркнула она, не глядя на него. – Просто подумала: может, он хотел поговорить обо мне? – И она подняла глаза как раз в тот момент, когда Рик нервно покосился на дверь.
– Нет, мы говорили о делах. – Он вымученно улыбнулся.
– А ты не пригласил его на ужин?
Рик откинул со лба прядь. Раньше ей очень нравился этот жест, а сейчас он показался ей фальшивым.
– Нет. Если честно, мне не хотелось бы ужинать втроем.
– Ах вот как?!
Наверное, Моника не сумела скрыть свою боль, и Рик, с тревогой заглянув ей в лицо, произнес:
– В любом случае сегодня не получится. Вечером прилетает Артур, а я совсем забыл, что обещал заехать за ним в аэропорт. Может, поужинаешь с дядей вдвоем?
Надо поскорее уйти. Вернуться к дяде и побыть немного одной.
– Пожалуй. – Она поднялась и, чтобы уяснить все до конца, спросила: – Может, рассказать ему про нас? Или ты хочешь при этом присутствовать?
В глазах Ричарда промелькнул страх.
– Ради бога, Моника, не говори ему пока ничего. Хотя бы сегодня. Хорошо?
Теперь все ясно. А она-то, дурища, еще надеялась, что он обрадуется и захочет, чтобы все узнали про их любовь. Значит, Ричард относится к ней совсем не так, как она к нему.
Она его любит. А для него она всего лишь работа. Очередное поручение босса.
– Хорошо.
– Мы ему обо всем расскажем. Только не сегодня. Сначала мне нужно поговорить с Артуром.
Моника накинула сумочку на плечо и собрала свои пакеты с покупками.
– Куда ты?
– Домой.
– Оставь вещи. Я их тебе потом завезу.
Она грустно улыбнулась. Интересно, а что сделал бы Ричард, скажи она, что под «домом» подразумевает вовсе не квартиру дяди Микеле?
– Есть разговор, – сказал Рик Артуру, как только они проводили Кэтрин до двери ее квартиры.
– А я сразу понял, что у тебя не все слава богу. – Артур отодвинул сиденье и устроился поудобнее. – Только, боюсь, в данный момент собеседник из меня хреновый. После такого перелета башка плоховато варит. Ты уж извини, старик. Ну что там у тебя стряслось?
– Арти, у меня к тебе всего один вопрос. Какого черта твой отец решил, будто я голубой?
Тот вытаращил глаза.
– Понятия не имею, с чего он это взял.
– Говорит, ты ему сказал.
– Ничего подобного. – Артур нервно хохотнул.
Рик сразу узнал этот виноватый смешок, но не стал обвинять Артура во лжи, решив, что разумнее подождать, пока тот созреет и выдаст свою версию. К тому же он и сам не в лучшем виде, а выяснять отношения за рулем последнее дело.
Весь день его мучили сомнения и угрызения совести. Что до слуха относительно его голубизны, то, откровенно говоря, это его не слишком волновало. Напротив, отвлекало от более серьезных проблем. Что ни говори, а он на самом деле попрал доверие Микеле. Сознавать это ему было тяжко.
С тех пор как Рик познакомился с семейством Террачини – через неделю после того, как его мать начала на них работать, – он стремился стать своим для этого клана. Рик очень любил свою мать, и они были близки по духу, однако ему всегда не хватало атмосферы большой и дружной семьи.
Мужчины обсуждали бейсбол и политику и откалывали такие шуточки, которые Рик не мог пересказать матери. В праздничные дни, когда за столом собиралась вся семья, было шумно и весело. Обед длился не один час: все шутили, подтрунивали друг над другом, обсуждали новости... Рику всегда хотелось приобщиться к такой жизни.
Когда ему предложили место директора по реализации в компании «Вина Террачини», он долго не мог прийти в себя от радости. Наконец-то ему удалось приблизиться к семье. Хотя бы в определенной степени. Однако он никогда не станет для них своим: ведь он не Террачини. И с годами Рик примирился с тем, что всегда останется для них чужаком.
