– Пара операций, и ты – совершенно другой человек. Я всегда мечтала о полных губах. Да и талию мне хотелось сделать немного поуже. Тебе нравится?
– Ты же знаешь, мне уже давным-давно наплевать, – равнодушно произнес он. Хотя, надо признать, такая перемена во внешности бывшей жены не могла не удивить его.
Она небрежно скинула элегантный фиолетовый плащ – что осталось в ней неизменным, так это пристрастие к фиолетовому цвету – и бросила его в кресло.
– Итак, что ты здесь делаешь?
– Сразу к делу? – Зельда надула капризные губы. – А как же – принести мне выпить?
Чертыхнувшись, Джейкоб поднялся с дивана и исчез за дверью гостиной.
Рука Зельдины потянулась к его бокалу и мгновенно высыпала в него какую-то серую пудру. Джейкоб вернулся через пару минут и протянул Зельде нежно-розовый ликер. Улыбнувшись, она взяла бокал и сделала глоток.
– За тебя… – прошептали пухлые губы.
Джейкоб залпом допил остатки своего виски. Немного странный привкус… Наверное, просто померещилось… Зельдина со своей мерзкой улыбкой заставит и выпивку скиснуть…
– Что тебе от меня нужно? Зачем ты приехала в Гринвуд? – Ему хотелось как можно скорее закончить этот неприятный разговор, который, кажется, забавлял Зельду.
– В Гринвуде я уже месяц. – Зельда бросила на Джейкоба полный ехидства взгляд. – Я живу в доме Мелины Джилс.
– Что-о?! – опешил Джейкоб. – Но там живет какая-то их родственница…
– Ты забыл, что я обладаю потрясающим даром убеждения?
– Помню, – помрачнел Джейкоб. – Отлично помню. Особенно хорошо он проявился, когда тебе понадобилось выскочить за меня замуж… А теперь объясни, какого черта ты поселилась в этом доме? И зачем морочишь людям головы?
– Тебе ли не знать, что заморочить гринвудцам головы – проще, чем обмануть ребенка. Провинциалы потрясающе простодушны…
– Неизвестно, кто лучше: простодушные провинциалы или такие стервы, как ты. Мне все-таки кажется, что первые… – Джейкоб потихоньку начинал выходить из себя. – Повторяю вопрос: какого черта ты здесь делаешь?
– Твои книги, – мягко, как ребенку, объяснила Зельда. Ее взгляд снисходительно скользнул по его лицу, на котором смешались удивление и негодование. – Ты вложил в них почти все состояние…
– Какое… какое тебе дело до этого?! – Джейкоб захлебнулся возмущением. – Как ты узнала?!
– Ты же сам говорил – я и мертвого из-под земли достану, если мне что-нибудь понадобится… – холодно улыбнулась Зельдина. – А теперь, – она извлекла из черной дамской сумочки маленький блестящий пистолет, – говори, где книги?
– Убирайся, – прохрипел Джейкоб, хватаясь за сердце. Зельдина с досадой поглядела на бывшего мужа. Кажется, ее снадобье уже начало действовать… Слишком долго она болтала с этим старым идиотом! Не надо было тратить на него время… – Убирайся, чертовка!
– Где книги? – холодно повторила она, глядя прямо в глаза Джейкобу, из которых лучик за лучиком уходил свет. – Где?
И только в этот момент Джейкоб Кинсби понял, почему целый месяц его неотступно преследовали мысли о смерти, почему гринвудцы говорили о появившемся призраке девушке в алом шарфе и почему так не хочется уходить туда, за горизонт, который замаячил перед его потухающим взглядом…
– Значит, призрак Мелины Джилс – твоих рук дело? – Ди посмотрела на Зельду. Глаза Зельды – два ледяных осколка – насквозь пронзили Ди холодом. От этого взгляда по телу Ди поползли мурашки.
– Да… Я думаю, ты и сама уже догадалась… У гринвудцев была печальная сказка. Со временем она потускнела, а я лишь добавила в нее красок. Отлично сыграно, правда? Душу Джейкоба Кинсби забирает его погибшая возлюбленная… Или как там говорят у вас в Гринвуде? На дворе двадцать первый век, – усмехнулась Зельдина, – а здесь по-прежнему верят в россказни о привидениях, духах и прочей ерунде… И никто, почти никто не усомнился в том, что Кинсби умер своей смертью… Сердечный приступ – почему бы и нет? И только вам не давала покоя эта история… Только ты и твой дружок засунули свои любопытные носы, куда не следовало… Если бы не ваш повышенный интерес к моему покойному мужу, я забрала бы все книги куда раньше. К сожалению, их оказалось слишком много – я бы предпочла номер банковского счета… Так надежнее. – Зельда подошла к кровати, взяла алый шарф и накинула его себе на плечи. – До сих пор не могу понять, зачем эта идиотка Сибил дала вам ключи? А между прочим, всей этой истории не было бы, если бы не она…
– При чем здесь Сибил? – удивилась Ди.
– Когда мы развелись с Джейкобом, я постоянно наводила о нем справки. Я, видишь ли, всегда интересуюсь новой информацией, касающейся близких мне людей… – Кажется, в понятие «близкий человек» Зельдина вкладывала свой, особый смысл. – Когда я узнала, что у него есть любовница и даже ходят слухи о женитьбе, мне стало обидно. Я прожила с этим человеком много лет, и по праву его состояние должно было бы отойти ко мне. Правда, Джейкоб все равно составил завещание на имя Сибил. – Ее лицо скривилось в злобной усмешке. Теперь в Зельде не было ни капельки привлекательности. – Тогда я решила действовать и придумала весь этот план. Мне нужен был номер его счета в банке, но Джейкоб и здесь отличился – кучу денег вложил в эти чертовы книги. – Зельда ткнула пальцем в картонные коробки. – Сама понимаешь, на это ушло гораздо больше времени, чем на какой-то там банковский счет… Что-то мы с тобой разговорились, – улыбнулась она Диане.
Ее улыбка была такой же, как взгляд, – холодной, пронизывающей насквозь. Ди начала догадываться, что последует за этим «разговорились». Она прокрутила в голове несколько вопросов, которые могла бы задать Зельдине, но та и сама уже рассказала всю подноготную этой истории. Такая вряд ли будет шутить… Ди тщетно пыталась найти выход из положения, но ее мысли были огорожены стеной страха. И через эту липкую, но довольно прочную стену они никак не могли прорваться. Если бы могло случиться чудо и Грэй понял, где ее нужно искать… Но это едва ли возможно…
Кажется, Зельдина Бринн понимала, что чувствует Ди, – в ее глазах-льдинках мелькнуло что-то, похожее на насмешку. Ди охватил гнев. Неужели для этой женщины все люди – разменные монеты? И она считает, что вправе распоряжаться жизнями, вершить судьбы?
– И что дальше? – Страх потихоньку уползал, уступая территорию гневу, нарастающему внутри Ди. Зельде не удастся поиграть с ней в кошки-мышки… Не на ту напала! Слишком много себе позволяет эта женщина, которую отличает от остальных только хитрость и жестокость.
– Дальше? – как эхо повторила Зельда. – Неужели ты сама не понимаешь, что будет?
