— Что?
— По поводу того, чтобы сфотографироваться с братом и его семьей? — спросила она ровным голосом.
— Есть. — Он рассмеялся коротко и горько. — Сотня, по меньшей мере, а потом еще сотня, но, возможно, я их проигнорирую. Что дальше?
— Ужин. Затем принц Ксавьеро произнесет небольшую благодарственную речь. Потом фейерверк и…
— Подождите. — Казимиро, резко приподняв руку, заставил Мелиссу замолчать и снова ощутил колючее беспокойство в сердце. — Я тоже хочу произнести речь перед моим братом.
Мелисса встревожилась:
— Но, ваше величество…
Его глаза грозно блеснули.
— Что?
Она подумала о королевских особах иностранных держав, о тех знаменитостях, прибывающих в это самое время из Европы и Соединенных Штатов, об агентах службы безопасности, которые уже согласовали свою работу с расписанием торжественных мероприятий, глубоко вздохнула и сказала:
— Все расписано буквально по секундам.
— Так перепишите, черт побери! За что вам платят деньги?!
Снова Казимиро указал на ее низкое положение, но Мелиссе и на этот раз удалось скрыть обиду.
— Хорошо, ваше величество. Если вы уточните, сколько потребуется времени, я вставлю вашу речь в расписание и сообщу всем об изменениях. Надеюсь, проблем не возникнет.
Произнося это, Мелисса всматривалась в его лицо, пытаясь отыскать малейшие признаки узнавания, уловить в его взгляде проблеск воспоминания.
«Вспомни меня, — мысленно просила она, слегка наклоняясь к нему. — Вспомни, кто я. Вспомни, как ты говорил мне, что я сладка как мед, а моя кожа мягка как облако. Разве ты не помнишь, как целовал мою шею и стонал от блаженства, когда был глубоко внутри меня?»
Казимиро нахмурился, заметив, что зеленые глаза Мелиссы внезапно потемнели, а губы соблазнительно раскрылись, словно молили о поцелуе. Мелисса сделала какое-то движение, и он уловил запах ее духов — тонкий аромат лилий, который, казалось, пропитал окружающий воздух нежностью. Казимиро замер, почувствовав неясное воспоминание, настойчиво пытающееся пробиться сквозь туманную пелену, обволакивавшую его разум, — о чем напомнил ему этот запах? Но через мгновение послышался громкий шум, и наваждение рассеялось.
Казимиро выругался про себя, глядя на Мелиссу, на мелькнувший за полуоткрытыми губами кончик ее языка. Его захлестнула волна возбуждения, кровь закипела, он задрожал от вожделения. Ему захотелось притянуть странную англичанку в свои объятия, погрузить пальцы в ее густые темные волосы, приподнять лицо и впиться в дрожащие губы. Как же давно он не чувствовал ничего подобного!
Король рассердился: о чем он только думает? Она всего лишь жалкая служанка, она не достойна его желания. Да, он уже давно не бросался в необъятное море сексуальных наслаждений — с тех пор, как с ним приключился несчастный случай, но это не повод позволять инстинктам затмевать разум. Он может позволить себе получить любую женщину, какую выберет. На сегодняшний прием съедется множество великолепных особ, и все они будут стремиться привлечь его внимание. В зале соберутся невесты из богатейших аристократических семей мира, и, как с мрачным удовольствием подумал Казимиро, красавицы другого рода — светские хищницы, алчные, жаждущие плотских утех. Королю нужна любовница, соответствующая его положению, способная послушно отдать всю себя и искусно удовлетворить его потребности. Он выберет себе достойную партнершу, и чем скорее это произойдет, тем лучше.
Мелисса тем временем продолжала сидеть и смотреть на Казимиро. Блеск ее глаз потух, и ему показалось, словно солнце, ненадолго осветившее кабинет, скрылось за дождевыми облаками и все вокруг накрыл мрак. Ему вдруг стало невыносимо холодно, тело пробрала неприятная дрожь.
— Кажется, мы все обговорили, не так ли? — нетерпеливо произнес король, пытаясь объяснить собственную реакцию на странную англичанку.
Мелисса поняла, что Казимиро предлагал ей удалиться, и, будто подтверждая его слова, в этот момент дверь кабинета распахнулась. На пороге появился один из служащих — человек с суровым лицом — и бросил на Мелиссу неприязненный взгляд.
— Ваше величество? — Служащий вопросительно изогнул бровь.
— Орсо, — обратился к нему Казимиро. — Мисс Магвайер уходит. Пожалуйста, проводите ее.
— Слушаюсь, ваше величество.
Орсо сделал жест в сторону двери, и Мелисса послушно поднялась, чувствуя, что ее лицо горит как в огне.
Она бросила на короля последний взгляд, но он, снова разложив на столе документы, принялся внимательно их изучать и, казалось, полностью забыл о ее существовании — словно ее вообще никогда здесь не было. Мелисса прошла мимо Орсо, осознав, что упустила долгожданную возможность рассказать Казимиро о сыне. Представится ли ей второй шанс?
После ухода англичанки Казимиро некоторое время сидел неподвижно. Потом он в очередной раз перечитал речь, в которой заявлял об отречении от престола в пользу младшего брата.
Справившись с неожиданно нахлынувшей на него волной грусти, Казимиро встал и подошел к огромному окну, выходившему в дворцовый сад. Какой великолепный вид открывался отсюда: нежные розы и апельсиновые деревья, фонтаны, а на заднем плане — море. Этот пейзаж был знаком королю с детства. Казимиро вырос при дворе — считалось, что наследника престола нужно обучать править с юных лет. В архивах библиотеки даже хранились старые фотографии — он, еще маленький, играет под столом, за которым отец подписывает Родосский договор. Когда матери не стало, отец посвятил всего себя воспитанию старшего сына. Казимиро подозревал, что его младший брат Ксавьеро чувствовал себя заброшенным и страшно тосковал по матери, с которой был очень близок. Но члены королевской семьи не должны были поддаваться горю и демонстрировать его.
Раньше Казимиро никогда не сомневался в роли, отведенной ему судьбой. Он прислушивался ко всем наставлениям отца, когда был принцем, а затем, взойдя на престол, с радостью делал все, что мог, ради процветания Заффиринтоса. Он провел целый ряд реформ, добившись для своего народа процветания и благоденствия. Но после несчастного случая радость от его успехов как правителя стала омрачаться горьким осознанием того, скольким ему пришлось пожертвовать. Его величие вгрызалось в его жизнь и пожирало ее, как ненасытный хищник. И Казимиро стал мечтать о свободе. У него имелась еще одна причина оставить трон: в результате падения пострадала память — многие куски прошлого словно выпали, оставив лишь зияющие дыры. Он хранил это в тайне ото всех, так как гордость не позволяла признаться в слабости двору и народу. Он страдал оттого, что не мог вспомнить целый фрагмент своей жизни, возможно, очень важный фрагмент. Существовало лишь одно решение проблемы, простое и очевидное, — передать бразды правления брату, который всегда мечтал взойти на трон. Кроме того, теперь у Ксавьеро есть наследник. Брат станет королем, а Казимиро — свободным человеком. Сегодня вечером он возвестит об этом миру.
