Рози тогда не поверила. Не верила и теперь. Хотела бы поверить, по не могла. Она не сомневалась, что мать желала представить любовника в лучшем свете. И все ради нее. Чтобы дочь не потратила жизнь, вынашивая чувство горькой обиды против мужчины, которого бедная мать, очевидно, все еще любила.
Бессознательно Рози положила руку на грудь. Сквозь тонкую ткань футболки прощупывался кулон. Доказательство, что Рози — дочь Маркуса Труна.
Она побледнела, вспомнив, как мать попросила принести маленькую коробочку. Рози нашла ее на дне ящика с бельем в комоде. Открыв коробочку, она увидела кулон: звездное сияние сапфиров и алмазов на тяжелой золотой цепи.
— Много лет назад твой отец подарил мне это в знак своей любви. Это особенная вещь. Я хочу, чтобы ты берегла ее.
— А он настоящий? — с трудом выдавила из себя Рози. Лучистая, простодушная улыбка матери рассеяла ее сомнения.
— Это очень ценная вещица, дорогая. Ты должна беречь ее. Он говорил мне, что она была в его семье многие годы.
Подойдя к туалетному столику, Рози увидела в зеркале свои полные гнева глаза. Она дала себе слово, что, если ей удастся встретиться с отцом, она вернет ему кулон. Пусть подарит его новой жене! Ей не нужна эта ненавистная безделушка!
Зажмурив глаза, Рози набрала в легкие побольше воздуха и медленно выдохнула. Незавидная ситуация. Она не была мстительной особой. Напротив. Джин всегда подчеркивала, что она слишком доверчива и часто поступает во вред себе. Поэтому лучше перестать придумывать гадости о мужчине, которого любила мать. Не ей судить его. Достаточно сделать то, ради чего она сюда приехала.
Правда, ясного представления о том, что она собирается делать, у нее не было. Ее цель — встретиться с отцом. А в его отсутствие хотя бы изучить дом. Ведь его семья жила в нем уже много поколений. И она надеялась подобрать ключи к разгадке его личности.
На чердачном этаже имелось четыре спальни и одна ванная. Ее напарница, Шарон, все время ворчала. Она не понимала, почему они должны ютиться на чердаке, когда на первом этаже есть свободные просторные спальни. Ей хотелось пожить в роскоши хоть раз в жизни.
— Я согласилась на эту вшивую работу, чтобы иметь деньги, когда перееду к своему парню в город. Я не намерена прозябать в этом захолустье!
Рози, наоборот, находила комнаты, которые им отвели, очаровательными и стильными. Сводчатые потолки, шероховатая штукатурка, крашеные полы и хорошенькие, с узором занавески па окнах, над которыми нависал карниз крыши. Из маленького окна виднелась деревня. В воскресенье она обязательно отыщет дом, где дедушка с бабушкой прожили всю свою совместную жизнь и где родилась и выросла ее мать.
Но свое мнение Рози держала при себе. За короткое время их знакомства она быстро поняла, что, когда Шарон ворчит, спорить с ней бесполезно.
Спустившись на первый этаж, Рози остановилась и прислушалась к тишине. Она осталась одна в доме.
Сразу после ужина Шарон, выкрасившая накануне волосы в дикий малиновый цвет, оделась в ярко-красную мини-юбку и в черный с блестками свитер и уехала в город со своим парнем.
— Я запираю входную дверь в одиннадцать. — Миссис Партридж встала из-за стола и включила посудомоечную машину. — Ключа, Шарон, я тебе не дам, даже и не проси. Если не вернешься до одиннадцати, будешь ночевать на свежем воздухе. — Когда девушка вихрем вылетела из комнаты, домоправительница обратилась к Рози: — Можешь включить телевизор, если захочешь. Я иду к себе. Моим ногам нужен отдых.
Себастиана Гарсию Рози не видела со дня их встречи в его спальне, хотя он и утверждал, что приехал сюда проследить за уборкой и чисткой. Шарон сообщила ей, что красавцу испанцу позвонили из лондонской штаб-квартиры их общей с Маркусом компании и он уехал.
И хорошо, подумала она, иронически улыбнувшись. Во время той первой, краткой встречи Рози вела себя как испуганный ребенок. А она здесь не для того, чтобы ставить себя в неловкое положение, мечтая о человеке совершенно недосягаемом. Зачем выставлять себя наивным и глупым существом? Почему, когда он рядом, она краснеет и заикается?
Итак, в ее распоряжении пугающе огромный роскошный дом отца. Такие интерьеры она видела, листая глянцевые журналы в приемной зубного врача. Она почувствовала себя пробравшимся в чужой дом воришкой и быстро направилась к узкой лестнице из полированного дуба, ведущей на кухню.
Спускаясь по лестнице, она строго напомнила себе, что не делает ничего плохого. Она имеет право быть здесь. Ведь ей всего лишь хочется впитать атмосферу дома. Через книги, которые он читал, и, может быть, через семейные фотографии раскрыть, что за человек на самом деле ее отец.
Главный холл освещали только одинокая настольная лампа и догорающий огонь в камине. Едва девушка переступила порог, как напольные часы из темного угла пробили восемь раз.
Охваченная паникой, она уже собралась бежать в свою комнату на чердаке и прижала руку к громко стучавшему сердцу. Скрытый под футболкой кулон придал ей смелости. С онемевшей спиной она пересекла холл и вошла в одну комнату, вторую, третью… Мебель была всюду накрыта чехлами. Ее прятали от разрушительного набега декораторов.
Наконец, спустившись по двум истертым каменным ступеням, Рози толкнула старинную дубовую дверь и оказалась в комнате, которая, видимо, служила Маркусу Труну кабинетом. Девушка стала с изумлением рассматривать ряды книг, поднимавшиеся от пола до балок высокого потолка. На сделанном по заказу столе разместились компьютерная система, факс и два телефона.
Ее просто притягивали полки с книгами. Красивые переплеты классиков, древних и современных, тома, посвященные виноградарству, поэтические сборники, длинный ряд мемуарной литературы и куча детективов в бумажных обложках. И отдельно большой раздел книг по садоводству. Справа в дальнем конце на одной из нижних полок виднелся пузатый альбом с фотографиями.
У нее пересохло во рту, пока она несла его к столу. Руки тряслись. Первое — серия свадебных фотографий. Ее отец? Светловолосый, красивый, хотя и с резкими чертами, молодой человек с красивой темноволосой девушкой. На ней свадебное платье, о котором можно только мечтать. За спиной маленькая старинная каменная церковь. Потом почти на каждой странице альбома она встречала улыбающиеся глаза темноволосой девушки. Вот она держит поводья пони, на котором сидит улыбающийся мальчик. Та же самая девушка в кресле-каталке на что-то указывает мужчине средних лет, сажающему дерево. Может быть, дедушка? Трудно сказать.
Но фотографий Маркуса Трупа больше не было. Вероятно, он фотографировал, печально подумала Рози. Но в самом конце альбома группа из трех человек стояла перед огромной оранжереей. Ее дедушка, жесткие черты лица которого она помнила с детства, расслабленный и счастливый. Ее мать, тонкая, как девочка, в клетчатой рубашке и старых брюках. Светлые волосы развеваются от легкого ветра. Улыбка сияет. И Маркус Трун, отец, стоит рядом с ней и улыбается, глядя на полную жизни, очаровательную юную Молли Ламберт.
