— Тебе любопытно, что там? — он показывает на свой торс, затем запрокидывает руку на спинку дивана. Дотрагивается до моего плеча. Сперва — едва-едва, подушечками пальцев. — Я с удовольствием покажу тебе кое-что большое, — стремительно наглеет и скользит по мне ладонью до предплечья, притискивая к себе.
Я пытаюсь оттолкнуть от себя нахала.
— Я не заинтересована в этом!
— Я хорошо заплачу. Не обижу, сладкая, — и тянется, чтобы поцеловать меня в шею...
Глава 4
Фу! Даже представлять неприятно язык и губы мужчины, который совсем не нравится, на своей коже... Наверное, недавний собеседник был прав — это не то, чем мне следует заниматься. У меня нет вариантов. Просто нет никаких вариантов. И все равно я не могу убедить себя не рыпаться, сидеть смирно. Потому что мерзко, гадко...
— Ну-у-у, конфетка! Не будь горькой, — он облизывает мочку моего уха, позволяет себе накрыть ладонью второй руки мое бедро. — Постарайся и разори мой кошелек. Ммм, — прикусывает нижнюю губу, вдыхая запах моей кожи. — Такая сладкая. Точно конфетка!
— Пожалуйста, хватит!.. — я отпираюсь, как могу. Ерзаю, избегая поцелуев. Но мужчина так силен, что игнорирует мои протесты и оставляет слюнявый след языком на моем плече. Я тут же ощущаю рвотный позыв.
Если меня вывернет прямо на него, настолько же сильно я буду и дальше ему нравиться?
— Не надо! — не сдержавшись, говорю громче, грубее. — Вы что?!.. Вы что, не понимаете? Я...
Виталий, уже настырно лапающий меня, прыскает.
— Да-да, ты не такая! Правильно? — захохотав, едва ли не раскладывает меня на этом проклятом диване.
— П-прошу... — я всхлипываю и отвожу голову в сторону, когда он пытается накрыть мой рот своим.
Лихорадочно метаю взор по комнате и беззвучно шевелю ртом, чтобы позвать кого-нибудь на помощь.
Тот блондин... Его здесь нет!
Тиран...
Девушки вьются вокруг него, как клубок разноцветных змей.
Создается стойкое впечатление, что ему плевать на все, что творится вокруг, кроме тел, облепивших его. Я не хочу больше ни-че-го, я не могу даже думать о Теме. Просто чтобы сейчас все закончилось.
Вдруг Виталий резко отскакивает. Первая мысль: ему досталось от Тирана. Но нет — все по-прежнему. Виталий без особого удовольствия наливает полный бокал шампанского и передает его мне. Сначала в голубых глазах читается раздражение, но потом он немного смягчается, улыбается елейно.
— Я на тебя весь вечер смотрю. Ты ни одного глотка не сделала. На-ка, выпей.
Я не решаюсь сделать то, о чем он просит, поэтому он лающе требует:
— Выпей, я сказал!
Я мечтаю съежиться до размера пылинки и исчезнуть. Под страхом болезненных физических действий послушно принимаю бокал из его руки. Дрожащими пальцами обхватываю стекло и делаю крошечный глоток. Сладко-терпкая жидкость пузырится во рту, когда под неумолимым тяжелым взором Виталия я до дна осушаю емкость.
Алкоголь сразу дает в голову. Я сегодня не ела — нервничала так, что кусок в горло не лез. Медленно моргаю и напрягаюсь, ощущая, как шампанское обжигает внутренности.
Я никогда не пила залпом спиртное, поэтому мгновенно чувствую жуткую тошноту внутри. Мне страшно, что я могу потерять над собой контроль. Конечно, сегодня меня пугает много чего… все не так, как рассказывала Зоя. Однако пока я буду нести ответственность за свои действия, пока буду все понимать, буду ощущать себя защищенной. Я даже предположить не могу, что сделают со мной эти мужчины, если просто пожелают этого. Очень сомневаюсь, что у них есть какие-нибудь принципы.
— А я думал, тебя смазливые школьницы не привлекают, Тарханов, — в стороне кто-то размеренно протягивает гласные.
Я оборачиваюсь на звук неторопливого, низкого голоса известного бизнесмена и сдвигаю брови к переносице. Тиран смотрит не на меня, а упирается взором в Виталия. Игнорирует мое присутствие... намеренно или нет. Хотя с чего бы ему заниматься этим специально? В его глазах я всего лишь жалкая букашка.
— Я не школьница, — гордо вскидываю подбородок.
Предметы и комната начинают плыть перед глазами. Я не жду, что удостоюсь чести получить от него совет.
— Да и хрен с ним, — бормочет Тиран, запрокидывает голову назад, и смуглая брюнетка легонько кусает его за шею. Он по-хозяйски берет ее за волосы, наматывает темную гриву на кулак и тянет девушку вниз... к своему паху.
— Да и мы так можем, — высовывает язык Тарханов и улыбается безумно, как чертов Джокер, — правда?
Он вдруг возвышается надо мной, кладет ладонь на плечо и жестко давит, буквально заставляя меня опуститься на колени.
Я сопротивляюсь до последнего. Слезы, хлынув по лицу, никак не останавливаются. Кажется, раньше я ни на грамм не знала, что такое настоящее унижение.
— Засранец, — вылетает из моего рта, прежде чем Виталий достигает желаемого.
Я падаю и оказываюсь на полу между его ног. А когда поднимаю глаза, чтобы взглянуть наверх, вижу довольное лицо мерзавца, которое ненавижу сейчас больше всего на свете.
Как мне защититься? Под рукой — ничего подходящего для самообороны.
Почему я не додумалась захватить с собой перцовый баллончик?!
Тарханов сокращает расстояние между нами на несколько сантиметров и проводит подушечкой большого пальца по моим губам.
— Покупал для лучшего друга, а досталась мне, — тянет уголок рта в похотливой улыбке. — Не бойся ты, я ж не обижу. Тебе даже понравится. — Взявшись за ремень на брюках, он пренебрежительно кивает головой в сторону Архипова: — Потом сравнишь нас и сама ко мне приставать будешь! Ну что ты, — он трогает прокуренными пальцами мое лицо, — не плачь. Я не дикарь, как он, — снова высокомерно, — я умею быть нежным...
Возникшая ситуация не сулит мне ничего хорошего.
Я глубоко дышу, едва проталкивая в себя воздух от нервов и внутренней дрожи. И уже представляю, во что все это способно перерасти, как внезапно Архипов нависает над своим другом. Тиран совсем чуть-чуть выше Виталия, но сейчас почему-то кажется, будто на целую голову.
У него раздуваются ноздри от гнева. Тарханов не сразу замечает хозяина клуба над собой. Все еще пускает слюнки на меня.
— Убери от нее руки нахрен, — раздается над ухом Виталия безапелляционно.
Тарханов быстро сдувается, отлетает от меня, словно ошпаренный. Я наконец-то могу дышать свободно. Господи!
— Ты путаешь что-то? — Архипов совсем звереет.
— Брат, все хорошо... — пытается успокоить его приятель.
— Ничего, блять, не хорошо! Тарханов, сука, забыл, кто такой?
У Виталия глаза лезут на лоб. Отсюда я великолепно чувствую, насколько сильно он волнуется. По-моему, у него даже пот выступает на коже. Вот он какой. Может быть самцом только с беззащитной девушкой. Я радуюсь мысленно, что Тиран, каким бы он мне ни представлялся, решил вступиться за меня.
Девочки затихли. Кто-то даже убавил звук. Внимание присутствующих приковано к мужчинам, которые выясняют отношения у всех на глазах.
— Это уже не первый раз. Я предупреждал тебя, — Архипов поднимает руку, машет пальцем у лица друга, — предупреждал: ты такой же, как и остальные. Забыл?! — сильно толкает его, и несколько девушек охают. — Просто водилой был моим! — показывает большим пальцем за спину: мол, в прошлом. — Вместо «спасибо» ты постоянно нарушаешь правила! НИКТО, СУКА, НИКТО, — орет Тиран так, что закладывает уши, — НЕ ТРОГАЕТ ТЕЛОК, НЕ ПОПРОСИВ, КРОМЕ ТЕБЯ.
Мои глупые детские мысли о благородности Архипова рассыпаются в ту же секунду.
— Зачем? Чтобы твое эго погладить? — неожиданно дерзит Виталий.
Мгновенно его шея вжимается в плечи, как если бы он и сам такого от себя не ждал.
— Что ты сказал?
Тарханов молчит.
— Что. Ты. Сказал.
Я с трепетом и оцепенением наблюдаю, как жилистые кулаки разбушевавшегося Тирана дрожат от пламенного гнева рядом с моей головой. На подсознательном уровне вдруг понимаю, что этими руками он никогда не причинит мне вреда, однако под натиском вырвавшегося на первый план инстинкта самосохранения я пячусь назад.
