Рука со сковородой поднялась выше. «А ну его! — подумала Анита. — Хуже все равно уже не будет. Тресну еще разок ему по башке, потом свяжу телефонным проводом и оставлю на съедение мышонку».
— Эй! Это мой папа! — прокричал за спиной у Аниты девичий голосок. — Не бей его! — В следующую секунду Анита увидела перед собой девочку, такую же хрупкую, как и она сама.
Мужчина на полу застонал. Он обхватил голову руками и перевернулся на спину.
— Кто вы такая? Что вы делаете в доме Клер? — Мужчина приподнялся, чтобы лучше рассмотреть свою обидчицу. — Анита?
Она мгновенно узнала этот голос. И лицо. Но это было просто невозможно. Он не мог быть здесь. Уж, не с ума ли она сошла? Вот и в ушах у нее какой-то странный шум: «Ду-ду-ду, ду-ду-ду».
Мужчина, лежавший на полу, не был бродягой. Это был…
— Люк?
— Папа! Не разговаривай с ней. Она сумасшедшая. Она хотела убить тебя. — Девочка подбежала к отцу. Анита вспомнила, что когда-то пару раз встречала Люка с дочкой. Эмили, кажется, ее зовут. Тогда она была еще крошкой и носила крысиные хвостики.
Девочка наклонилась над Люком, но не прикасалась к нему. Она пыталась притвориться равнодушной, но Анита видела, что девочка взволнована. Она беспокоилась о Люке.
— Ну, ты как? В порядке? — спросила девочка отца.
— Все в порядке, Эм. — Люк встал и отряхнул брюки, потом повернулся к Аните. Он смотрел на нее широко раскрытыми от удивления глазами. — Хорошо же ты встречаешь гостей! Провожать нас так же будешь?
Люк был потрясен. Он никак не ожидал увидеть Аниту в Мерси. В последний раз они встречались больше года назад, а теперь она живет в трех кварталах от его дома. Как такое могло произойти?
— Что ты здесь делаешь? — спросил он Аниту.
— Я здесь живу, — честно ответила она.
— Как это? — Люк все еще не мог в это поверить.
— Эй, послушай, здесь я задаю вопросы. Это ты вломился ко мне в дом, а не я к тебе. У кого в руках сковорода, тот и задает вопросы. Зачем ты залез ко мне в дом?
— Я искал Эмили. Она не пришла домой в положенное время. — Люк строго посмотрел на дочь. Опустив голову с ярко-розовыми волосами, девочка рисовала ногой круги на полу. Она только пожала плечами в ответ на укоризненный взгляд отца. — Я увидел, как Эмили лезет к тебе в окно, и последовал за ней.
— Я только хотела здесь перекантоваться, — буркнула Эмили.
— Ты пытаешься уйти от наказания, — сказал Люк. — За эти… — Он жестом показал на ее голову с неоново-розовыми волосами.
Эмили фыркнула, сложила руки на груди и выпалила:
— Я ненавижу свою жизнь.
Люк рассвирепел.
— Эмили Энн, немедленно отправляйся в машину. Ты наказана. Я больше никогда не выпущу тебя из дома одну.
— Ты не имеешь права принуждать меня, — подбоченившись, сказала Эмили.
— Молчать! — Люк едва сдерживал гнев.
Анита положила сковороду на коробку. Она подошла к Люку и протянула руку. Она хотела прикоснуться к нему, но в последнюю секунду передумала. Люк пожалел об этом.
Наверное, от удара сковородкой у него в голове развинтилось несколько винтиков.
— Давай я дам тебе лед. Ты приложишь его к ушибу, — предложила Анита. — И лимонад для всех. А когда мы все немного поостынем, попробуем поговорить снова.
У нее была удивительная способность разряжать даже самую напряженную ситуацию парой негромких слов. Она всегда выручала их в те времена, когда работала консультантом по продажам в их с Марком компании. Они взяли ее к себе шесть лет назад, когда их фирма по продаже компьютерных программ только начинала свою деятельность. Анита продолжала работать на них даже тогда, когда они не могли платить ей. Она делала это, потому что они были друзьями.
Для Люка на какое-то время она стала даже больше, чем другом. Но потом…
Люк постарался прогнать эти мысли. Он не собирается больше возвращаться к тем временам. Сейчас самое главное для него — наладить отношения с Эмили. Женщины вообще, и Анита в частности, никак не вписывались в эту схему.
Именно, это он говорил Аните почти полтора года назад. Глядя на нее сейчас, Люк понимал, что нуждается в чем-то вроде курса повышения квалификации.
Зачем она приехала в Мерси? Почему выбрала этот город из тысячи маленьких городков? Может быть, она хочет возобновить их отношения? Или хуже: попытается упрекнуть его в том, как жестоко он поступил, оставив ее одну? Люк решил не спрашивать Аниту ни о чем. Он не хотел, чтобы Эмили стала свидетельницей выяснения их отношений.
Люк осторожно притронулся к месту ушиба и вздрогнул от боли.
— Ну и удар у тебя, — попробовал пошутить он. Анита улыбнулась.
— Это я тебя еще пожалела, — сказала она. Может быть, коридорчик, по которому они шли в кухню, был слишком узким, может быть, лунный свет, смягчавший черты ее лица, так действовал на него, но у Люка от этой улыбки все внутри перевернулось. Давно он не чувствовал ничего подобного. Анита здесь. Она снова вошла в его жизнь. Тысячи противоречивых эмоций огненным фейерверком овладели им.
Ему пора уходить, не то память заведет его туда, куда ему не следует возвращаться. Но ноги сами несли его вперед, не желая прислушаться к голосу разума.
Домик был маленьким, и уже через секунду они вошли в темную кухню. За спиной у Аниты Люк протянул руку к выключателю.
— Я бы на твоем месте не делала этого, — сказала Анита, пытаясь задержать его руку. Их пальцы соприкоснулись. Люк почувствовал, как по всему телу прошел электрический разряд. Прикосновение ее руки подействовало на него сильнее, чем удар сковородкой по голове. Люк отдернул руку. Но Анита немного опоздала: Люк успел дернуть за цепочку, прикрепленную к светильнику, вмонтированному в потолочный вентилятор. В кухне зажегся яркий свет. Люк, Анита и Эмили дружно заморгали.
Круглый светильник, висевший в центре потолка, горел ярко, можно сказать, слишком ярко. Затем послышалось шипение, потом свист, за которым последовал громкий хлопок. Мельчайшие осколки лопнувшей лампы разлетелись в разные стороны, осыпав маленький деревянный столик и всех, кто находился рядом с ним.
Комната снова погрузилась в темноту.
— Пора уходить, папа, — сказала Эмили.
Анита звонко рассмеялась, смахивая осколки с волос и одежды.
— Ох уж эти мужчины! Почему они думают, что все знают?
— Потому что мы все знаем, — хмыкнув, ответил Люк. — Или, по крайней мере, притворяемся, что знаем. Так мы скрываем свою природную незащищенность.
Звонкий смех Аниты эхом отозвался в пустом доме.
— И это говорит парень, который вечно сам не знает, что творит. Ты всегда прав, даже тогда, когда, направляясь в Орегон, думаешь, что едешь в Сан-Франциско.
