есть пещеры? – Джонсона осенило, и он побежал в конец пещеры. Герой прислонился спиной к своду пещеры и взглянул на потолок ближе к выходу. Стены были шершавыми и холодными. От этого становилось неприятно.
«В его глазах прочту я тайну,
Которой он поделится со мной»
– В его глазах, в глазах, то есть внутри пещеры. Только в какой? Может в этом и состоит сложность? – спрашивал сам себя юноша.
Мэри стояла и смотрела на то, как погруженный в мысли парень ищет подсказку. Роберт отошел к другой стенке и прислонился к ней. Ничего. Все те же монолитные стены. В маленькой комнатке «интроверта» тоже ничего не было.
Оставалось идти во вторую пещеру. Она оказалась глубже и имела аж три разветвления, уходивших на несколько метров каждое.
«Идя по верному пути, – вспомнил Джонсон, – ну конечно, «верный» (right по-английски) еще значит «правый»! Значит надо было с самого начала выбирать правую пещеру!»
– Точно, Делавэр! Как мы могли забыть? – воскликнула девушка, – а тут куда? Тут три хода.
– А давай выберем самый правый, ради интереса, – предложил герой.
Он оставил рюкзак на улице, вошел в узкий метровый проход и, дойдя до самого конца, который располагался где-то в пяти метрах от выхода, прислонился к стенке.
Она была такой же холодной, как и все остальные, но только еще более шершавой. Теперь казалось, что своды сложены из нескольких камней, изрядно потрескавшихся и поросших мхом.
Герою показалось, что в одном месте эти трещины были особенно глубокими, и камни можно было вытащить. Факел начинал тускнеть, а запас масла был небольшим, поэтому Роберт решил не томить и ударить киркой пару раз хоть где-нибудь.
Джонсон достал инструмент из рюкзака, который он оставил на входе в пещеру и направился в грот.
– Ты уже определился с местом? – удивилась Мэри.
– Нет, но чтобы найти клад, надо ломать стены, без этого никуда. Так что лучше отойди подальше, сейчас будет пыльно, – заявил парень.
– Хорошо, – сказала девушка и вышла из узкого прохода.
Ей почему-то очень не хотелось, чтобы Роберт нарушал тишину и покой стуками кирки, то ли она беспокоилась за его здоровье, ведь кладоискателя могло засыпать камнями, то ли ей стало жалко каменного гиганта, у которого какие-то чужаки ковыряются «в глазу».
Из стены полетели кусочки камня, поднялась пыль, осколки летели в лицо герою, но он продолжал долбить скалу.
Так и не добравшись до полости, юноша перешел на другую стенку, которая казалась ему не менее подозрительной. И там его ждало разочарование. Уставший Роберт вышел на улицу.
– Боб, может надо еще раз перечитать подсказки, – предложила Мэри.
– Да что там искать? Мы уже все вычитали, – с досадой произнес герой, – он снова посмотрел на текст.
«И оставаясь сердцу верен» (staying true to your heart)
– А что если это направление? Эта фраза буквально значит «стоять прямо к сердцу». Чтобы это могло значить? – спросил сам у себя Джонсон, правда, сделал это вслух.
– А может к сердцу – это влево? Сердце же слева, – сказала Роджерс.
– Да, точно. Слева я еще не смотрел, – воодушевленно произнес герой и направился в пещеру.
Он стал долбить киркой камень, снова оказываясь под облаком пыли и градом осколков, и вдруг в скале появилась пустота. Смахнув с лица пот, смешанный с мелкой серой пылью, Роберт протянул руки в нишу и дотронулся до чего-то холодного, металлического. Он посветил факелом – это была скоба на крышке сундучка.
– Я, кажется, нашел его, – сказал радостно герой, и замер, потому что его руки и ноги затряслись, а в горле мгновенно пересохло.
Сердце сжалось, и от этого на мгновение показалось, будто сейчас Роберт потеряет сознание.
«Клад, настоящий!» – подумал Джонсон.
Глава 5 Эйфория
Дрожащими руками герой достал тяжелый сундучок и понес на улицу.
Мэри обомлела, увидев старый, потускневший от времени деревянный ящик с железными скобами.
– Ты нашел его! – прошептала девушка, стараясь сдерживать себя, чтобы не закричать как сумасшедшая.
– Мы его нашли, – поправил юноша.
Джонсон поставил сундучок на землю и смахнул с него грязь и пыль. Сундук был примерно двадцать сантиметров в длину и пятнадцать в ширину. По ощущениям, он был забит под завязку, звон монет при переноске сводил Делавэра с ума.
– Открывай, – сказала Роджерс, присев на корточки.
Роберт сдвинул застежку и открыл крышку. Сундук был набит монетами с горкой, которая посыпалась наружу при открытии. На удивление Джонсона это были всего лишь центы. Парень взял один и рассмотрел поближе: маленький серый цент с изображением индейца.
– Это не серебро? – удивилась Мэри, взяв в руки горсть монет.
– Нет, к сожалению, – сказал Джонсон, хотя никакого сожаления не испытывал, наоборот, он был безумно рад находке.
Его не интересовала стоимость, скорее его волновало то, что все эти монеты были весьма не старыми – шестидесятых годов XIX века.
Юноша запустил руки в кучу монет и попытался достать до дна сундука.
– Как думаешь, это много стоит? – спросила Мэри.
Она смотрела на Роберта с надеждой, поскольку радость от клада быстро сменилась разочарованием в обыденности монет.
– Не знаю. Вообще по закону мы должны сдать это государству и получить половину стоимости, – заявил герой, – а если говорить о цене, то немного, это же не серебро. И вообще, неужели ты думаешь только о деньгах?
– О чем еще можно думать, глядя на клад? – с удивлением спросила Роджерс, – это же не древнеримские деньги. У них исторической ценности нет.
– Да, и вправду нет, жаль, – согласился Джонсон и встал с корточек.
– Ну что, потащим его в машину? – спросила Мэри, – я помогу с остальными вещами.
– Да. Только погоди немного, – остановил ее парень, – помнишь, в стихотворении говорилось об умении отделять зерна от плевел?
– Ну? Мы нашли верный путь и достали сундук.
– А в нем мы еще не поискали, – заявил юноша.
Он сел на колени и принялся выгребать монеты из сундука горстями.
– Что ты делаешь? – спросила Мэри, – мы же их потом потеряем!
– Не волнуйся, – успокоил герой.
Он докопался до дна и вдруг увидел там нечто особенное: огромная монета серебристого цвета. Джонсон достал ее и рассмотрел. На одной стороне – орел с распростертыми крыльями, на другой – женская голова и год: 1795. Изображение на монете было сильно заглажено, видимо, она долго ходила по рукам.
– Ничего себе! – воскликнул Роберт, – вот это уже древность!
– Что там? Доллар? – спросила Роджерс и наклонилась к Джонсону.
– Да, это серебряный доллар, я такой в музее видел, только тот был получше, – сказал герой, – вот теперь я доволен.
– Боб, как я рада! – Мэри обняла юношу и повалила на землю так, что он выронил доллар, а с головы слетела шляпа.
– Мэри, что ты творишь? – спросил Делавэр.
Девушка, ничего не сказав, поцеловала его в щеку, потом в другую, а потом и в губы.
Роберт, кажется, впал в эйфорию, ведь столько радостей никогда не сваливалось на него в одну минуту. Поцелуй Роджерс показался парню нежнее сливок, слаще сиропа и
