— Милая, если б ты только разрешила мне взять под опеку тебя… да что там, вас обеих! Тине уже двадцать, она совсем взрослая — так сколько я еще должен ждать, пока ты согласишься выйти за меня?
Тина бесшумно приоткрыла ногой дверь, держа в руках поднос с кофейником и чистыми чашками, но остановилась, увидев тесно прильнувших и всецело поглощенных друг другом мужчину и женщину. Тина уже хотела предупредить их о своем появлении, когда ее тетя вдруг заговорила, и девушка, затаив дыхание, услышала:
— Алекс, я не могу пока ответить на твой вопрос. Тина нуждается во мне, ей со мной хорошо. Она любит эту квартиру и совсем не хочет путешествовать, в отличие от меня и своих родителей. Этот дом позволяет Тине чувствовать себя в безопасности, и я не хочу ее этого лишать. Пойми, Алекс, я просто не могу оставить девочку. — Голос Крис дрогнул. — Подожди еще немного, милый, пока Тина не разберется, что ей делать в этой жизни, и, если к тому времени еще не передумаешь, я с радостью выйду за тебя замуж.
Тина, потрясенная признанием тети и не веря собственным ушам, незаметно ретировалась.
Когда самолет бежал по взлетной полосе лондонского аэропорта, Тине казалось, будто моторы мерно гудят ей: «Глупая, слепая, самонадеянная дура!» На глаза набегали слезы, но она напоследок попыталась отыскать взглядом тех двоих, с кем обошлась так преступно несправедливо. Но самолет развернулся и через несколько секунд взмыл над землей. Их курс лежал на Майами, а оттуда — в бразильский город Манаус, где Тине предстояло встретиться с членами группы, которую ее тетя называла «последней из величайших экспедиций на земле».
Девушка откинулась на спинку кресла и позволила себе расслабиться. Чувствуя себя измученной и глубоко несчастной, она закрыла глаза и вновь обратилась к тем невыносимым дням, что предшествовали отъезду. Перед мысленным взором вставали картины пережитого, события, повлекшие за собой невероятное крушение привычной, размеренной жизни. Неужели прошла всего неделя с того дня, когда она случайно узнала, что Крис и Алекс любят друг друга?
Самолет провалился в воздушную яму, потом его встряхнуло, но, к счастью, тошнота отступила без каких-либо неприятных последствий. Девушка, беспокойно поерзав на месте, позволила мыслям вернуться к недавним событиям.
Первой реакцией Тины на слова тети, сказанные тем роковым вечером, было убежать на кухню в полном смятении, затравленно оглядываясь по сторонам. А потом девушку захлестнуло отвращение к собственному эгоизму: как она смела цепляться за Крис, вынуждая все эти годы быть источником благополучия и надежной опорой для великовозрастной племянницы вопреки собственному счастью и счастью любимого человека. «Тоска по дому, по своим корням — нет, это не оправдания, — корила себя Тина, — надо подумать о судьбе двух лучших в мире людей». Девушка прислонилась пылающим лбом к прохладному стеклу иллюминатора и сидела так, пока холодок не окутал ее воспаленный мозг. Потом она заставила себя взглянуть правде в лицо. Свои проблемы надо решать самой, своими собственными силами. Тина безжалостно отринула идиллические картины долгой и прекрасной жизни с Крис, радости от совместной работы. Тина думала, что Крис всецело поглощена наукой, как и она сама, но жестоко ошиблась. Постепенно, шаг за шагом, девушка отказалась от бесплодных мечтаний и стала обдумывать план действий, каковой впоследствии и привел к тому, что она летит сейчас на борту самолета в те края, которые (Тина знала это заранее) она мгновенно возненавидит. Но это не имело значения. Важно было только одно: Крис и Алекс наконец назначили дату свадьбы — через пять недель, начиная с сегодняшнего дня, то есть неделю спустя после того, как Тина вернется в Лондон из Бразилии.
От раздумий девушку отвлекла стюардесса:
— Не хотите ли кофе, мисс Доннелли?
— Нет, благодарю, — холодно ответила Тина и тут же мысленно выругала себя за это — незачем срывать на ближних дурное настроение. Тем не менее она не нашла в себе сил улыбнуться и, прильнув к иллюминатору, опять погрузилась в воспоминания. Тина смотрела на плотные кучевые облака, а видела сцену, открывшую ей чувства Крис к Алексу. Казалось, она просматривает короткометражный фильм со своим участием. Вот уютная гостиная, ярко-рыжая головка Крис покоится на широком плече Алекса, вот они оба с легким удивлением как будто очнулись ото сна, когда она, Тина, робко входит в комнату. Девушка наблюдала, как ее собственная тоненькая фигурка скользит к дивану, а на лице застыла несколько натянутая улыбка. Потом тетя Крис говорит:
— О, Тина, дорогая, — она тоже улыбается чуть смущенно, — ты сварила свежий кофе? Как хорошо, я с удовольствием выпью еще чашечку.
Тина разливает кофе по чашкам, прежде чем спросить:
— Крис, а я действительно могла бы отправиться в экспедицию вместо тебя? — И, на мгновение запнувшись, выпаливает заготовленную ложь: — Я бы с удовольствием поехала!
На несколько секунд в комнате воцаряется тишина, потом Крис изумленно кивает:
— Да… думаю, это было бы возможно. Но мне казалось, ты ненавидишь путешествовать. Ты всегда говорила…
— Да, я знаю. — Тина старается вести себя как можно беспечнее. — Но теперь я думаю по-другому. К тому же это ведь семейная традиция, правда? Мы, Доннелли, — прирожденные исследователи? Я и так слишком засиделась на месте! — Чтобы эти слова прозвучали как можно убедительнее, Тина взмахивает руками и с воодушевлением добавляет: — Я молода и жажду увидеть мир — ты ведь понимаешь это, да, Крис? Возможно, во мне взыграла кровь истинной Доннелли. Ты поможешь мне? Позволишь поехать в экспедицию вместо тебя?
Щеки Крис вспыхивают от радости.
— Я буду счастлива помочь тебе, дорогая, если ты действительно хочешь ехать. Я всегда надеялась, что этот день однажды настанет, но, честно говоря, меня терзали сомнения. — Тут Крис недоверчиво хмурит лоб. — Но почему это ты так внезапно передумала? Всего несколько минут назад, когда Алекс предположил, что ты могла бы занять мое место, такая мысль, казалось, инстинктивно вызвала у себя страх, а сейчас вдруг уверяешь, что готова ехать? — Крис, словно по наитию, бросает взгляд на до сих пор подрагивающую дверь кухни, но, прежде чем она успевает сделать какие-либо выводы, Тина подходит к окну и, отдергивая занавески, указывает присутствующим на неприглядную картину ненастного мартовского вечера.
— Поглядите только, что там творится! — морщится и, театрально поеживаясь, бросает: — Ну кому не захотелось бы удрать от этого в солнечную Бразилию, если выпал удобный случай?
