2
Утром в воскресенье я первым делом позвонила в отель «Кларенс» на Мейн-айленд — удостовериться, что мистер и миссис Хоскинг прибыли целыми и невредимыми и никаких проблем с их размещением не возникло. Беспокоить самих новобрачных не стала — скорее всего, они еще нежились в объятиях Морфея… или друг друга. Портье, говоривший по-английски с ужасным акцентом, заверил, что все в порядке, что погода у них прекрасная, пляж чист, пальмы вымыты вчерашним дождиком, а на небе ни облачка.
Квартирка у меня достаточно скромная и расположена на третьем этаже нового жилого комплекса. К ее достоинствам можно отнести приличных размеров ванную и кухню, высокий потолок и неплохую звукоизоляцию, но решающим аргументом оказался вид с балкончика на чудный уютный внутренний дворик с крохотным прудом, каменными скамейками, легкой беседкой и величественной пальмой.
Если верить газетам, наличие патио повышает привлекательность вашего жилища для воров и грабителей, но от них ведь не спастись даже на необитаемом острове.
Приняв на скорую руку душ, я сварила кофе и пошла поздороваться с холодильником. Разжалобить эту железную коробку у меня не получается: как к нему ни подлизывайся, он упрямо не желает совершать чудеса и стойко остается пустым. На верхней решетке сиротливо прикорнул контейнер с каким-то китайским деликатесом, внизу скучал недопитый пакет молока, да на дверце скукожился грейпфрут — низкая температура определенно не пошла ему на пользу. Отчаянный поиск в шкафчиках принес улов в виде жестянки с изображением экзотической дамы в роскошных одеждах на крышке, под которой нашлось с полфунта сухого фигурного печенья. Устроившись перед телевизором, я стала прикидывать, какие из неотложных домашних дел требуют внимания в первую очередь. Уборка, стирка, покупки… При мысли о походе в магазин я вдруг вспомнила, что так и не заглянула в конверт от Шейлы. Как и ожидалось, в нем лежал чек на тысячу долларов. Что ж, денежный эквивалент благодарности ничем не хуже любого другого, а деньги, как известно, лишними не бывают.
Вообще-то наше агентство не только занимается планированием и проведением свадеб, но и помогает одиноким сердцам в поиске брачного партнера. У нас обширная и прекрасно организованная база данных, насчитывающая около тридцати тысяч мужчин и женщин. Все наши клиенты разделены на категории и подкатегории по таким характеристикам, как возраст, место жительства, образование, увлечения, цвет глаз и волос, рост и так далее. Все эти сведения — наш золотой фонд, как говорит Кейт Маршан, — хранятся в автономном, не подключенном к Интернету компьютере. Каждый месяц особо доверенный специалист проводит проверку на предмет выявления «жучков», подслушивающих устройств, мини-камер и всего прочего.
В штате четыре человека, включая саму Кристу. Кейт выполняет обязанности секретарши и ведет всю бумажную работу. На меня возложена непосредственная работа с клиентами. Деннис у нас на подхвате. Он, кстати, единственный, кто получает твердо определенную зарплату. Нам с Кейт достаются проценты: ей — пять, мне — десять. Остальное идет Кристе.
Каждая обращающаяся в агентство пара определяет для себя, какую сумму она планирует потратить на свадьбу. В случае, например, с Шейлой и Чарлзом эта сумма равнялась миллиону долларов, и мы получили от нее сто тысяч. Таким образом, я заработала десять тысяч, а Кейт — пять. Разумеется, бывают свадьбы и покрупнее, но такое случается нечасто.
Что же касается подбора брачного партнера, то принцип оплаты там тот же, а суммы зависят от придирчивости клиента. Год назад, исполняя желание одного господина, я не только посетила три штата, но и слетала в Италию и на Мальту.
Конечно, зарабатываю я неплохо, но ведь и расходы немалые. Криста требует, чтобы мы являли собой образец вкуса и элегантности, и поддержание себя на должном уровне обходится недешево. К тому же у меня есть мечта: к тридцати двум годам собрать денег на приличный дом и открыть собственный бизнес. Где? Пока еще не знаю. Какой? Не решила.
Кто-то скажет, что в моих планах есть один большой недостаток, там отсутствует мужчина. На мой взгляд, такого рода вещи планировать нельзя. Когда случится, тогда и случится. Пока же меня вполне устраивает нынешняя ситуация, при которой я ничем никому не обязана.
Не успела я допить кофе, как зазвонил телефон. Позвонить утром в воскресенье — грех, заслуживающий вечных мук в аду, — может только один человек, и этот человек — моя мама. Отношения у нас, как бы помягче выразиться… неоднозначные. Сегодня мы — лучшие подруги, а еще вчера, например, воротили друг от друга нос.
Моя мама — особая история. После смерти папы она впала в депрессию, причем настолько тяжелую, что врачи всерьез опасались за ее психическое здоровье. Именно из-за нее мне и пришлось прервать учебу и вернуться домой. Вскоре, к счастью, здоровье ее пошло на поправку, а потом случилось то, чего я никак не ожидала.
Моя мама завела любовника.
Нет, я не ханжа и понимаю, что женщина в пятьдесят пять лет еще не старуха, что у нее могут быть желания и потребности, и я бы только радовалась ее счастью, если бы избранник вызывал хоть какие-то положительные эмоции.
Крейг Баркер, казалось, воплощал в себе все свойственные мужскому полу пороки: лень, безволие, хитрость, расчетливость, скупость и нечистоплотность. К тому же он был разведен, на десять лет моложе моей матери и работал каким-то мелким клерком в строительной компании.
Поначалу я старалась не обращать внимания на эту романтическую связь, потом, когда влюбленные стали встречаться в нашем доме, попыталась раскрыть маме глаза, а поняв, что доводы рассудка разбиваются о стену упрямства, просто собрала вещи и переехала на съемную квартиру.
Так что ранний воскресный звонок отнюдь меня не обрадовал.
— Да, мама. — Не знаю почему, но, когда разговариваю с ней, голос мой звучит так, словно я только что вернулась с зимней Олимпиады, где пробежала лыжный марафон. — Что случилось?
— Почему обязательно случилось? — зазвучали у меня в ухе обиженные нотки. — Разве я звоню тебе только, когда что-то случается?
— Нет, конечно. Как дела? Что нового?
— Крейг сломал ногу, а Шелли ушла из дому.
— Сочувствую. — Если я кому и сочувствовала, то только бедной кошке по имени Шелли, вероятно не выдержавшей присутствия в доме чужого человека.
Наверное, прозвучало не очень убедительно, потому что мама шмыгнула носом, будто ее оскорбили в лучших чувствах.
— Тебе, конечно, наплевать на мои проблемы, но могла бы по крайней мере сделать вид, что…
Есть люди, которые могут разговаривать по телефону часами, но, когда кладешь трубку и пытаешься вспомнить, о чем же шла речь, на память приходят только отдельные фразы.
