— Бесплатно? — машинально повторила Хелен, опускаясь на плетеный стул. — Что это значит?
— Один из ваших бывших… приятелей давал мальчику пятидолларовые купюры, чтобы спровадить его с глаз долой.
У Хелен кровь прилила сначала к шее, затем заалела нежная кожа щек.
— Вы шутите.
— Нет, разве что Клаус склонен к сочинительству.
— Клаус, — произнесла она с горечью, — один из самых правдивых людей, которых я знаю. — О Боже! Традиционная живопись, птицы, странности… Неужели он рассказал вам обо всех?!
— Он бегло обрисовал четверых из них.
— Но зачем? С чего вам вздумалось обсуждать с ним меня?
Майкл слегка поморщился.
— Клаус, кажется, решил, что раз вы переменили прическу, у вас появился новый друг, а поскольку он застал меня в кухне, а я сказал, что пришел повидать вас… Вот так все и вышло.
— Но это все равно не объясняет…
Она смотрела на него сердито и недоверчиво.
— Похоже на то, — осторожно произнес Майкл, — что ваш прежний выбор знакомых не слишком пришелся ему по душе.
— А вы думаете, я не знаю? — Голос Хелен напряженно зазвенел. — Мне они нужны были лишь затем, чтобы сделать жизнь мальчика разнообразнее, на что я одна не способна. Но Клаус… — Она тяжело вздохнула. — Клаус вел себя с ними с таким непробиваемым равнодушием, что делалось страшно.
— Может быть, вам стоило выбирать для самой себя? — предположил Майкл.
— Мне они нравились… или только так казалось, пока Клаус не принимался за них всерьез.
— Если бы кто-то из них умел играть в крикет, все могло обернуться не так плохо.
Хелен положила подбородок на ладони.
— Зачем вы приехали, Майкл?
Он выдвинул стул и сел напротив.
— Пришло время нам с вами обсудить кое-что, вы не находите, Хелен?
— Хотите получить назад свой дом?
Майкл Чесмен был ростом тридцать пять футов и шесть дюймов. Сероглазый, светловолосый, с плотно сжатыми губами, когда не улыбался, он производил впечатление человека, который знает, что ему надо. Чего он никогда не желал, так это девушку своего лучшего друга Хелен Лансбери…
— Нет. Разве что вы выйдете замуж и переедете жить к мужу.
Хелен невесело улыбнулась.
— Я не собираюсь замуж. Мне казалось, это очевидно.
— А как насчет этого нового приятеля?
— Кто вам сказал… — Она замолчала и устремила взгляд на противоположный конец кухни. — Вы прочитали эти записки на холодильнике!
Он осторожно кивнул и посмотрел на ее ногти, аккуратно покрытые светло-розовым лаком.
— Я не собираюсь за него замуж.
— Но вы с ним встречаетесь?
— Я… — Она снова залилась краской, но тут же вызывающе вскинула голову. — Если так можно назвать один совместный обед и… Черт! Совсем забыла — я же пригласила его сегодня к нам на ужин.
— Смелый поступок, — заметил Майкл и рассмеялся.
— Ничего смешного. — Хелен почувствовала внутренний трепет. Майкл Чесмен был неотразим, когда искренне веселился.
— Хелен, взятие Бастилии может показаться вашим поклонникам детской забавой по сравнению с необходимостью предстать перед критически настроенным Клаусом. Но я останусь здесь, чтобы протянуть руку помощи.
— Вы? — Она расширила глаза. — Собираетесь остаться здесь?
— Да, — пожал он плечами.
— И надолго?
— Я вернулся в Штаты насовсем.
Карие глаза встретились с серыми.
— Но как же… — пробормотала Хелен, глотая слюну.
— Я буду рад, если вы оба останетесь жить вместе со мной.
— То есть… — Хелен откашлялась. — На каких условиях?
— Единственное условие то, что мы не станем ничего решать в спешке.
Хелен помолчала, обдумывая его слова.
— Но почему вы вернулись? Вот уже десять лет, как вас вполне устраивала жизнь борца с эпидемиями в Африке.
Майкл снова пожал плечами.
— Может быть, я устал от Африки. Во всяком случае, мне предложили субсидию, чтобы я основал здесь лабораторию, которая станет заниматься изучением лихорадки реки Росс.
Хелен поморгала. Лихорадка реки Росс, вирусное заболевание, возбуждаемое укусами москитов, по симптомам напоминающее грипп, именовалась так по названию реки в Танганьике, где она впервые была обнаружена.
— Это интересно… — Хелен запнулась.
— Мне — да, — ответил он сдержанно. — Но я вовсе не жду, чтобы вы прыгали от восторга.
— Извините, — пробормотала Хелен. — Я все еще не опомнилась от удивления. Почему вам не пришло в голову предупредить меня о своем приезде?
— Мне не хотелось вас беспокоить понапрасну.
— Вот как…
— Вы хорошо выглядите, Хелен, — сказал он.
Ох, не надо, взмолилась Хелен про себя, когда он окинул ее неторопливым взглядом. Не подвергайте меня оценке по десятибалльной шкале как женщину, я же знаю, что согласно вашим меркам я — полное ничто, и морально, и физически!
Но, несмотря на ее мольбы, он завершил осмотр, а отнестись к этому равнодушно могла разве что деревянная чурка. Майкл Чесмен был врачом по призванию, проделавшим огромную работу по изучению тропических заболеваний, но это не означало, что он не способен взглянуть на вас так, что вы моментально ощутите слабость в коленях…
Хелен машинально схватила журнал и загородилась им, как щитом, решив, что застрелится, если покраснеет снова.
— Да, спасибо, я хорошо себя чувствую, — бодро ответила она.
— Значит, в целом, если не считать любовного фронта, жизнь к вам благосклонна?
При словах «любовный фронт» ее глаза слабо вспыхнули, но она решила оставить это без последствий.
— И даже очень. Я наконец-то получила степень и работаю логопедом на полставки в местной поликлинике. Мне нравится. — Боевой огонь в ее глазах уступил место выражению искреннего энтузиазма.
— Если не ошибаюсь, Клаус — он просто копия Гарри — не по годам смышленый парнишка?
Хелен опустила журнал.
— Не ошибаетесь. Он впитывает знания, как губка.
— Как хорошо вернуться домой, — безмятежно обронил Майкл и поднялся. — Вы не против, если я распакую вещи и приму душ? Я много часов провел в дороге. К тому же мне необходимо тщательно побриться.
— Дайте мне только несколько минут, я приведу в порядок вашу спальню.
Он приподнял бровь.
— Вы пускали в мою спальню других мужчин?
— Конечно, нет! — возмущенно ответила она. — Просто я держала там материал и инструменты, а также готовые изделия.
— Изделия?
— Я делаю воздушных змеев и продаю их на местной ярмарке — у меня там свой ларек. Я занялась этим, чтобы когда-нибудь рассчитаться с вами. Вырученную сумму, — продолжала она натянуто, — я кладу на банковский счет, который за эти годы прилично вырос. Все это ваше.
