— То есть? — не поняла Сигурни.
— Я работаю здесь учителем физики. Но это не помешает мне уделять Олафу немного времени.
— О, это было бы очень мило с твоей стороны. Олаф немножко привередлив. Похоже, ему трудно найти друзей. Он жалуется, что в школе скучно.
— Пустяки. Все это поправимо, — отмахнулся Магнус и предложил: — Не хочешь прогуляться? Сегодня такая замечательная погода, и у меня как раз полно свободного времени!
— Ты как будто прочитал мои мысли, — снова улыбнулась Сигурни. — Я с утра мечтаю о прогулке. К тому же мы столько лет не виделись!
Сигурни взяла Магнуса под руку.
— А еще лучше, — заговорил Магнус, с нежностью глядя на нее зелеными глазами, — взять катер и покататься в бухте. А потом устроить пикник.
Сигурни вздрогнула.
— Что с тобой? Тебе не понравилась моя идея? Прости, я ничего такого… я просто… — Он замялся.
— Ничего-ничего, — поспешно отозвалась Сигурни. — Просто на этот раз ты действительно прочитал мои мысли.
Она нащупала в кармане сотовый телефон. Улав, кажется, и не думал ей звонить. С самого утра даже коротенькой эсэмэски не написал. Это не могло не расстраивать Сигурни, но она привычно постаралась успокоить себя.
«В конце концов, мы друг другу ничем не обязаны», — подумала она.
— Магнус! — Сигурни слегка напряженно улыбнулась. — По-моему, это гениальная идея!
На пристани людей было совсем мало. Далеко не всякий мог позволить себе роскошь покататься на катере в понедельник утром.
Старый норвежец Берт Деберти покуривал трубку и по-пиратски щурил глаза. Увидев мужчину и женщину, не спеша бредущих по мокрому песку, он тотчас угадал в них потенциальных клиентов. У мужчины в руках были корзина для пикника и свернутое в рулон одеяло, а какой же пикник без морской прогулки! Берт занимался прокатом катеров, лодок и катамаранов вот уже пятнадцать лет, и взгляд у него был наметанный.
«Эти не похожи на влюбленных голубков, — подумал Деберти. — Хотя, рыжий дылда весьма выразительно поглядывает на эту пышечку. Эх, скинуть бы мне годков двадцать, и эта аппетитная булочка без раздумий упала бы в мои объятия…»
Берт втянул живот и заправил матроску в потертые джинсы.
— Сколько стоит прогулка на катере? — спросил рыжий.
Смерив его взглядом, Деберти ответил, обращаясь к его спутнице:
— Час — сорок пять крон. Но такая очаровательная дамочка может надеяться на хорошую скидку, — хитро добавил он. — Если, конечно, подарит старому морскому волку улыбку и ласковый взгляд.
Сигурни, приглядевшись к «морскому волку», весело рассмеялась:
— Берт! Ты что, не узнал меня? Это же я Сигурни Эвенсон!
Деберти оторвал взгляд от аппетитных форм Сигурни и посмотрел ей в лицо.
— Тьфу! — Старик явно смутился. — Извини, Сигни, что-то я тебя не признал. А ведь я таскал тебя на загривке, когда ты была вот такусенькая. — Берт показал рукой. — Пусть земля будет пухом Юхану Лавранссону, твоему отцу и моему хорошему другу. — И Деберти перекрестился.
Сигурни вздохнула и погладила старого Берта по обветренной, жесткой руке.
— Значит, сорок пять крон? — вмешался Магнус.
Ему показалось, что Берт сейчас ударится в воспоминания, а слушать пустую болтовню старика Ланссону совсем не хотелось.
Магнус открыл портмоне, но Деберти остановил его:
— Не нужно. Я не беру денег со своих друзей. Прошу.
И он помог Сигурни забраться на катер.
Магнус неловко влез следом. Берт завел мотор.
— Катайтесь, сколько душе угодно, — сказал он. — Главное, не скучайте.
— Хорошо, что мы заглянули в тот супермаркет! — крикнул Магнус. — Вино и овечий сыр — что может быть лучше для пикника?
— Да! — крикнула в ответ Сигурни.
Катер стремительно несся вдоль берега, рассекая волны. Ветер шумел в ушах, мешая разговору.
Ее темные густые волосы повлажнели от брызг и растрепались. От укладки не осталось и следа, но Сигурни и не думала огорчаться по этому поводу. В детстве они вместе с отцом часто ходили в трехдневные походы, с большим, набитым полезной утварью рюкзаком и спальным мешком под мышкой. Единственная из сестер, она унаследовала от него искреннюю любовь к природе. Природа была волшебным и сильным Миром, и Сигурни знала: если ты отдаешь себя Миру, то нужно отдавать целиком, и нечего думать о всяких пустяках вроде растрепанных волос или сломанного ногтя.
Солнце скупо тянуло через облака лимонные лучи и совсем не грело. Где-то над головой проносились чайки, и их крик тонул в гудении катерного мотора.
Сигурни раскинула руки в стороны и закрыла глаза. Ее охватило чудесное ощущение свободы и легкости. Она словно летела над морем вместе с чайками.
— Ты очень красивая! — громко произнес Ланссон.
— Что? — переспросила Сигурни, не открывая глаз. — Повтори!
Магнус расхохотался:
— Ты действительно не расслышала или просто хочешь, чтобы я сказал это еще раз?
Сигурни иронично прищурилась.
— Понятно, — улыбнулся Ланссон.
Он поднял лицо к небу и, перекрывая своим голосом все остальные звуки, прокричал:
— Сигурни! Эвенсон! Очень! Красивая! Женщина!
— Боже мой, как громко! Твои слова наверняка долетели до ушей Альфа! — Сигурни улыбнулась, поправив волосы плавным движением руки. — А он так ревнив… так ревнив… как мавр! — И Сигурни просто покатилась со смеху, вспомнив прозвище, которым наделил Альфа старый Берн.
— Альф — это твой муж? — уточнил Магнус.
— Да. Кстати, — Сигурни заинтересованно уставилась на друга, — что это мы все обо мне да обо мне? Я заметила, что у тебя нет кольца. Ты не женат или носишь его в кармане, потому что так проще клеиться к старшеклассницам?
Вопреки ожиданиям, Магнус не поддержал шутки. Неожиданно он выключил мотор и серьезно посмотрел на Сигурни.
— Знаешь, кажется, я однолюб, — сказал он.
Катер плавно покачивало на волнах.
— Тебе повезло, — вздохнула Сигурни. — Значит, ты нашел свой идеал и живешь в счастливом браке?
Магнус раскрыл корзинку и вынул бутылку «Шато-Икема», и в лучах солнца вино засветилось изнутри, словно жидкий драгоценный берилл.
— Я подумал, что необязательно устраивать пикник на суше. Давай представим себе, будто мы моряки.
Он весело подмигнул своей спутнице, но это не обмануло ее. Настроение у Магнуса резко изменилось, и Сигурни явно ощутила это.
Он отчего-то почувствовал себя не в своей тарелке. Что же случилось? Ведь все было хорошо, им было так весело вместе. И вдруг Магнус стал мрачнее тучи! Сигурни захотелось как-нибудь его поддержать, утешить. Она пересела ближе, рискуя опрокинуть легкий катер.
