Когда Мэри явилась в субботу утром на работу, Кармело Аличени уже сидел за своим столом, уйдя с головой в какие-то бумаги. Он сухо поздоровался с ней, и она подумала: неужели это тот же человек, который был вчера в «Макдоналдсе» и проявил такое теплое внимание к ней и ее сыну? Он снова вошел в свою обычную роль руководителя компании, превратился в обычного робота, которому чуждо все естественное, спонтанное, чисто человеческое. Который не может даже беседовать со своими сотрудниками неофициальным языком на неофициальные темы. Тем не менее, когда он в какой-то момент подошел к ней и, опершись одной рукой о стол, а другой взявшись за спинку стула, на котором она сидела, стал наблюдать, как она перепечатывает срочное письмо, в голове у нее мелькнула другая мысль, вчерашняя: под суровой и жесткой наружной оболочкой этого человека таится добрая душа и бьется великодушное, отзывчивое сердце. И именно эта мысль вызвала сейчас чувство, какого она никогда не испытывала к своему боссу раньше: в ней вдруг проснулся интерес к нему как к мужчине, причем интерес сугубо физический и даже, может быть, сексуальный.
— Вы пропустили слово, — спокойным тоном заметил он и указал пальцем на соответствующую строку. — А вот здесь нет запятой… А это слово напечатано с орфографической ошибкой… В чем дело, мисс Коул? — Тон его голоса стал резким и требовательным. — Еще не совсем проснулись? Устали после вчерашнего празднования?
Запах одеколона, которым пользовался Кармело Аличени, напоминал ей аромат сандалового дерева и еще больше притягивал ее к нему, возбуждал, заинтриговывал… При чем тут день рождения? Вчера уже к восьми часам они завершили трапезу в «Макдоналдсе». Неужели до него не дошло, что она делала сегодня с утра опечатки и ошибки только потому, что нервничала? Нервничала из-за него. Нервничала, потому что он волновал, отвлекал, притягивал ее к себе. А ведь до этого дня она всегда перепечатывала любые документы безукоризненно, без единой опечатки или исправления.
Субботнее утро незаметно пролетело, но трудоголик Кармело Аличени все еще не сообщил своей секретарше, до которого часа он собирается держать ее в офисе. Сама Мэри предполагала, что босс отпустит ее не раньше двух. Так оно и получилось. Без четверти два мистер Аличени попросил ее заказать для него ланч и, как только она выполнила его просьбу, сразу отпустил ее домой.
Перед уходом Мэри сказала:
— Извините, мистер Аличени, но, мне кажется, вы слишком перегружаете себя работой. Ваш предшественник так не перенапрягался.
— Вот поэтому-то компания так быстро катилась под гору, — сказал он.
— Что значит «катилась под гору»? Наша компания процветала и даже очень.
— Мистер Смит умел пускать пыль в глаза, он просто пудрил вам мозги. — Кармело Аличени тряхнул головой. — Он не хотел, чтобы его подчиненные были чем-то недовольны, а тем более тревожились за свое будущее. Но если бы он не ушел, через несколько месяцев вы все пополнили бы ряды безработных.
— Неужели, мистер Аличени? — Она нахмурилась и с недоверием взглянула на босса.
— Разумеется, черт возьми! Приобретая «Трансатлантик шиппинг», я, по сути дела, покупал тонущий корабль, а не надежную компанию с устойчивым активным балансом. Но уверяю вас, мисс Коул: я ни за что не допущу, чтобы этот корабль перевернулся и все его пассажиры вместе с экипажем пошли на дно.
Прошло две недели. В пятницу, уже к концу рабочего дня, Кармело Аличени пригласил Мэри к себе в кабинет и сказал:
— В следующий понедельник в Нью-Йорке состоится важная конференция, на которой мне надо присутствовать. Я хотел бы, мисс Коул, чтобы мы поехали на это мероприятие вместе. С вашей помощью мне будет легче разобраться со всеми нужными документами, рассортировать их по проблемам… Словом, придется серьезно поработать, так что в Нью-Рошелл мы вернемся очень поздно вечером, а то и ночью.
— Я полагаю, что не смогу составить вам компанию для такой конференции, — не задумываясь, ответила Мэри.
С момента рождения Алекса по сегодняшний день она еще ни разу никому не позволяла мыть его перед сном и укладывать спать. Ей доставляло огромное удовольствие выполнять эту процедуру самой; проводя вместе с сыном вечерние часы, она как бы искупала свою вину перед ним за то, что на целый день покидала его, когда уезжала утром на работу. Поэтому, чтобы не усугублять эту вину перед Алексом — вину долгого отсутствия, она с ходу отвергла идею босса поехать на конференцию в Нью-Йорк.
Да и что это за конференция, которая продолжается до поздней ночи? Должно быть, мистер Аличени просто пошутил. И она еще раз выразила свое отношение к его предложению словами:
— Я не могу ничего обещать.
— Не можете или не хотите? — Он плотно сжал губы и, не мигая, уставился на нее. — Мисс Коул, вы же понимаете, что мне не составит труда подыскать кого-либо еще на ваше место.
Но угрожающий тон и сами слова босса не испугали Мэри. Хотя бы потому, что она была не из пугливых. И секретарша дерзко бросила в лицо шефу:
— А я в этом очень сомневаюсь. Никто, кроме меня, не смог ужиться с вашими невозможными требованиями. Все секретарши, работавшие до меня, покинули вас.
Его черные брови плотно сомкнулись над сузившимися черно-карими глазами, и он процедил сквозь зубы:
— Вы полагаете, предыдущие секретарши освободили это место именно из-за моих завышенных требований?
Она утвердительно кивнула и ответила:
— Так говорят все в компании.
Кармело Аличени приблизился к ее столу и сказал:
— В таком случае мне следует внести в этот вопрос ясность. Хотя бы для вас, мисс Коул. Они покинули «Трансатлантик шиппинг» не потому, что не сработались со мной, а потому, что я уволил их из-за несоответствия занимаемой должности.
Голубые глаза Мэри на мгновение ярко вспыхнули и тут же погасли, а в следующее мгновение босс услышал ее слова:
— Возможно, между вашим понятием несоответствия и тем, что мы, секретарши, называем несправедливыми требованиями, существует значительная разница.
Его глаза сузились еще больше, превратившись в две мерцающие щелки, и он с плохо скрываемым раздражением сказал:
— Мне кажется, я в любой ситуации стараюсь поступать благоразумно и справедливо. Но если вы полагаете, что, обращаясь к вам время от времени с просьбой поработать еще несколько дополнительных часов за приличное вознаграждение, я поступаю несправедливо, тогда вы можете сейчас же одеться и тоже, как ваши предшественницы, покинуть этот тонущий корабль. Я не держу вас.
Мэри не могла понять, как она оказалась в такой неприятной ситуации, когда босс открыто заявил, что может обойтись и без нее. Конечно же, ей не следовало разговаривать с ним таким тоном. Ведь, в конце концов, он сохранил за ней рабочее место в компании и даже повысил в должности. И она поспешила согласиться с его предложением:
