что ты очень красива?
— Раз или два, — отозвалась Шантель, глядя на свое отражение в окне, но не находя причин для его восторга.
— Мне нравится это платье, — сказал он, — но без него ты еще лучше.
Его руки нашли потайную молнию, и в следующее мгновение платье скользнуло на пол. Она повернулась и хотела поцеловать его, но увидела, что его глаза пожирают ее обнаженную грудь и крошечный кусочек кружева в нижней части бедер.
— Боже, ты хоть представляешь, что ты со мной делаешь? — пробормотал Роман. — Весь вечер я пытался представить тебя, но реальность превзошла все мои мечты.
Его рука обхватила ее затылок, и губы прижались к губам, дыхание смешалось, языки снова начали свой танец. Издав торжествующий возглас, он подхватил ее на руки и понес к кровати.
Ее спина выгнулась, когда он наклонился над ней, обхватил губами ее сосок и начал его сосать. Она застонала, и Роман переместился к другой груди.
— Я так сильно хочу тебя, — пробормотал он, и Шантель почувствовала его эрекцию.
Дрожь возбуждения пробежала по ее телу.
Его руки взялись за края ее трусиков. Он знал, чего она хочет.
Через мгновение его пальцы скользнули в ее нежные складки, задевая тугие бугорки нервных окончаний.
О да! Она бы могла себе это позволить. Хотя бы на одну ночь.
Роману нравилось видеть ее такой. Полностью подчиненной его власти.
«Не потому ли я чувствую такое острое желание обладать ею?» С того момента, как увидел ее сегодня, он не мог дождаться, когда почувствует под своим телом ее мягкие изгибы и погрузит себя в ее горячее лоно.
Его палец продолжал ласкать ее. Шантель прижималась бедрами к его рукам, давая понять, что хочет большего. Поэтому он начал поглаживать ее лоно, одновременно прижимая большой палец к ее набухшему клитору. С ее губ срывались рыдания, на лбу выступили капельки пота.
Он опустил голову и скользнул языком по ее коже в дразнящей ласке. Шантель попыталась отстраниться, но он не позволил ей.
— Слишком много? Скажи мне, что тебе нравится, Шантель, что тебе подходит.
Она покачала головой и приподнялась.
— Я… я не знаю. Обычно мне не нравится прелюдия.
Роман нахмурился:
— Тогда кто-то определенно делал ее неправильно. Позволь показать тебе, как это может быть приятно.
Он уложил ее снова на спину, развел бедра в стороны и провел губами по нежным складкам. Он использовал весь свой набор навыков, чтобы ласкать ее губами и языком, целуя и совершая круговые движения, пока она не выгнулась и, коротко вскрикнув, не распалась на части.
Роман передвинулся наверх и поцеловал ее в висок.
— Ну, как это было?
— Невероятно. Я понятия не имела, что так бывает. Но…
— Скажи мне, чего ты хочешь.
— Я хочу почувствовать тебя в себе.
Роману больше не нужны были слова. Он потянулся за своими брюками и достал из кармана презерватив. Опираясь на руки и стараясь не совершать резких движений, он осторожно вошел в нее. Сначала все было очень медленно, но потом они нашли общий ритм, и их движения ускорились. Ее тело приветствовало его тело, их губы соприкасались, руки сжимались, унося их все выше и выше. И когда дрожь пробежала по ее телу, это вызвало в нем такой мощный отклик, которого он еще никогда не испытывал.
Громко вскрикнув, Роман упал на нее, их тела были влажными, дыхание затрудненным. Потом он перекатился на бок и на мгновение отстранился, чтобы избавиться от презерватива.
Обычно после занятий любовью Роман принимал душ и уходил. Но сейчас он вернулся.
— Я думаю, мне пора домой, — сказала Шантель, но в ее тоне был вопрос.
— Ночь еще только началась. — Он притянул ее к себе и вскоре снова был внутри, наполняя ее, делая их одним целым.
Шантель проснулась от солнечного света, проникавшего сквозь занавески. Никогда раньше она не испытывала такого удовольствия, как этой ночью. Она протянула руку в поисках его источника, но ничего не нашла. Простыни были холодными.
Что за?…
Она резко села в постели.
— Роман?
Ее взгляд обежал комнату и задержался на стуле, где он оставил свою одежду. Одежды не было.
— Роман!
Откинув одеяло, Шантель спрыгнула с кровати и босиком бросилась в другую комнату.
Пусто.
«Так вот что это такое — любовь на одну ночь!» Шантель слышала об этом от подруг и поклялась никогда не попадать в такие истории.
До сих пор ей это удавалось. Но теперь ее обманули, заставив поверить, что эта ночь может означать нечто большее. То, как он держал ее в своих объятиях. Как занимался с ней любовью. Не один, не два, а целых три раза!
Шантель подумала о том, как бесстыдно позволила ему распоряжаться своим телом. Как позволила вольности, которые не допускала с другими. Но ей некого было винить, кроме самой себя. Она была захвачена моментом — очарованием ночи с красивым мужчиной, который знал, каких слов ждет от него женщина.
Шантель вернулась в спальню и села на кровать. Почти одиннадцать. По крайней мере, она успеет принять душ, перед тем как отправится в гараж за машиной. Слава богу, что она не воспользовалась услугами парковщика.
Ее взгляд упал на лежащую под часами записку. Чувствуя тошноту, она протянула руку.
«Шантель, я хочу, чтобы ты знала, как я был счастлив провести с тобой эту ночь.
Роман».
Это было не совсем то, чего ожидала Шантель, но смысл был ясен — благодарю за горячий секс, но мне пора двигать дальше. Пожалуй, было бы лучше, если бы он ушел вообще без всякой записки.
И все же она была благодарна ему за урок. Больше она не выставит себя напоказ только для того, чтобы получить пощечину.
— Привет, холостяк, — приветствовала его Джиана.
Общий воскресный ужин в фамильном поместье с десятью спальнями в Такседо-Парк был традицией в их семье. Большую часть дня Роман провел, пытаясь забыть события прошедшей ночи. Забыть женщину с карамельными глазами.
— Привет, Джиджи, — сказал он, целуя сестру в щеку. — А где все?
— Все уже здесь, мой мальчик.
Роман обернулся. Его отец, Джосайя Локетт, был высоким, крупным мужчиной с широкой грудью. В молодости он играл в Большой лиге, пока из-за травмы ему не пришлось сменить спортивную карьеру на карьеру предпринимателя. Тогда он и приобрел «Атланта Кугуарз».
— Привет, пап. Ну, что тут у вас?
— Расскажи лучше о себе. Слышал, на аукционе ты произвел настоящий фурор.
— Мои друзья только о тебе и говорят, — добавила
