— Речь идет только о сексе, — добавила Бесс.
Сесили усмехнулась.
— О сексе без всяких стрессов.
— О сексе, освобождающем от напряжения, — уточнила Бесс и засмеялась.
Красавчик выбрал новую мелодию.
— О жарком сексе, — прошептала Фиона, представив себе, как руки жгучего брюнета раздевают ее и скользят по ее телу. Недостаток опыта помешал ей представить остальное. О Боже, как же ей хотелось на самом деле погрузиться в водоворот чувственного наслаждения...
— Жаль, что тебе не интересно, — сказала Бесс. — Похоже, он и в самом деле очень неплох.
Фиона нахмурилась и посмотрела на подругу.
— Очень неплох? Что ты хочешь этим сказать?
Бесс пожала плечами.
— Так он выглядит. Правда, Сесили?
Сесил и взяла стакан и посмотрела на красавчика.
— Гм-м-м... — промурлыкала она. — Шика-арный малый...
— Руки прочь, — шутливо предупредила Фиона. — Я увидела его первой.
— Раз так, сделай что-нибудь, — ответила ей Сесили. — Впервые в жизни дай себе волю и получи удовольствие.
— Вперед, Фиона! — поддержала подругу Бесс.
Фиона снова посмотрела на мужчину. О Боже, искушение слишком сильно. Но...
— Что я ему скажу? Эй, красавчик, хочешь поехать в какое-нибудь тихое место и спустить пар? Тьфу, какая мерзость! — Она явно слишком много выпила, иначе бы ей и в голову не пришло подойти к абсолютно незнакомому мужчине, каким бы сексуальным тот ни был. Сесили испустила раздраженный вздох.
— Я уже сказала. Нужно привлечь его внимание, затем пофлиртовать и посмотреть, что из этого выйдет.
Бесс наклонилась к уху Фионы.
— Если он заинтересуется тобой, то сам сделает первый шаг.
— А если нет, — добавила Сесили, — то решай сама.
Фиона потянулась за стаканом и как следует, глотнула для храбрости. Потом со стуком поставила стакан, собираясь выйти из-за стола.
Но не сделала этого. Как ни велик был соблазн, о знакомстве с мужчиной в баре не могло быть и речи.
— Не могу.
На губах Сесили заиграла коварная улыбка.
— Что, слабо?
Фиона застонала. Ей надоела эта игра. Надоела до чертиков. Если она попадалась на подначку Сесили или Бесс, то в девяти случаях из десяти дорого платила за свое упрямство.
Бесс откинулась на спинку стула и сложила руки на груди.
— Конечно, слабо.
— Лучше замолчи, — предупредила Фиона.
Но Сесили, на которую предупреждение не подействовало, продолжала дразнить подругу:
— Трусиха ты, вот ты кто. Была, есть и будешь.
Стерпеть такое оскорбление она уже не смогла.
— Ладно. Твоя взяла. — Фиона порывисто встала. — Я пойду и поговорю с ним. Но больше — ни-ни! — Пари есть пари, однако она не собиралась подходить к мужчине и спрашивать, не хочет ли тот с ней переспать.
Бесс встала, зазвенела, браслетами и быстро расстегнула три верхних пуговицы блузки Фионы, обнажив изрядную часть ложбинки между грудями.
— Вот теперь ты готова, — сказала она так повелительно, что Фионе и в голову не пришло застегнуть пуговицы.
— Вперед! — скомандовала Сесили.
Фиона повернулась к музыкальному автомату. В ту же секунду мужчина отвернулся от него. Их взгляды встретились, и в животе Фионы вновь возник знакомый холодок. Ее ладони вспотели, сердце бешено заколотилось в ребра.
Уголок рта незнакомца еле заметно приподнялся.
Другого приглашения ей не требовалось.
Фиона сделала глубокий вдох, тщетно пытаясь убедить себя, что волноваться не из-за чего. Самое трудное осталось позади, остальное — дело техники. Во всяком случае, так она надеялась.
Она снова вытерла о юбку влажные ладони. Главное — не показаться этому мужчине набитой дурой. Они немного поболтают о всяких пустяках, после чего можно будет с гордо поднятой головой вернуться к подругам и сквозь зубы солгать, что смуглый красавчик либо полный болван, либо голубой.
Но если так, то почему она продолжает остро чувствовать прикосновение его руки? И откуда взялся лихорадочный жар, разливающийся внутри? Неужели для этого достаточно простого рукопожатия? Смешно. Но невероятно возбуждающе.
— А как быть с вашими друзьями? — спросила она, когда Сэм сел напротив.
— Они уже большие мальчики. — Он улыбнулся, отчего в уголках глаз появились симпатичные тонкие морщинки. — И могут сами придумать что-нибудь, не так ли?
До них донесся новый взрыв смеха. Представив себе, что именно могло вызвать такой хохот, Фиона поняла, что вступила на опасный путь, и почувствовала, что краска залила не только ее щеки, но и шею.
— Да, конечно — Еще как могут. Фиона представила себе, что они говорят, и едва не задохнулась от унижения. Плевать на пари. Это выше ее сил. Она передвинулась на край сиденья, собираясь спастись из кабинки бегством. — Наверное, это была не слишком хорошая идея, — сказала она, пытаясь говорить спокойно. — Прошу прощения.
— Подождите! — Властный тон заставил ее застыть на месте. Но этого Сэму было мало — он схватил ее за запястье и не дал улизнуть. — Не уходите, — мягко сказал он, разжав пальцы. — Все в порядке. Обычно вы таких вещей не делаете, верно?
От его прикосновения кожу покалывало как иголками... Фиона пыталась не обращать на это внимания, но безуспешно. Внутри все напряглось. О Господи, такого с ней не случалось никогда! В этом Фиона могла поклясться.
— Вы имеете в виду знакомство с мужчинами в барах? — Вырвавшийся у нее хриплый смешок, вопреки ее желанию, прозвучал слишком сексуально, а не непринужденно, как она надеялась. Видимо, на женщин гормоны действуют не менее сильно, чем на мужчин. — Неужели это так заметно?
— Заметно, — кивнул Сэм. Улыбка коснулась его глаз, но не смогла стереть омрачавшую их тень, на которую Фиона сначала не обратила внимания. — Итак, зачем вы это сделали?
К ним подошла официантка. Поскольку на сегодня нарушениями традиций Фиона была сыта по горло, она решила выбрать сравнительно безопасный бокал сухого вина.
— На слабо, — сказала она, когда Сэм заказал себе пиво.
Он откинулся на спинку сиденья и рассмеялся. Морщинки вокруг глаз стали еще заметнее.
— На слабо?
— Да, — сконфуженно призналась она. — Они сказали, что я была, есть и буду трусихой.
Громкий хохот Сэма спас ее сильно пострадавшую гордость.
— Я не слышал этого с самого детства!
— Да, верно. Но кто сказал, что взрослые женщины должны всегда вести себя разумно и солидно?
— И все же это тяжело. Даже в столь почтенном возрасте, как... Сколько вам?
— Двадцать семь, — ответила она, мучительно завидуя непринужденности Сэма. Интересно, сколько ему? Тридцать два? Тридцать три? Вряд ли больше.
