Лицо водителя «роллс-ройса» было бледным, но это, наверное, еще и оттого, что на нем частично осел порошок из пневмоподушки. Ранений, синяков или царапин Дороти так и не заметила, тем не менее спросила:
— Может, вас отвезти в клинику?
Мужчина пожал плечами.
— Зачем?
— Там бы обследовали вас, помогли избавиться от головной боли… Видите ли, я всего лишь на секунду обернулась, что бы посмотреть на сына, который сидел сзади, а когда опять взглянула на дорогу, увидела, что мы на ней не одни… Понимаете, сюда сворачивают только для того, чтобы добраться до нашего дома, этот путь ведет только туда. Обычно здесь очень пустынно… — Она замолчала, сознавая, что оправдания не умаляют ее вины. — Простите меня, пожалуйста… Мое имя Дороти Дженнингс, мы живем совсем недалеко отсюда.
Некоторое время человек молча рассматривал ее. Потом ответил:
— А меня зовут Вильям Доусон.
Всю свою жизнь Дороти прожила в этих местах, но такого имени никогда не слышала. Поэтому решила, что он либо приезжий, либо живет в Кардиффе.
— Вы уверены, что не нуждаетесь в медицинской помощи, мистер Доусон? — еще раз спросила она.
— Абсолютно, — улыбнулся тот. — Прошу вас, называйте меня просто по имени.
— Тогда позвольте мне отвезти вас к нам домой. Оттуда вы сможете позвонить в автосервис и вызвать техпомощь, — предложила Дороти.
— Если это вас не затруднит… — Вильям вопросительно изогнул широкую бровь.
— Что вы! Мне будет даже приятно хоть чем-то вам помочь! — воскликнула Дороти.
Мужчина достал из багажника своего роскошного лимузина дорожную сумку, затем захлопнул его и шагнул вместе с Дороти к микроавтобусу.
— Ма, кто это? — спросил, округляя глаза, Тедди, когда Вильям, забравшись внутрь и кинув сумку на заднее сиденье, уселся рядом с мальчиком.
— Это мистер Доусон, дорогой, — объяснила она, прежде чем сесть за руль. — Мистер Доусон, знакомьтесь: Тедди, мой сын.
От нее не ускользнуло то пристальное внимание, с которым мужчина рассматривал ребенка.
— Очень рад с тобой познакомиться, Тедди! — произнес он наконец, протягивая мальчику крупную руку. — Знаешь, зови меня просто Вильям, или же Вилли… Как тебе больше нравится.
Глаза ребенка оживленно заблестели.
— У вашей машины помялся капот! — объявил он.
— Верно, моей девочке не повезло, — ответил Вильям.
— Девочке? — Тед хихикнул. — Вы так ее называете?
Вильям кивнул, с шутливой серьезностью сдвигая брови.
— А у меня есть Жук! — провозгласил Тедди. — И он вовсе не жук, а собака! Черная и маленькая. Я очень хотел, чтобы у меня был большой-пребольшой пес, но мама сказала, что с таким я не управлюсь, ведь мне всего четыре года.
Вильям заулыбался.
— Наверное, мама права. Когда подрастешь, у тебя обязательно появится еще и большая собака.
Дороти завела двигатель.
— Кстати, вы так и не объяснили мне, зачем свернули на эту дорогу.
Улыбка медленно сползла с губ Вильяма.
— Я ехал к вам, — ответил он.
К подобному повороту событий Доусон не был готов. Он прибыл в Кардифф вчера днем и успел выяснить лишь то, что Дженнингсы и Симмонсы соседствуют друг с другом. Их владения представляли собой небольшие фермерские хозяйства. Сегодня утром Вильям выяснил, как проехать к обоим домам, и решил взглянуть сначала на ферму Дженнингсов. Пока только взглянуть.
Все вышло несколько иначе.
Он вгляделся в профиль Дороти, которую до роковой встречи представлял себе совсем иначе. Но теперь это не имело значения. С копной блестящих черных волос и темно-карими, завораживающе блестящими глазами, эта женщина была более чем привлекательной, но, возможно, не относилась к типу тех дам, которые нравились Леонарду.
Вообще-то, подумал Вильям, откуда мне знать, каким вкусом обладал Лео? И важно ли это сейчас? Я приехал, чтобы познакомиться с Тедди и сообщить его матери о счете в банке, открытом на имя ее сына. Вот и все.
Он отвел взгляд в сторону, чувствуя себя крайне неловко. Все складывалось совсем не так, как хотелось. Встреча с Дороти Дженнингс виделась ему гораздо более простой и официальной. Доусону нужно было всего лишь прийти к ней домой, изложить цель своего визита, а затем, не задерживаясь, сесть в машину и уехать навсегда. Заделываться настоящим дядей ребенка Леонарда у него не было ни малейшего желания, ведь в семейных делах он ничего не смыслил.
Естественно, ему и в страшном сне не могло примерещиться, что Дороти Дженнингс столкнется с ним на шоссе!
Микроавтобус накренился, когда одно из его колес попало в выбоину, и Вильям схватился за край потертого сиденья, чтобы не завалиться набок. Буквально через минуту они подкатили к дому.
Пожалуй, это двухэтажное строение когда-то знавало и лучшие времена. Сейчас же оно остро нуждалось в ремонте, равно как и все, что его окружало. На приведение в порядок крыши, стен, дверей и крыльца дома, а также подсобных помещений и всего остального потребовалось бы, наверное, несколько недель непрерывного труда.
Дороти вышла из машины и помогла выбраться из нее сыну.
— Хотите посмотреть на Жука? — спросил мальчик у Вильяма, как только тот ступил на траву во дворе. — Он живет в своей конуре.
Увидеть в ребенке столько сходства с покойным братом Вильям никак не ожидал. Волосы Тедди тоже были каштановыми и волнистыми, а глаза — насыщенно-голубыми, точно как у Лео.
— Тед, солнышко, не приставай к мистеру Доусону. У него сильно болит голова, — попросила сына Дороти.
Мальчик разочарованно вздохнул и опустил плечи.
— Навестим твоего Жука чуть позднее, ладно? — поспешил ободрить его Вильям, абсолютно не понимая, зачем он это делает.
Все трое поднялись по скрипучим деревянным ступеням, которые давно следовало заменить, пересекли небольшую террасу, холл и вошли в просторную кухню, изобилующую приветливыми желто-оранжевыми красками. Желтыми были и занавески на вымытых до блеска окнах, и краска на табуретках и буфете, и забавные прихватки в форме лимонов, висящие на стене.
У Вильяма защемило в груди. Эта явно не отличавшаяся богатством и роскошью кухня была наполнена тем, чего он никогда не знавал в своей жизни, а именно домашним теплом и уютом.
— Как вы себя чувствуете? — вновь заботливо поинтересовалась Дороти.
— Ухудшений не наблюдается, — отшутился нежданный гость, опускаясь на один из стульев, расставленных вокруг большого деревянного стола у окна.
По выражению лица Дороти было видно, что для нее его слова прозвучали неубедительно.
— Угощайтесь, — предложила она, указав на вазу с конфетами, и вышла в холл.
